Через заседание в протоколе за № 341 от 20 ноября находится такая запись: «Два швейцарских писателя хорошо известных ценными для человечества сочинениями, граждане Ит из Берна и Песталоцци предлагают свои услуги, чтобы подготовить популярное сочинение, пригодное для осуществления французских стремлений к изменению обычаев, к расширению народного образования Комитет выражает свое удовлетворение, видя, что граждане дружественной нации присоединяют свои патриотические усилия к усилиям основателей французской республики и посвящают себя таким работали которые могут ускорить развитие разума и усовершенствовании человеческого рода. Комитет постановляет, что гражданин Грегуар уполномочивается передать им это мнение Комитета».
Французская революция вступила в свой термидорианский фазис… Реакция торжествовала Песталоцци внешне перестает интересоваться Французской революцией. Он не пишет больше статей о ней, не подписывается «гражданином Франции», что он любил делать в предыдущие годы, и посвящает два, а может быть и три года философским работам. Это для него тяжелый период, его надежды на Французскую революцию разбиты. Но и в это время он не отходит от активного участия в общественной жизни С большим риском для себя он вмешивается в известное «Штефское дело». Об этом необходимо сказать подробнее, хотя безусловно точных данных не так много.
Штефа — небольшое селение на берегу Цюрихского озера. Под влиянием событий во Франции, в Женеве, где отраженно, в местном масштабе, протекали почти все фазы Французской революции вплоть до террора в 1794 г., несколько вождей крестьянства и среди них Нерахер, потом старик — мастер Бодмер и др. разработали мемориал о восстановлении прав деревни, установленных так называемым «Вильдмановским соглашением» (1439) и — Каппельской грамотой» (1531). Первый документ давал крестьянам права посылать депутатов для сообщения о своих нуждах в Большой и Малым совет; Каппельская грамота обязывала город не начинать войны и не заключать мира без согласия депутатов от деревень. С течением времени городские патриции м городское купечество совершенно подавили деревню, все эти и им подобные грамоты были основательно забыты И вот крестьяне из Штефы, возможно даже при помощи Песталоцци, составили «мемориал» цюрихским властям.
Песталоцци в» то время вел кочевую жизнь. Он мало сидел в Нейгофе, его больная жена также бывала там очень редко, — ей приходилось лечиться и жить у родных в Цюрихе. В момент развертывания «Штефского дела» Песталоцци находился в деревне Рихтерсвиль — напоотив Штефы, на том же Цюрихском озере. Рассказывают, что Песталоцци часто тайком посещал вождей крестьянства, поэтому и сочинение самого «мемориала» приписывали ему.
Вожди крестьянства были арестованы, судимы и присуждены к изгнанию, штрафам и т. п. (в январе 1795 г.). Приговор всколыхнул крестьянство всего района, крестьяне стали вооружаться, к Штефе присоединился Кюсснахт, также подавший заявление в Цюрих. Тогда в Штефу были введены войска, «зачинщики» были арестованы, новый приговор был уже много суровее. Так, Бодмер, мастер из Штефы, присуждается к смертной казни, которая заменяется ему длительным тюремным заключением. Перед развязкой Песталоцци пытается уговорить обе стороны, выступает не как революционер, но как соглашатель. Обе стороны им недовольны.
Даже тогда, когда происходят, при поддержке Франции, швейцарская революция, когда Песталоцци вновь оживает, принимая самое горячее участие в революции. — не обошлось, на первых порах, без колебаний с его стороны.
И в конце 1797 г. я в самом начале (в январе) 1798 г. Песталоцци играет роль человека, зовущего к соглашению борющиеся стороны. Эти соглашательские выступления Песталоцци никакого успеха не имеют и несомненно даже уменьшили популярность Песталоцци в «патриотических», т. е. революционных кругах.
В одном из писем Лафатеру Песталоцци пишет: «Старик Бодмер настолько недоволен моим поведением, что сегодня, когда я хотел, как обычно, его обнять, он меня оттолкнул». Кстати, это тот самый Бодмер, который в 1795 г. был присужден к смертной казни, замененной вечным заключением. В 1797 г. под влиянием усиления революционного брожения он был освобожден.
