Конечно, она там с этим милым молодым человеком, но Тёрн далеко не всемогущ. Да и нет приема против лома, если нет другого лома.

Лютик первым вернулся из Элвариона и рассказал мне в подробностях, что ворота были открыты не самой Ёлочкой, что моя девочка просто повернула чье-то чужое заклинание и что сплетено оно так хитро, что концов не найти. Особенно после Ёлочкиных дополнений. Лютик сообщил мне, что Виктор с группой таких же одержимых учеников остается в Элварионе, пытаясь распутать заклинание, а остальные студенты, из избранных, так сказать, элита факультетов, будут ездить на помощь своим коллегам. Очень мило с их стороны. Но дело-то с места из-за них не тронется! Я искренне сомневалась, что они смогут распутать все, что напутала моя внучка. Если ее что-то напугало или разозлило… Я готова была поклясться чем угодно – если они сразу не разобрались, то и потом ничего у них не выйдет. В такие минуты моя внучка творила на высшем уровне. И сама себя боялась.

Директор вызвал меня сразу по возвращении.

– Лоррелайн ан-Астерра! К директору! – прогремело по коридорам.

И я молнией рванулась в кабинет.

Директор сидел за столом и что-то писал. Увидев меня, он оторвался от документа и кивнул мне на кресло.

– Присаживайся.

– Да я и так повишу.

– Ну и виси. Лорри, у нас большие проблемы.

А то я сама не знала!

– Ёлочка пропала всерьез?

– Хуже.

– Да что может быть хуже?! – вознегодовала я.

– То, что она пропала вместе с правителем Элвариона. Эйверелл у них почти что бог, они его любят, обожают и обидеть не позволят! Элвары поняли, что Ёлка спасала правителя от какого-то заклинания, но нам от этого не легче. Они твердо уверены, что его величество Дейлион ан-Амирион упустил кого-то или что-то, а теперь эти недобитые злодеи решили отомстить их обожаемому правителю. Очень плохо то, что следы магии на месте происшествия – исключительно человеческие.

– Так Ёлочка и есть человек!

– Да. Но, с другой стороны, колдовала элваресса, а магия опять же человеческая! Более того, магия крови!

– Но как это может быть?!

– Не знаю! Элвары заявили, что никого к себе не пустят, кроме магов, а если их обожаемый правитель в ближайшее время не найдется, то они сами начнут войну с нашим несчастным Кейротоллом и покажут всем, где раки зимуют!

– А Кейротолл-то за что?! – искренне возмутилась я.

– А было бы за что – вообще бы убили!

– Очень мило.

– Знаешь, Лорри, я искренне надеюсь, что твоя внучка оправдает свое звание самой зловредной ведьмы Универа.

– Напраслину возводите на ни в чем не повинную девушку, – тут же отозвалась я.

– Ага, напраслину! А кто умудрился натереть маслом пол и тапочки в комнате Вистара Решегланского?

Я потупила глаза. Ну, было дело! Мальчики и девочки даже магию не использовали. Добавили пару капель снотворного в кувшин с водой, а потом влезли в окно и тщательно промазали весь пол губками. А не надо было Селии – это новенькая на факультете стихий – непристойные предложения делать да еще за коленки хватать! Сам напросился! Знал же, что она с Лютиком встречается! Вот и пожаловалась другу сердца! Тем более что у них все очень серьезно. Селия – девочка хорошая, даже Лютик с ней только за ручку пока гуляет. Да и я за ней присматриваю – ничего такого она себе не позволяет! Да что там! Бедная девушка просто в истерике прибежала после авансов Вистара! Вот Лютик и рассердился. А как в таком деле без Ёлочки?! Она – мозговой центр всех проделок! Составила план – и преподаватель попался!

Встал он рано поутру, тапочки надел – и поехал, и помчался он по спальне утром ранним, и отчаянно ворвался лбом в закрытое окно. Окно, конечно, вылетело. Преподаватель – тоже. Едва откачали, шрамы всем факультетом лекарей сводили, у них как раз практика началась по этой теме. И ведет он себя с тех пор очень вежливо и пристойно! Очень действенный метод воспитания оказался!

