Уже сам перечень категорий преступлений заставляет усомниться, будто это были невинные люди. Но обратим внимание и на то, что к 1951 году резко возросло количество осужденных за грабежи, кражи, хищения, хозяйственные и другие особо опасные уголовные преступления. После войны в стране произошел резкий подъем уголовной преступности. И в январе 1947 года МВД совместно с Министерством госконтроля осуществило выборочную проверку Госунивермагторга в Москве, являвшегося управлением Министерства торговли, и ревизию его филиала закупочной конторы в Берлине. Оказалось, что лишь в секции Хабаровского универмага «недостача» составила 13027660 дореформенных рублей.
Поэтому 4 июля 1947 года Верховный Совет принял Указ «Об уголовной ответственности за хищения государственного имущества». Разработанный лично И.В. Сталиным, он установил ответственность за хищение государственного имущества в 7–25 лет, а общественного — 6–25 лет лишения свободы с конфискацией имущества. И уже в 1947 году по новому закону было посажено 18 555 работников Минторга и Промкооперации. В следующем году количество «жертв репрессий» в торговле, оказавшихся за решеткой, составило 28810 чел.
В апреле 1948 года ОБХСС МВД СССР совместно с партийными и советскими органами провел контрольные замеры 81700 магазинов, столовых, палаток и ларьков Минторга. В результате было осуждено еще 4992 «жертв сталинских репрессий». С января по сентябрь 1948 года в сфере торговли было украдено товаров и совершено растрат на сумму 169 млн. уже послереформенных рублей. В Потребкооперации совершено хищений на сумму 327 млн. руб., или на 20 млн. больше, чем в 1947 году.
В целом в 1947 году к уголовной ответственности за хищения в СССР было привлечено 376 тыс. чел. по 253 тыс. уголовных дел. В 1948 году было расследовано и передано в суд 151,5 тыс. уголовных дел о хищениях социалистической собственности, по которым привлечено к уголовной ответственности 224,5 тыс. чел. При обысках у них было изъято ценностей на 100 млн руб. и 124 кг золота в изделиях и слитках. Однако хищничество интеллигентов в торговле не прекращалось. В целом по стране в 1950 году по данному указу было осуждено 117,5 тыс. человек (25,3 % всех осужденных), в 1951 году — 97,5 тыс. (21,4 %), в 1952 году — 103 тыс. человек (20,9 %). Только в продовольственных торгах Ленинграда в 1950 году потери от хищений составили 1,7 млн руб., в 1951 году — 982 тыс. руб. За хищения и злоупотребления Управлением милиции Ленинграда в 1951 году к уголовной ответственности было привлечено 252 работника торговли, в том числе 66 директоров и 12 заместителей директоров магазинов, 16 заведующих отделами.
Хищения тесным образом были связаны со спекуляцией. Так, в январе — марте 1947 года за спекуляцию в СССР было арестовано 17784 человека и ликвидировано 2932 организованные спекулянтские группы. У арестованных было изъято 19,5 млн руб. наличными, 27,3 тыс. руб. — золотыми монетами царской чеканки, 4 кг золота в слитках, 325 тонн продуктов и промтоваров на сумму 15,3 млн руб.
В соответствии с законами подпольного рынка в стране активно действовала и «черная валютная биржа». В Ленинграде ее центрами являлись Гостиный двор и Таврический сад, где царствовала сплоченная корпорация, монополизировавшая всю нелегальную торговлю валютой, золотом и драгоценными камнями. О масштабах их операций говорят следующие цифры. У 12 валютчиков, арестованных милицией Ленинграда в течение сентября 1947 года, было конфисковано полмиллиона рублей, 11,3 кг золота в слитках, изделиях и монетах, 1,3 кг платины, 107 золотых часов и 142 бриллианта. Общая стоимость изъятых ценностей составила 4,2 млн руб..[104] Не является секретом, какую роль в советской торговле и «черном рынке» играли евреи, и уже в 1951 году в лагерях оказалось 25425 представителей этой творческой национальности.
