Это стремление уйти от описаний и объяснений заметно во всей фантастической и утопической литературе современности.

<…>

В повести А. и Б. Стругацких «Далекая Радуга» была сделана попытка изобразить такое чуждое нам существо. Среди героев повести есть некто Камилл — человек, срастивший себя с машиной. Он действительно чужд окружающим, во многом непонятен им, он обладает многими свойствами, недоступными человеку, — в том числе практическим бессмертием и даром предвидения, так как аналитические его способности неизмеримо выше человеческих.

Как воплощение отвлеченной идеи этот образ весьма любопытен, но в творческом отношении, в плане чисто художественном такой путь все же бесплоден, так как предположить духовно нам чуждое — можно, а представить и изобразить в поступках и действиях — по меньшей мере затруднительно. Можно рассуждать о будущем обществе киборгов, но практически «населить» роман одними Камиллами — значит потерпеть фиаско. Бесконечное многообразие вариантов открывается художнику только на уровне индивидуальности, а это возможно лишь тогда, когда он имеет дело с близкой и знакомой нам духовной организацией.

Вот почему в романах и повестях С. Лема, очень интересующегося проблемой автоэволюции, нет ни одного киборга или трансплантата, в рассказах А. Азимова даже роботы во всем подобны людям, а в повести «Возвращение» А. и Б. Стругацких человек из невообразимо далекого будущего, который, как сказочный волшебник, является Горбовскому, чтоб спасти его корабль от гибели, поразительно похож на наших современников (его и зовут-то Петр Петрович), хотя авторы, конечно, понимают, что человек, умеющий управляться с временем и пространством, не нуждающийся в звездолетах для путешествий по космосу, неизбежно должен психологически отличаться от нас, даже если он и сохранит внешний облик человека.

Так требования художественности кладут предел прогностическим возможностям утопии, как, впрочем, и всей научной фантастики. На первый взгляд, романная форма дает неограниченную свободу автору, не сковывает его строгой дисциплиной научной мысли. Но эта свобода кажущаяся, так как здесь требуется своя дисциплина, не менее суровая.

<…>

1976

Начало года проходит под знаком ПНО — борьба за книжное издание, написание сценария.

Письмо Бориса брату, 3 января 1976, Л. — М.

Дорогой Аркаша!

Прилагаю письмо заведующему сектором печати отдела пропаганды ЦК ВЛКСМ тов. Полещуку. Имя-отчество установить не удалось — точнее, имя известно (Александр), а вот отчество…

Прочти его внимательно, если захочешь, подправь да и посылай заказным с богом! Я нарочно поставил на письме дату с запасом. Подумай также, какой поставить обратный адрес. (Может, он захочет, скажем, тебя вызвать для беседы?)

Этот шаг представляется мне верным: Полещук — главный начальник Медведева и, по слухам, уже драл последнего за неуклюжесть и неумелость. А сейчас, вдобавок, назревает, кажется, скандал с венерианским сборником. Так что — с богом, ура!

Путевки нам уже дали: с 12-го на 12 дней, комнаты, кажется, 21 и 22. Как только получу путевки на руки, дам тебе телеграмму, а ты будь готов.

целую, твой [подпись]

Письмо в ЦК сохранилось в архиве и имеет дату — 8 января.

Из архива. Письмо от АБС в ЦК ВЛКСМ

Уважаемый тов. Полещук!

Настоящим письмом мы хотим обратить Ваше внимание на явно неблагополучное положение, сложившееся в редакции научно-фантастической и приключенческой литературы издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая Гвардия».

В октябре 1974 года издательство «Молодая Гвардия» заключило договор на издание нашего сборника «Неназначенные встречи». В сборник включены научно-фантастические повести «Трудно быть богом», «Малыш» и «Пикник на обочине», посвященные проблеме контакта человечества с чужим Разумом во Вселенной.

К этому времени сборник уже два года лежал в издательстве, все повести, включенные в него, были давно опубликованы и получили положительные оценки прессы и читателей, однако редакции НФ литературы, возглавляемой т. Медведевым Ю. М., понадобилось более семи (!) месяцев, чтобы представить свое редзаключение по сборнику.