– А при чем тут Ёлочка?

– А то ты не знаешь!

– Ничего не знаю! – с самыми честными глазами соврала я.

– Ага, я поверил! Нет, Лорри, вся наша надежда только на Ёлку. Сумела она их туда затащить – сможет и вытащить! Что-нибудь придумает! Надеюсь…

Оптимизма в его голосе не наблюдалось – и я поспешила утешить директора:

– А то вы не знаете вашу же студентку! Да Ёлка в клочья разобьется, но домой вернется!

– Хорошо бы еще целой, невредимой и в прежней компании.

– И это – тоже. Я в нее верю!

Директор только закатил глаза. Я развернулась и величественно выплыла из комнаты.

Надо слетать к Канну. Пусть еще раз проверит, жива ли эта безмозглая девчонка! Я ей голову оторву, когда она вернется домой! Ноги вырву! Побрею налысо…

Высшие силы, смилуйтесь, помогите ей…

Тёрн, казалось, был даже рад тому, что мы остались в лесу. Несколько дней прошли для нас под знаком мира и покоя. Элвар сделал пращу, чтобы не утруждать меня созданием продуктов и оружия, и довольно успешно охотился. Мы жарили на костре дичь, а я накапливала силу, чтобы просчитать наше положение в пространстве, нащупать путь домой, а там – кто знает, что будет дальше. Я старалась не заглядывать слишком далеко. Как-то это было страшновато. Элиссиана вообще увяла.

Я впервые видела такой полный распад личности. Наверное, она и правда любила этого козла Мэвиса, или как там его на самом деле. И сейчас, убедившись в предательстве близкого человека, просто затухала. Ничего не хотела, ничего не ела, сидела у костра, как мертвая, отвечала, только если к ней обращались, и двигалась по требованию – но и все. Пустота и тишина.

Надо было выводить ее из такого состояния, но…

Не хотелось! Да и не умею я. Я же не психолог. А попросить Тёрна?

Попросить его помочь той, которая его едва не убила? М-да.

Одним словом, Элиссиану оставили в покое.

А я была даже немного счастлива. В эти дни Тёрн стал ближе ко мне, проще и понятнее. Мы и раньше дружили, но жизнь в лесу разорвала все цепи условностей. Раньше между нами всегда кто-то был. Теперь мы остались вдвоем. Элиссиану я не считала даже за человека, не то что за элвара. И потом, еще тот поцелуй… Я успокаивала себя, уговаривала, но ничего не помогало. Как ни убеждай себя, что это случилось просто по дружбе, но ничего не получалось. Я знала, чем отличаются друг от друга поцелуи. Можно поцеловать, чтобы успокоить, можно поцеловать, чтобы убедиться, что мы живы, а можно и по-другому. Так, как целовались мы с Тёрном. Как… как любовники!

Это раздражало. Не давало покоя. Нервировало, как камушек в сапоге.

И Тёрн все понял. Еще бы, с его-то способностями. На пятый вечер, который мы проводили у костра, он протянул мне руку и поманил за собой.

– Ёлка, нам надо поговорить.

А то мы здесь поговорить не можем. Слушай, о чем я думаю, – и отвечай!

– Здесь – не можем. Пожалуйста…

Ладно. Если уж тебе так нужно уединение…

– Нужно. Идем?

Я послушно пошла за ним, закрывая мысли. Получалось плохо, но хоть как-то. Место для разговора элвар выбрал заранее. Это была маленькая полянка, посреди которой лежали несколько древесных стволов. Тёрн усадил меня на один из них и присел напротив.

– Ёлка, нам действительно надо очень серьезно поговорить.

Я знала. И поспешила извиниться.

– Я тебя до глубины мозга достала со своими сомнениями? Извини, ладно. Я понимаю, что мы – друзья, просто – сам знаешь, когда никого нет, гормоны буйствуют.

Элвар только головой покачал.

– Ёлка, ты неподражаема. И как с тобой говорить серьезно?!

– А надо?

– Очень надо.

– Ладно. Я постараюсь.