Доктор шепотом прочел молитву, прежде чем ответить.
- Да все так, вот только…
Гость даже пододвинулся к нему:
- Ну, говорите.
И прозвучало перевернувшее жизнь:
- Вы не Дэвид Блейк.
- К-к-как?
Сначала экс-коп (как оказалось, не совсем) посчитал это неудачной шуткой, бредом, сном…
- То есть? – прошло несколько мгновений, его губы задрожали. О чем это могло говорить? Только о том, что он потихоньку начинал верить в услышанное, - То есть, как не я?
Не дождавшись словесного подтверждения, коварного повтора, “Красный Спаун” подошел к подоконнику, посмотрел в узкое окошко.
Доктор Лэрд, осведомленный о его проблеме, который сам с превеликим трудом поверил в успешное “клонирование”, незримо, но глубоко посочувствовал. Он, более молодой, чем его наставник Кингман, рассказал лжеБлейку, что с ним сотворили:
- Дэвид был полицейским, пребывающим в серьезном запое, причиной которого, предположительно, послужил конфликт с шефом – рассказывая с огорчением, извинительным тоном, Лэрд старался говорить как можно тише, - Затем парень погиб. Его обгоревшие разлагающиеся останки нескоро нашли на уничтоженном заводе в Сан-Вэстронд. А через сутки после их обнаружения, как принято в подобных случаях, состоялись повторные похороны с полным комплектом родственников и друзей…
Где-то в мыслях:
“Сердце… Почему оно стучит? Потому что помню, как меня… ой, то есть, другого человека убили? Что способствует биению?”
Крюгер поднял Дэвида вверх, и еще глубже пристроил свои лезвия, потихоньку прорезающие путь на поверхность через спину умирающего.
- Как тебе это, а? Правда, незаменимо приятно, когда кто-то невыносимо гадкий копается в твоих внутренностях? Ответь мне...
Блейк плюнул своему губителю в лицо. Это все, на что хватило силенок...
- Пока!
Крюгер выбросил изрядно похудевшего Блейка за ограждение. Тот в полете четырежды стукнулся головой и, неудачно приземлившись, повредил спину.
- Прошу не тянуть, предъявите доказательства… - лжеДэвид, чья душа категорически отторгла смиренство, под действием рефлекса дотронулся до своих щек. Непроизвольное дыхательное движение, состоящее из глубокого медленного вдоха и последующего быстрого выдоха, называемое зевотой, временно вернуло дар речи, - Как вы можете убедить меня, что я – кто-то другой? – одержимый стремлением докопаться до истины, он был готов себя мучить, добровольно “падать на иглы”.
Кингман избавил Лэрда от нужды заниматься дальнейшим разъяснением, взяв на себя ответственность за моральное состояние бывшего подопытного.
- Это легко доказать! Достаточно только обратить внимание на возраст, на гладкость кожи…
ЛжеДэвид снова потрогал щеку:
- А что с ними? Вроде, все в порядке…
- Ничего! – хирург был уже не так печален, но и не весел. Его настроение неугрожающе балансировало между “ужасно” и “сойдет”, между грустью и поддельным оптимизмом, -
Подумайте, человек, чьим двойником вы являетесь, скончался в две тысячи одиннадцатом. Мне кажется, будь вы настоящим Блейком, то давно бы уже постарели!
Лэрд помог своему более старшему товарищу, дополнив:
- Да, если человек не подходит возрастом к тому, с кого собираются копировать внешность, значит, эксперимент заранее обречен на провал. Полицейскому было двадцать девять, когда он умер.
Кингман подтвердил:
- Двадцать девять, а вам тридцать один! Нет ощутимой разницы…
- И еще… - помощник хирурга предоставил клону фотографию погибшего. На ней настоящий Блейк держал в руке именную банку колы и улыбался, - Обратите внимание на родинку с левой стороны носа, которой у вас нет. Также нам удалось назначить встречу и пообщаться с некоторыми близкими копа, они утверждали, похожая у бедняги находилась на задней части шеи…
ЛжеДэвид проверил оба места – коснулся переносицы, потрогал затылок, опустился чуть ниже… Ничего не нащупав,
произнес с обречением:
- Мда… - и дрожащая рука выронила фотку.
