Однако первая неудача не охладила молодежь… Двадцатилетний Файнгольд и его товарищи в течение шести суток бродили по лесам. Они забрались в самую чащу, питались кореньями, обессилели, измучились, но не встретили партизан и в отчаянии вернулись обратно…

Спустя некоторое время из гетто ушли девять молодых людей. Они были вооружены, имели точный маршрут – в Рудницкие леса, западнее Вильнюса… Из девяти ушедших пятеро благополучно прибыли на место и присоединились к партизанам…"

Подпольной организацией в гетто Каунаса руководил писатель Хаим Елин; к 1943 году в ее составе было около 600 человек. Они проносили в гетто оружие, проходили военную подготовку, группами и поодиночке уходили в леса. Елину угрожал арест; командование партизанских отрядов потребовало, чтобы он немедленно покинул город, но он ответил: "Остаюсь в Каунасе до ухода последнего нашего товарища из гетто. Я могу, конечно, погибнуть, но свой пост не оставлю". В апреле 1944 года Хаима Елина арестовали, и он погиб в гестапо.

4

До 1940 года в Прибалтике существовали сионистские и бундовские организации, которые советская власть ликвидировала после захвата Латвии, Литвы и Эстонии; они ушли в подполье, поддерживали связи друг с другом, а во время оккупации объединились для совместной борьбы. Особенно активной была молодежь. Юноши и девушки пробирались в другие районы страны и возвращались обратно с собранной информацией: так постепенно выяснилось, что нацисты проводили полную ликвидацию еврейского населения. Не все сразу в это поверили, не могли поверить, отгоняя от себя страшную правду, – в Вильнюсе и Каунасе в 1942 году было приостановлено массовое уничтожение, а потому узники надеялись, что удастся пережить страшное время.

1 января 1942 года подпольщики в гетто Вильнюса выпустили листовку, призывая к вооруженной борьбе; ее написал и зачитал на тайном собрании Абба Ковнер. Текст листовки был написан на иврите. Затем его перевели на идиш, польский и литовский языки, распространили в гетто Варшавы, Гродно, Белостока:

"Сомневающиеся! Избавьтесь от иллюзий! Ваши дети, ваши мужья и жены погибли. Понары – это не лагерь. Их всех убили там.

Гитлер собирается уничтожить евреев Европы. Евреям Литвы суждено стать первыми на этом пути.

Не будем же овцами, покорно идущими на убой! Правда, что мы слабы и беззащитны, но сопротивление должно стать единственным ответом врагу!

Братья, лучше погибнуть свободными борцами, чем выжить по милости убийц!

Сопротивляйтесь! До последнего вдоха!

1 января 1942 года".

В том же месяце в гетто Вильнюса была создана Объединенная партизанская организация (ФПО – Фарейнигте партизанер организацие) для подготовки вооруженного сопротивления. В нее вошло около трехсот юношей и девушек – сионисты, бундовцы, коммунисты; руководителем организации стал Ицхак (Ицик) Витенберг, командирами боевых отрядов – Абба Ковнер и Йосеф Глазман. Первый пистолет пронес в гетто Барух Гольдштейн, похитив его на складе трофейного оружия.

Так это началось. Подпольщики собирали средства для приобретения оружия, уносили со складов гранаты, пистолеты, патроны и переправляли в гетто, обучали минеров, пулеметчиков, метателей гранат, прятали в бункере радиоприемник и выпускали бюллетень последних известий. В окрестных деревнях покупали у крестьян винтовки и проносили в гетто через канализационные трубы; в мастерских изготавливали топоры, ножи, кастеты, приготовили даже сотни "гранат" из перегоревших электрических лампочек, которые начиняли серной кислотой, тайно доставленной в гетто.

В июле 1942 года трое участников сопротивления – Витка Кемпнер, Моше Браузе и Изя Мацкевич – вышли из гетто с самодельной миной и заложили ее на железнодорожном полотне неподалеку от Вильнюса. Эшелон с боеприпасами полетел под откос; немцы устраивали обыски, облавы, но евреев из гетто даже не заподозрили. "Поляки убеждены, что это дело рук их соотечественников. Они гордо рассказывают евреям: вот видите, что значит польские партизаны… А для нас это был самый счастливый день в гетто. И сегодня я вижу сияющие лица товарищей, на которых давным-давно не было и следа улыбки".