8.07.1975 таковое редзаключение было, наконец, составлено и отправлено нам. Вопреки букве и духу договора оно представляло собою набор немотивированных, чисто вкусовых, субъективных требований. Стремясь, однако, ускорить затянувшуюся (не по нашей вине!) историю с изданием сборника, мы пошли на то, чтобы учесть целый ряд требований редакции, иногда совершенно нелепых, но не затрагивающих ни идейной, ни художественной стороны рассматриваемых повестей. В то же время мы, разумеется, вовсе не собирались в угоду дурному вкусу сколько-нибудь существенно портить свой труд и подробно аргументировали субъективность и нелепость прочих требований т. Медведева в своем письме от 21.07.1975.

Вместо того чтобы прислушаться к нашим соображениям и признать вкусовой, субъективный характер своих требований, т. Медведев решил, по-видимому, отделаться от нас формальной отпиской.

5.11.1975 он отправил нам письмо, не содержащее ни аргументации, ни каких-либо мотивированных соображений, — вообще ничего, кроме совершенно необоснованного и немотивированного отказа опубликовать нашу повесть «Пикник на обочине». (Заметим в скобках: на составление этой отписки т. Медведеву понадобилось 65 дней, хотя набросать ее можно было бы за 65 минут! Эта деталь вообще характерна для стиля работы т. Медведева.)

Поскольку в соответствии с договором авторы обязаны учитывать только МОТИВИРОВАННЫЕ и ТОЧНЫЕ указания редакции, мы, разумеется, сочли себя вправе отвергнуть эту формальную и бессодержательную отписку и 17.11.75 отправили т. Медведеву еще одно письмо, где снова подробно и аргументированно разобрали все прежние замечания редакции в надежде все-таки убедить т. Медведева, что он неправ. Ответа на это письмо мы так и не получили.

Мы хотели бы здесь подчеркнуть, что наша повесть «Пикник на обочине» выполняет чрезвычайно важную идеологическую задачу: показать конкретно, в зримых художественных образах, как буржуазная идеология, капиталистический образ жизни ежедневно и ежечасно пожирают мозг и души людей мира свободного предпринимательства. Мы хотели бы подчеркнуть, что журнальная публикация этой повести получила широкую популярность. Мы имеем сотни отзывов (школьников, студентов, военнослужащих, рабочих, научных сотрудников, литературных работников и даже летчиков-космонавтов СССР), устных и письменных (в том числе — и в центральной печати), свидетельствующих о высокой оценке повести «Пикник на обочине». Повесть эта уже опубликована в ПНР, ВНР, ЧССР и готовится в печати в ряде других социалистических стран. И только т. Медведев выступает против ее опубликования!

Мы убедительно просим Вас, тов. Полещук, разобраться в этом деле и принять необходимые меры. Мы 15 лет сотрудничаем с издательством «Молодая Гвардия», но никогда еще не встречали подобного безответственного подхода к нашей работе. В деятельности советского редактора не должно быть места вкусовщине и субъективности, и всякий прецедент такого рода совершенно нетерпим. Мы абсолютно убеждены в своей правоте и в идейно-художественной доброкачественности нашей повести «Пикник на обочине», и мы готовы отстаивать свои требования на любом уровне, вплоть до ЦК КПСС.

В ожидании скорого ответа, с уважением

А. Стругацкий, Б. Стругацкий

В это время в Москве проходит Всесоюзное совещание по приключенческой и научно-фантастической литературе. Корреспондент газеты «Труд» побеседовал там с несколькими участниками, в том числе — и с АНом.

Из: АНС. Глазами фантаста

<…>

Проблемы, которые нас интересуют и над которыми мы сейчас работаем — нравственно-моральные. Проблема выбора в ситуации, очень часто неожиданной, интересует нас больше всего. Ее мы с моим братом и соавтором поставили в своей работе «Трудно быть богом» лет десять назад, над ней мы будем работать, по-видимому, всю жизнь.