Однажды Песталоцци даже был принужден бежать с собрания, возмущенного его соглашательскими выступлениями Но вот французские войска вступили в кантон Ваадт (Во), старая власть была сброшена, «патриоты» стали у власти. И Песталоцци — целиком на стороне революции.
Как только 12 апреля 1798 г. собралось учредительное собрание Гельветической республики. Песталоцци, не избранный депутатом этого собрания именно за свою примиренческую деятельность, явился в Аарау, где происходило собрание, и отдал себя в распоряжение правительства. С этого момента начинается энергичная и широкая общественная деятельность Песталоцци.
Прежде всего, правительство поручает ему написать «обращение к издавна демократическим кантонам». Это обращение имело своей целью бороться с контрреволюционным движением, которое существовало в некоторых кантонам. Было ли это обращение действительно распространено, сказать трудно, во всяком случае правительство (Директория) его одобрило и постановило напечатать его в четырех тысячах экземпляров. Это было началом его политической деятельности в защиту революции. Он написал ряд статей, направленных против остатков феодальной системы в Швейцарии. Некоторые из этих статей в особенности возмутили всех контрреволюционеров. Это были статьи об отмене десятины в пользу духовенства. Ряд статей он написал в качестве редактора правительственного «Гельветического народного листка». В результате Песталоцци очень быстро получил широкую популярность. Консервативные, контрреволюционные круги в особенности ненавидели Песталоцци, называя его фанатиком, Робеспьером, сумасшедшим, якобинцем, вырожденцем и т. д.
Широко известна та решающая роль, которую сыграла Франция, тогда еще республиканская Франция, в швейцарской революции. Французы поддержали революционеров, поддержали революционную Директорию, и только благодаря их поддержке новое правительство справилось с отдельными, порой очень серьезными контрреволюционными выступлениями. В статьях Песталоцци мы снова находим ряд теплых обращений к Франции, к братской Франции. Он неоднократно выражает благодарность «великой нации» за ту помощь, которую она оказала молодой республике.
«Радуйся, отечество. — пишет он в статье «К моему отечеству» — Франция тебя не принизила. Франция не хочет тебя принижать. Великая нация хочет восстановить твои внутренние силы и твою внешнюю славу, и то что она хочет, то она может, в этом ты не должно сомневаться, она это доказала».
Особенно необходима была помощь Франции в подавлении контрреволюционного восстания в швейцарской Вандее — в Нидвальдене. В этот момент Песталоцци выпускает прокламацию под названием «К народу Гельвеции», в которой, между прочим, пишет. «Кровь каждого швейцарца да будет, граждане, для вас священна; однако счастье отечества пусть будет для вас священнее, чем кровь зачинщиков восстания; оно должно быть для вас священнее, чем ваше собственное счастье».
И в другом месте:
«Несчастные! Отечество сожалеет о вас. Оно возьмет ваших вдов и сирот в приюты, но оно будет всегда класть предел вашим преступлениям, оно обязано сделать широко известным всему свету то безумие, с которым вы навлекли на себя ваше несчастье».
Заканчивается прокламация следующими словами:
«Пусть ваше сердце истекает кровью за ваших братьев, но пусть ваша рука бьет врагов, спасая страну».
9 сентября в Станс, в центр швейцарской Вандеи, вошли войска, разрушили значительную часть города и жестоко подавили восстание. Это было 9 сентября, а уже 10-го. на другой день, Песталоцци пишет в «Народном листке», где оправдывает действия войск и требует решительного подавления всякой контрреволюции. Он снова повторяет свою мысль о верховном благе отечества и необходимости самой решительной борьбы с контрреволюцией.
Революционная деятельность, казалось, совершенно захватила Песталоцци. Он был в числе активных руководителей швейцарской революции. Перед ним открывалась возможность большой общественно-политической деятельности. Ему не раз делались предложения занять какой-либо ответственный пост, на что он всегда отвечал отказом.
