— Прохоров спрашивал, какие чувства ты питала к Косте, не могла ли ты его убить из ревности ко мне или из мести, если он тебя отверг.

— Да, меня он тоже на эту тему тряс. Я напустила туману, задумчиво смотрела в потолок, вяло отнекивалась, делала вид, что мне эта тема неприятна... Но что-то следак очень быстро потерял интерес к этой версии и на тебе зациклился.

— Почему же Прохоров проигнорировал все другие варианты?

— Да сцуко он! — обозлилась Крутая Уокерша. — Такие ищейки ноздрей чуют — кого можно продавить, а кого нет. Меня попробуй тронь — не обрадуешься! А ты баба тонкая, интеллигентная, тебя можно в оборот взять.

— Это же дикость какая-то — зная, что человек невиновен, давить на него, добиваясь признания!

— Я ж тебе говорила — у ментов мозги иначе устроены. Homo sapiens не поймет дебильной ментовской логики. Порядочно – непорядочно, нравственно – безнравственно, - эти категории ментам вовсе незнакомы. Работать не хотят и не умеют, профессионализма на медный грош, а гонору на золотой червонец. Лишь бы левые бабки сшибить, чем меньше работы, тем лучше, — на левак больше времени останется. Зачем возиться с подозреваемыми, марать бумагу на допросах, потом проверять показания?! Чем быстрее некто признается, тем быстрее можно скинуть дело. Вот они и давят на того, кого определили в подозреваемые. А виновен – не виновен – не их проблема! Пусть суд разбирается, он же у нас самый гуманный в мире!

— Алка, неужели ты затеяла рисковые игры со следователем, будучи уверенной, что я убийца?

— Старушка, не надо громких слов! — поморщилась Робингудша. — Чихать мне — убийца ты или нет, понимаешь?! Ты моя подруга. Все. Точка. Комментариев не будет.

— Мать, у меня в голове твои закидоны не укладываются, — засомневалась Лара, глядя на подругу и пытаясь понять, насколько та искренна.

— Ничего, уложатся, — обнадежила любительница авантюр. — Озвучу для особо непонятливых: я костьми лягу, но с твоей головы ни один волос не упадет. Дошло, наконец, или еще раз повторить другими словами?

— Дошло.

— Умна не по годам! Всего три раза пришлось повторить, чтобы тебя пропёрло, – съязвила Алла. - Тужилась, тужилась и родила.

— Спасибо, подруга.

— Натурой отдашь.

— Как это? — не поняла Лара.

— Ой, держите меня пятеро! — расхохоталась Алла. — Неужто ты решила, что я в лесбиянки подалась? Нет, дорогая, у тебя точно крыша поехала, пора к психиатру. Как только у тебя сильные душевные переживания — так что-то с головой. Твоя психиатресса в рекордные сроки ставит твою крышу на место и приводит тебя в состояние полного душевного равновесия. Давай-ка дуй к ней brevi manu[19].

— Но все же объясни, что ты имела в виду.

— Да это прикол такой, дурочка! С чувством юмора у тебя явно стало плоховато. А слабо` поменять чувство юмора на повод для смеха?

— Какое уж тут чувство юмора... — вздохнула Лара. - Все как в тумане, мозги будто вареные. И пока никакого просвета.

— Не трусь, мать, прорвемся, — уверенно заявила верная боевая подруга. — Чем сложнее проблема, тем интереснее решение! В прошлый раз покруче было, и то выкарабкались. И сейчас что-нибудь придумаем. Если не будет выхода – поищем вход.

— А почему Мирон меня подозревал?

— Поначалу он думал и на тебя, и на меня, причем больше склонялся к мнению, что это я Костю шлепнула. Тебя он считает дамой самых честных правил, а я, в его понимании, — баба импульсивная, безбашенная. К примеру, разобиделась, что Костя не оценил мои женские прелести, да и пристрелила его сгоряча. Но потом мы со Славкой сели и душевно потолковали. Я пала на колени и призналась в измене, клятвенно заверив, что это в первый и последний раз. Ты ж меня знаешь – мне и соврать, и поклясться - что пописать. А вот Славик этого, к счастью, не знает. Он меня великодушно простил и даже пообещал Алика в живых оставить. Так что в наших раскладах фигурировала только ты.

