Подробным анализом этих отношений между понятиями, формулировкой правил для установления таких отношений и т.д. занимается логика.

Нас же здесь интересует другая сторона дела: психологическая суть этих отношений. Нетрудно заметить, что они соответствуют определенным отношениям множеств и операциям над ними. Так, например, несовместимость понятий носит тот же характер, что и исключение множеств. Равнозначность понятий отвечает тождеству, т.е. совпадению множеств; подчинение —включению, перекрещивание — частичному совпадению.

Однако здесь, на абстрактном уровне, мы имеем дело не с множествами реальных элементов, а с понятиями, т.е. идеальными объектами. Они, как мы видели, единичны и неделимы. Поэтому они не могут совпадать, включаться друг в друга и т.п. Соответствующие отношения реальных множеств отражаются на этом уровне как отношение равнозначности, рода и вида, противоречия, противоположности и т.д.

Итак, отношения понятий, устанавливаемые в суждениях, суть идеальные отражения определенных реальных отношений, существующих между множествами. Здесь, на теоретическом уровне, они выступают как отношения значений (равнозначность, противоречивость и т.д.), а не как отношения элементов множеств (совпадение, включение и т.д.).

До сих пор мы оставались строго в рамках абстрактного уровня и рассматривали только возможные отношения самих понятий в суждениях. Но установление некоторого отношения понятий представляет лишь средство, чтобы выразить определенные закономерности действительности, определенные реальные отношения свойств у вещей и явлений.

Таким образом, суждение относится уже к действительности. Оно может утверждать или отрицать действительные или, наоборот, несуществующие связи вещей и явлений. Эти возможные отношения суждения к реальности закрепляются в понятиях его истинности или ложности (двузначная логика), истинности — ложности — неопределенности (трехзначная логика), разных степеней вероятности истинности или ложности (многозначная логика) и т.д.

Далее в суждении закрепляется еще определенная дополнительная информация о характере утверждаемых (отрицаемых) им реальных связей и закономерностей, отношений и свойств.

Во-первых, это — информация о характере самого утверждения (отрицания). Просто допускаются (отвергаются) в нем данные свойства (или связь) объектов как возможные («существование жизни на Марсе возможно»), или фиксируются как существующие («вода образуется соединением двух молекул водорода и одной — кислорода»), или постулируются как необходимые («сумма углов треугольника в эвклидовой геометрии равна 180°»). Соответственно, по модальности суждения могут быть подразделены на суждения возможности, суждения действительности и необходимости.

Во-вторых, суждение содержит дополнительную информацию о характере утверждаемых (отрицаемых) связей. А именно, известно ли о них только то, что они существуют. Или известно, что они являются свойствами определенных объектов. Или утверждается (отрицается), что они представляют отношения объектов. Этот признак называют экзистенциальной характеристикой суждений. С точки зрения этого признака суждения, как мы видим, можно подразделить на: а) суждения существования («трансцендентные числа существуют»), б) суждения свойства («трансцендентные числа не могут быть выражены конечной последовательностью цифр»), в) суждения отношения («падение напряжения на любом участке в цепи постоянного тока пропорционально сопротивлению этого участка»).

Далее, в суждении может содержаться информация о реальном объеме утверждаемой связи: относится она ко всем объектам, подпадающим под данные понятия, или только к части их. По этому признаку суждения можно подразделить на частные («некоторые металлы тяжелее воды») и общие («все металлы электропроводны»).

Мы и здесь не будем вдаваться во всякие дотошные подробности, которые исследуют логики, а отметим только два общих важнейших психологических фактора.

1. При связывании понятий в суждениях не только раскрывается содержание и объем понятий, но и их отношение к реальности.

2, При связывании определенных понятий в суждениях возникает новая информация, которой нет в самих этих понятиях. Это, в частности, информация о соотношении данных понятий, об отношении их к реальности, об отношениях реальных объектов, подпадающих подданные понятия и т.д. Указанная информация содержится в концептуальных отношениях, истинностных, модальных, экзистенциальных и объемных характеристиках суждений. Так как этой информации нет в составляющих понятиях, ее можно рассматривать как собственные формальные значения суждений, которые выражаются определенными сочетаниями, связями понятий, а не в самих понятиях.

Как же отображаются, фиксируются, реализуются понятия практически? В чем они выражаются?

Чтобы ответить на этот вопрос, проследим все опять с самого начала. Формирование понятий, как мы видели, начинается с исследования отношений значений. Но значения — это не вещи. Самостоятельно существуют и закрепляются они только в словах.

Соответственно, отношения значений закрепляются в определенных сочетаниях (отношениях) слов. Когда определенные отношения значений закрепляются в понятии, тем самым происходит выделение строго определенного сочетания слов, выражающего это отношение значений. (Такое строго определенное сочетание слов называют определением понятия.)

Затем такое строго определенное сочетание слов заменяется одним языковым знаком. Это — языковой знак более высокого уровня, чем слова, так как он обозначает уже некоторое определенное сочетание слов (т.е. знаков предыдущего уровня). Такой языковой знак называют термином.

Таким образом, термины выступают как языковые знаки второго порядка (или «второго яруса»). Они означают определенные сочетания («отмеченные кортежи») знаков первого порядка, т.е. слов. Здесь мы встречаем опять все тот же общий закон иерархического перекодирования: знаки более высокого кода обозначают определенные сочетания знаков предыдущего яруса.

Такой языковой знак второго порядка — термин — обозначает уже определенные понятия. Его денотатом являются не сами вещи, а определенное отношение значений. Его содержание раскрывается не через фактические примеры, т.е. связь с вещами, а через определение, т.е. связь со значениями и другими понятиями.

Главная тонкость и основное затруднение здесь заключаются в том, что термины внешне «выглядят» так же, как «обычные» слова, а иногда и совпадают по звучанию с теми или иными словами обыденного языка. И все-таки, при всем внешнем сходстве, это, как говорится, «совсем другой нарзан».

Так, например, слово «свет» может служить и как обычное слово и как термин. В первом случае его значение (коннотат) раскрывается для человека в примерах или образах объектов и ситуаций, имеющих это свойство (например, горящая лампочка, солнце, сияющие витрины и т.п.)* Во втором случае его содержание составляет определенное отношение понятий, которое раскрывается через определенное словосочетание («интервал электромагнитных волн с частотой 0,4-0,8 мк»).

Значения слов фиксируют эмпирический конкретный уровень отражения. Содержания терминов фиксируют теоретический абстрактный уровень отражения. Разница эта возникла вместе с появлением современной науки. Вот как формулировал ее еще Ньютон применительно, например, к категории времени: «Абсолютное, истинное, математическое время, само по себе и по самой своей сущности, безо всякого отношения к чему-либо внешнему протекает равномерно и иначе называется длительностью. Относительное, кажущееся или обыденное время есть или точная, или изменчивая, постигаемая чувствами внешняя, совершаемая при посредстве какого-либо движения мера продолжительности, употребляемая в обычной жизни вместо истинного математического времени, как-то: час, день, месяц, год».

Примерно так же можно сказать практически о любом научном термине, выражающем абстрактное понятие, в отличие от тождественного слова, выражающего обыденное значение, как-то: «сила», «масса», «вещество», «теплота», «число», «множество», «жизнь» т.д.