К числу скупщиков драгоценностей принадлежала и певица Лидия Русланова, арестованная в конце 1948 года. И 5 февраля 1949 года следователь сообщил певице, что «дополнительным обыском в специальном тайнике на кухне под плитой в квартире вашей бывшей няни Егоровой, проживающей на Петровке, 26, были изъяты принадлежащие вам 208 бриллиантов и, кроме того, изумруды, сапфиры, рубины, жемчуг, платиновые, золотые и серебряные изделия».
Но посмотрим на репрессивную статистику. Как указывает Земсков, в течение 1953 года и первого квартала 1954 года в лагеря и колонии ГУЛАГа поступило 589366 новых заключенных, а выбыло за тот же период 1701310 чел. Из которых 1201738 было досрочно освобождено в соответствии с Указом от 27 марта 1953 года «Об амнистии», принятого по инициативе Берии.
Примечательно, что, объявив в 1953 году амнистию, Берия не распространил ее на торговых хищников. Наоборот, в постановлении Президиума Верховного Совета СССР указывалось: «7. Не применять амнистии к лицам, осужденным на срок более 5 лет за контрреволюционные преступления, крупные хищения социалистической собственности, бандитизм и умышленное убийство». Поэтому, досидев до «оттепели» и жутко «обидевшись» на Лаврентия Павловича, «дети Арбата» причислили его к исчадиям ада, а себя — к «жертвам политических репрессий».
По состоянию на 1 апреля 1954 года в ГУЛАГе содержалось 1360303 заключенных (897051 — в лагерях и 463252 в колониях). В том числе 448344 — за контрреволюционные преступления, 190301 — за бандитизм, разбой и умышленные убийства, 490503 — за грабежи, кражи, хищения и другие особо опасные уголовные преступления, 95425 — за хулиганство, 135730 — за должностные, хозяйственные и прочие преступления. В 1954–1955 годах из лагерей и колоний досрочно было освобождено 88278 «политических» заключенных. Из них 32798 — на основе пересмотра дел, а 55480 — по Указу от 17 сентября 1955 года «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.».
Причем процесс досрочного освобождения заключенных ускорился еще до XX съезда. Если на 1 января 1955 года в лагерях и колониях содержалось 309088 осужденных за контрреволюционные преступления, то 1 января 1956 года — 113735. Но подчеркнем, что вышедшие на свободу не были реабилитированы. По сообщению Аристова, направленному 17 октября 1956 года в ЦК КПСС, комиссиями по реабилитации были рассмотрены дела на 176325 человек, из которых 100139 были освобождены по амнистии, а для 42016 — снижены сроки наказания. В числе амнистированных было 50944 осужденных за «политические» преступления, а другую часть — 49195 чел. — составили уголовники.
Таким образом, реальная хрущевская реабилитация была мизерной, и поэтому «десталинизация» строилась на голословных, высосанных из пальцев утверждениях о «десятках миллионов жертв». А по страницам учебников истории, как набор затасканных шулерских карт, кочевал лишь жалкий перечень десятка фамилий «мертвых душ» партократов, которые сами руководили репрессиями или были осуждены за экономические преступления.
Примечательно, что все дорвавшиеся до власти проходимцы прибегали к фарсу с реабилитацией всякий раз, когда возникала необходимость повысить свой политический «капитал» и на популистских лозунгах привлечь на свою сторону наиболее злобные диссидентские слои общества. То есть фактически они использовали прием гоголевского Чичикова, прикупавшего «мертвые души» для приобретения респектабельности. Поэтому к жертвам «политических репрессий» они причисляли и всю уголовную сволочь, включая воров и расхитителей, спекулянтов и валютчиков; поэтому, начиная с XX съезда, «десталинизация» формировалась «исключительно как лагерная» философия интеллигентов «лесоповала».
Но если Хрущев начал реабилитацию, чтобы повысить свой престиж в глазах партийных чиновников, то Горбачев решил поторговать «мертвыми душами» в тот период, когда затеянная им перестройка зашла в тупик, и в стране стало ухудшаться экономическое положение. И уже вскоре сотни тысяч жителей Центральной России хлынули поездами в Москву, где штурмовали продовольственные магазины, сметая все, что было на прилавках.