— Надо же… А психиатр сразу же меня отвела. Она подробно проанализировала, кто мог убить Костю и почему. Лидия Петровна женщина объективная, у нее аналитический склад ума и задатки классного детектива. Она строит логические версии, исходя из психологического портрета возможного кандидата в убийцы.

— И какие ж выводы сделала мадам Шерлок Холмс?

— Не было фактов, одни лишь предположения. Поэтому подозреваемых много.

— А я в ее раскладах в качестве зловещей убийцы не фигурировала?

— Еще как фигурировала!

- А еще кто?

- Лидия Петровна говорила, что Костю могли убить и его дружки, и кто-либо из прежней фирмы, и мой муж. Я тогда прикидывала и так, и эдак...

— И периодически мелькала мыслишка, что подруга встряла между тобой и любимым?

— Было дело... — призналась Лара.

— Плохо ты меня знаешь, дорогая. У меня свой кодекс чести — любовник подруги не представляет для меня сексуального интереса.

— Прости, Алка...

— Да брось, ни к чему нам такие реверансы! По жизни — кто наиболее вероятная соперница, которая непременно положит глаз на твоего мужа или любовника? Как правило, лучшая подруга. Так что теоретически твои подозрения насчет моей персоны вполне обоснованны. Но лишь теоретически, исходя из общеизвестного житейского опыта. А я, как известно, штучный экземпляр, в общепринятые рамки не вписываюсь.

В кухню вошел Виктор, явно с большого бодуна. Физиономия помята, веки набрякли, глаза — как у бешеной селедки. Он поздоровался с Ларой, открыл холодильник, достал бутылку минеральной, налил в большую кружку и жадно выпил. Потом опять открыл холодильник и стоял над ним, выискивая взглядом что-нибудь, что облегчило бы его похмельное состояние.

Некоторое время Алла хмуро взирала на мужа, но долго не выдержала.

— Уноси отсюда свою жопу, пока цел! Рассола для сраных алкашей не держим! — заорала она. — Если через секунду не уберешься, я тебе рога обломаю!

Виктор поспешно ретировался.

— Совсем оборзел, — все еще сердитым тоном пробурчала Санитарка общества, не сумевшая навести нравственную чистоту в собственном доме. — Сутками не просыхает. Прежде хоть надежда была, что он сотворит нечто гениальное, и однажды я проснусь женой знаменитости. Но если и был у Витьки талант, то он его пропил. Все! Кончилось мое терпение! Выгоню к едрене фене! Ладно, со своими делами я сама разберусь, - завершила Алла, уже поостыв. - А чего ты такая смурная? Скучаешь по своему милому?

— Не то слово… Я ведь его потеряла.

— Да ну? Вы уже конкретно горшки побили или это пока твои личные терзания?

— Зачем Казанове коммунально-бытовые драмы?.. Он меня на руках носил, принцессой называл, а тут...

— И что изменилось? Носил и дальше будет на руках носить.

— Слишком уж примитивно то, что произошло... Эпизод из криминальной хроники... Игорь человек совсем другого склада. Он не сможет относиться ко мне так же, как прежде.

— Да не твоя это печаль, дорогая! Если Казанова тебя по-прежнему хочет, то ему побоку все эти драмы, лишь бы ты по-прежнему отдавалась ему со всей страстью. Кончай киснуть. Позвони ему и оттянись по полной программе. Сразу полегчает — проверено.

— А если он сейчас не один?

— Не рефлексируй! Звони! И если у него там другая баба — Казанова ее вмиг вышвырнет.

— Алка, но это неудобно... — начала отнекиваться Лара, но циничная подруга перебила:

— Неудобно с коротким членом трахаться – все время выскакивает! Сколько раз тебе говорила — будь проще. Если Казанове по фигу эта телка, он ее тут же сплавит, а если она для него что-то значит — тогда тебе многое станет ясно. По крайней мере, избавишься от своих иллюзий. Казанова — гроссмейстер секса, и именно этим тебя покорил. Что, не так?

— Так, — подтвердила Лариса.

— И что — он обещал тебе любовь до гроба?

— Говорил, что любит...

— Да какую только хрень не скажет мужик, когда хочет бабу! — расхохоталась Казанова в юбке. — Женщина желает слышать такие слова, и мужчина их произносит. По крайней мере, тот, кто понимает толк в бабской психологии. Ты что — поверила, будто ты первая и единственная любовь Казановы?