Когда врачи поняли, что все, довольно с доказательствами, они позволили человеку, потерявшему свою предыдущую жизнь, побыть в молчании.
Он воспользовался их добротой, тихо пропев самосочиненное стихотворение:
- Внутри все замерло́, фиг расшевелишь.
Покрылось инеем густым, который не убрать.
В тебе зажило зло, ему не разлететься.
Расправься с наледью, чтоб снова теплым стать.
Устав стоять, почувствовав прилив мышечной слабости и дрожи в нижних конечностях, клон (так называют людей, принявших невольное участие в проекте) с позволения хирурга снова присел на диван. Но уже совершенно другим человеком – с отчужденным взглядом, плотно сжатыми губами и проницательными карими глазами, прикрытыми нервно подергивающимися веками.
С тоской вспомнив о некупленном кофе, Лэрд удалился из кабинета и спустился к торговому автомату, располагающемуся на втором этаже.
- То, что с вами сотворили эти нелюди – чудовищнейшее преступление почище насильственного лишения жизни! – Кингман был рад возможности эмоционально высказать свое, мягко говоря, нелестное мнение о нынешнем руководстве центра хирургии, - За такое нужно не сажать! За такое нужно убивать, не говоря худого слова.
ЛжеБлейк не имел сил ни спорить, ни соглашаться. Он, конечно, все это слушал, но израненный разум воспринимал часть поступавшей информации с крайней неохотой, часть - принимал за дезинформацию, а что-то и вовсе мимо пропускал.
- Да-да, угу. Все так, наверное…
Меж тем заведенный доктор продолжил:
- Надо же было додуматься так бездарно, так подло, так низко использовать медицину, которая исконно предназначалась для помощи! – он повторил слова другого специалиста, Фуллера Харриса, - Вырвать человека из одной жизни и переместить в другую, отлучить от семьи, стереть память, всунуть другую, лишить всего, что он имел! Это, по-вашему, заслуживает срока или казни?
Клон неожиданно “очнулся”, полюбопытствовав:
- Почему, если я не Дэвид, то все знаю о его детстве? Откуда мне знать о том, что с ним происходило в школе? Откуда взялись эти чужие воспоминания?
- Ой… - Кингману едва не поплохело, - Вы так спрашиваете, будто я принимал участие в эксперименте…
Врач и клиент возобновили “профилактическую” беседу после возвращения Лэрда.
- Так понимаю, никаких версий нет? Вы не ознакомлены с деталями процесса?
Хирург начал перечислять те “внесенные поправки”, о которых знал:
- Итак, тебе до неузнаваемости изменили лицо, сперва срезав кожу, затем сделали ринопластику, нанесли микроскопические швы… - начал с явной внутренней тревогой и дрожью, - Изменили голос, максимально подогнав под голос Блейка… - и страхом за психику собеседника, - Когда желаемый результат касательно внешнего сходства был получен, а четверть дьявольской работы проделана, тогда подонки взялись за вашу голову. В ход пошли эффективные, но редко применяемые приемы внушения, тяжелые препараты, гипноз и алкоголь, чтобы вы запили, как пил Блейк…
- Это все объяснимо теоретически... Хорошо, считайте, я поверил! - Дэвид (лже) кое-что понять так и не смог, впрочем, как и сам доктор, - Но вы так и не удосужились объяснить, каким образом возможно навязать чужую память. Я помню все о жизни того копа, собственно, я чувствую себя им. Из-за чего? Как? Что?
- Этого не могу сказать… - признался Кингман, - Не хочу даже представлять, какая неописуемая богохоульщина могла происходить на том операционном столе. Может быть, ваши мучители, ваши убийцы и в самом деле прибегали к чёрной магии…