Лиза Магун, одна из бойцов сопротивления, выходила из гетто вместе с рабочей бригадой, снимала с одежды отличительный знак, жила какое-то время в Вильнюсе с поддельными документами, выполняя задания подпольщиков, и возвращалась затем обратно. "Вокруг недоумевали, встречая Лизу: "Ты в гетто? Но это же безумие. У тебя документы, знакомые поляки, надежная квартира, арийская внешность... Если бы нам всё это…" А Лиза только улыбалась своей обаятельной улыбкой: "Безумие? Может быть…"

Ее арестовали, допрашивали в гестапо, пытали, но она не выдала никого. В феврале 1943 года Лизу Магун расстреляли в Понарах – было ей двадцать два года. Из тюрьмы она сумела переслать записку: "Я спокойна. Знаю, ради чего отдам свою жизнь… Держитесь. Ваша Лиза". На тридцатый день после ее гибели Барух Гольдштейн пронес в гетто немецкий пулемет – ему присвоили наименование "Лиза". Имя Лизы Магун стало символом борьбы. Сигналом для немедленного сбора бойцов в назначенном месте, в полной боевой готовности выбрали пароль: "Лиза зовет!"

Летом 1943 года немцы раскрыли существование ФПО, арестовали Ицика Витенберга, в наручниках повели из гетто, но бойцы сумели отбить своего командира. Ружка Корчак вспоминала: "Решаем укрыть Витенберга в надежном месте. Светает. Полицейские стерегут на всех углах. Командира переодевают в длинное черное платье и платок. Выхожу с ним. Идем на улицу Страшун в хорошо замаскированную комнату-тайник. Перед домом – полицейский пост… Они с подозрением посматривают на странную пару. Мы продолжаем свой путь с независимым видом, я что-то громко рассказываю семенящей рядом "старухе". Прошли. Никто нас не остановил…"

И тогда гестаповцы предъявили ультиматум: если в тот же день не выдадут Витенберга живым, в гетто войдут солдаты и уничтожат всех его обитателей. Я. Генс, председатель юденрата, призвал евреев найти командира ФПО, чтобы избежать карательной акции: "Помогите нам выдать Витенберга! Спасите своих жен и детей!" Ружка Корчак: "Гетто бушует. Гетто нас ненавидит… Внезапно гетто увидело в нас врагов, изменников, провокаторов!.. Полиция шныряет вокруг, ищет Витенберга. Штаб решает отправиться к Ицику и вместе с ним решить, как действовать… Командир отдает последние распоряжения. Назначает своего преемника – Аббу Ковнера… По гетто проносится сообщение: Витенберг передает себя в руки гестапо. Витенберг добровольно идет на смерть. Гетто облегченно вздыхает… "Герой! Честь и слава Витенбергу!" И он идет с поднятой головой, не сгибаясь, вольный человек… В полдень приходит ошеломляющее известие: Витенберг скончался еще до допроса. Он умер на рассвете…"

Девочка в гетто Вильнюса записывала в дневнике: "Не знаю, сколько я еще буду жить, но за это должна быть благодарна Витенбергу. Сегодня он меня спас. Не только меня – маму, Миру, детей, тысячи матерей и детей…" Через неделю после гибели Витенберга ушла в леса группа вооруженных бойцов ФПО во главе с Й. Глазманом. Им предстояло пройти двести километров незнакомого пути в обход вражеских застав; часть бойцов погибла, попав в засаду, остальные – менее пятнадцати человек – стали основателями партизанского отряда "Некоме" ("Месть").

5

В книгах и учебниках истории хранится память о знаменитом восстании в гетто Варшавы в 1943 году. Когда голодные, почти безоружные бойцы, запертые в западне, с пистолетом и самодельной гранатой выступили против танков, пушек, бомбардировщиков, против сытых и тренированных солдат. Немцы рассчитывали подавить восстание за пару дней, но бои длились неделя за неделей; германское командование признавало, что в гетто погибло немало немецких солдат: "Евреи яростно защищаются. Борьба с ними требует от нас кровавых потерь и значительных усилий".