Рединтегративный процесс протекает, по наблюдениям Блонского, несколько иначе. Исходный образ темнеет, становится плохо видимым. При этом один из его побочных признаков (аксессуаров, деталей) видится довольно ясно или даже ярко. В дальнейшем начинает трансформироваться именно эта побочная деталь, а не первичный образ, который, наоборот, становится неясным и темнеет. Отсюда начинается новый ряд трансформаций, который может смешиваться с первым, а может совершенно его сменить. В результате дальнейшие трансформации могут не иметь ничего общего с исходным образом.

Так, например, слово «перчатка» у одного из испытуемых вызвало следующую цепь образов: «белая, маленькая, длинная перчатка; она с кнопками на руке; кнопка звонка; подъезд, большая красная дверь, налево кнопка звонка».

Здесь отчетливо видно, как несущественная деталь перчатки (кнопки) становится началом нового ряда превращений (кнопка звонка), а затем — опорой для восстановления целой ситуации, в которой эта кнопка фигурирует.

Итак, прояснение, высвечивание или, наоборот, потемнение, распухание, изменение цвета, изменение формы, изменение положения в пространстве, обрастание деталями и аксессуарами, потемнение и распад — вот как

субъективно являются нашему самонаблюдению те преобразования, благодаря которым происходят изменения психического образа и возникают процессы его трансформации, мультипликации, персеверации и рединтеграции.

Соответственно, эти субъективно переживаемые изменения образов представлений можно рассматривать как приемы внутренней деятельности психики, с помощью которой она преобразует представляемые образы. Или короче — приемы психического оперирования образами.

Что стоит позади них? Какие действия или операции над образами осуществляются с помощью этих приемов переработки представлений? Каково назначение этих действий или операций? Короче, для чего, так сказать, вся эта самодеятельность?

Понятно, что самонаблюдение дает лишь смутные переживания, с помощью которых довольно трудно выявить объективное содержание происходящих процессов и характер совершаемых психикой действий.

Из-за такой ненадежности и смутности данных самонаблюдения попробуем подойти к решению поставленных вопросов по-другому. А именно, будем отправляться от того, какие изменения вносит данное психическое действие в образ, в его структуру, в его характер.

В отличие от приемов, такие действия, содержательно изменяющие образ, мы будем называть операциями над образами. Нетрудно заметить, что операции над образами осуществляются с помощью приемов изменения образов.

При таком подходе мы можем отметить прежде всего те изменения, которые сводятся к вычленению из исходного образа отдельных его сторон или деталей. Так, например, из бумажной полоски, как мы видели, выделился признак белизны, а затем отдельно признак удлиненности. И каждый из этих признаков стал источником целого ряда новых образов. Такой способ переработки образа мы назовем диссоциацией, т.е. разложением. Субъективно он осуществляется, как вы видели, через такие приемы, как потемнение и «стаивание» определенных сторон образа и высвечивание, прояснение других его сторон. По своему существу это преобразование представляет собой не что иное, как анализ — разложение образа на отдельные элементы его чувственной структуры.

Выделенные элементы, свойства, стороны или детали образа также не остаются, как мы видели, неизменными. Они, в свою очередь, преобразуются, изменяются. Простейшие из таких изменений это — преувеличение или преуменьшение. Субъективно оно выражается в распухании или, наоборот, сжимании соответствующего элемента образа, так что он стягивается в точку или, наоборот, стремится занять все поле зрения. Такой способ преобразования мы назовем операцией гиперболизации. Ее примеры в приведенных выше наблюдениях — вытягивание бумажной полоски в трубу, затем в реку и т.д.

Следующая операция, с которой мы уже встречались, это — изменение положения данной выделенной детали в пространстве или ряд таких изменений, создающих впечатление движения. Такой способ преобразования образа мы назовем поворотом или переориентировкой. Примеры его мы тоже видели в приводившихся протоколах. Это — изменение вертикального положения палочки на горизонтальное, соответственно, превращение ее в летящее копье и т.п.

Наконец, как мы видели, могут изменяться и сама форма, цвет или какое-нибудь иное чувственное свойство выделенной детали образа. Так, например, в первом приведенном протоколе происходит трансформация белого цвета в желтый, затем медный, затем черный, затем серый, серебряный, снова белый. Аналогично, звездочка превращается в пушистое, пушистое — в птицу и т.д. Такую операцию мы назовем топологическим преобразованием, или переформированием.

Нетрудно заметить, что диссоциация, гиперболизация, поворот, переформирование представляют собой в основном способы трансформации. Однако, во многих наблюдениях течение образов не ограничивается разложением исходного образа на элементы, выделением каких-либо из этих элементов и затем их преобразованием с помощью одного из названных приемов. Зачастую наблюдается еще один способ формирования образа, а именно, объединение полученных элементов в новый образ, отличающийся от исходного. Такой способ перестройки образов можно назвать ассоциацией или интеграцией. Он заключается в объединении диссоциированных и измененных элементов исходного образа в новую систему.

По своему характеру это преобразование соответствует синтезу. Оно тоже реализуется с помощью разнообразных способов оперирования над образами и над эле-ментами образов, полученными путем диссоциации.

Первая, простейшая из этих операций — аглютинация (по-русски «склеивание»). Она заключается в простом соединении, сочетании измененных, преобразованных элементов исходных образов. Примером такой деятельности могут служить мечты Агафьи Тихоновны в «Женитьбе» Гоголя. «Если бы губы Никонора Егоровича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазаровича, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича, я бы тогда тотчас же решилась». Несмотря на свою полную психологическую и прочую безграмотность, Агафья Тихоновна здесь очень точно сформулировала тот способ, которым формируется сложный целостный образ при помощи аглютинации.

Другой способ, несколько отличающийся от аглютинации, это — схематизация. Суть операции схематизации заключается в том, что объединяются не все элементы и свойства объекта. Точнее, что в образе объекта как бы остаются пробелы. В нем заполняются не все детали, а только наиболее существенные аспекты, свойства и стороны.

Примером образов, созданных таким путем, могут служить, например, наглядные модели атомного ядра, солнечной системы, географическая карта и т.п. Все они отражают лишь некоторые главные черты объектов, которые представляют.

Еще одну операцию синтеза, которую следует отметить, можно, назвать рекомбинацией. Он заключается в том, что элементы исходных образов сочетаются по-новому, необычно, не так, как они встречались в опыте. Примеры таких рекомбинаций — русалка, яга, избушка на курьих ножках, леший, водяные и прочие фантастические образы.

До сих пор мы рассматривали, как происходит внутреннее течение образов представлений, какие виды и способы преобразований обуславливают наблюдаемые изменения образов и их последовательность. Мы установили, что существует четыре типа таких преобразований — трансформация, рединтеграция, мультипликация и персеверация, что осуществляются они с помощью таких операций, как диссоциация, гиперболизация, переформирование, аглютинация, рекомбинация и т.д. Наконец, что операции выполняются при помощи таких приемов изменения образа, как частичное затемнение и высвечивание деталей, изменение положения в пространстве, распухание и сжимание и т.д.

Теперь поставим вопрос: почему движение образов носит такой характер? Почему в ходе его осуществления имеют место именно такие типы преобразования представлений?