Вера подумала, что мысли тут совершенно ни при чем, а просто напекло голову. Или она набралась с кем-то из попутчиков в самолете. Какого-нибудь шотландского самогона. До потери памяти. Но где попутчики? Двое каких-то уродов с бутылкой виски? Нет, она была в самолете одна. Рядом с ней два свободных места. Она даже спала, как-то странно свернувшись. Как в самолете люди никогда не спят.

Скоро стало понятно, что находится она в древнем португальском городе. Называется он Сетубал.

А купалась Вера не в открытом море, а в заливе. И пребывает вне прошлого и будущего, в сплошном настоящем.

Первое она узнала, купив подробную туристическую карту, последнее осознала без всякого трепета, с видимым удовольствием.

В какой-то момент Вера окончательно поняла, что находится в Португалии. Остальные вопросы удалось отодвинуть на приличное расстояние.

«Как-нибудь на днях я с этим разберусь, — уверенно сказала она себе. — Это не составит никакого труда. Все образуется само собой».

Первую ночь в чужой стране Вера провела на морском берегу, ночевала под одной из рыбачьих лодок, не испытав особенных неудобств.

Утром совершила прогулку до поселка, который, собственно, был предместьем Сетубала. Довольно скромно позавтракала, решив экономить деньги, которых, к сожалению, было слишком мало.

Незаметно успокоилась, почувствовав себя ребенком, которому только что взрослые рассказали о чудесной южной стране, и ребенок видит как наяву прекрасные незнакомые лица, растения, вдыхает горячий воздух других широт.

В залив Сетубал впадала прелестная речка Саду, не такая многоводная, как Миссисипи в Америке, особенно, должно быть, когда она разливается, но все же настоящая река. Движение воды убаюкало Веру и заставило задуматься. Все было настоящим, креолы и цыгане, потомки кельтов и арабов, великолепная человеческая смесь, опечаток мировой жизни в виде рекламы привозных товаров, поддельным оказывалось только ее отношение к этому. Она была вроде бы американкой, но уверенности в этом не испытывала.

В ее положении был какой-то основательный изъян.

«Возможно, я здесь по делу. Но по какому такому делу я прибыла сюда? И отчего не помню своих основных обязанностей? Что я вообще умею? Я умею есть морских гадов и люблю их. Я хорошо плаваю. Но чаще я плавала в реках и озерах.

А море для меня — магия, экзотика, мечта.

Реки и озера — в Америке. Следовательно, я…

Но что-то никак не складывалось.

Реки и озера в России. В огромном количестве. Кажется, она прилетала однажды в Россию. И даже не так давно. Откуда? Да какая разница! Теперь это не имеет никакого значения.

Она в Португалии, совершенно одна. Может быть, она участвует в странной игре и ей обещан огромный приз в случае победы. Скорее всего, это именно так.

Она специалист по этим вещам. Какой-то приз выиграла недавно. Это было где-то на Севере. Вероятно, поначалу она там точно так же не могла ничего понять, но чуть позже блистательно справилась с трудной задачей. Да, там были фиорды, аскетичная, но впечатляющая растительность. А что она делала там? Да то же самое. Пыталась понять, где находится, и что делает, и с какой целью.

А целью был приз, который позволил участвовать в более изощренной игре. Вот в этой, здесь, в южном королевстве. Да, именно — это королевские игры. В прошлый раз она была в Королевстве Норвегия.

Внезапно Вера испытала приступ головной боли такой силы, что потеряла способность даже столь незатейливо размышлять. У нее потемнело в глазах, и она опустилась на землю. Вторым желанием было немедленно бежать из точки, где она сию минуту находилась. Вероятно, ее засекли на мгновение и чуть было не уничтожили. И не в переносном смысле, а по-настоящему.

Навстречу невыносимой боли, которая захватила все ее существо, пространство стремительно увеличивалось в размерах, вместе с речкой Саду, заливом, загадочным городом, который ей предстояло освоить. Причем пространство росло внутри и вне Веры, без какого-либо намека на волнолом или другую преграду. Это было похоже на приближение небытия.

Девушка тяжело опустилась на траву, из-под ее руки вылетела маленькая птичка и уселась на ветку куста. Боль превратилась в тонкую скорлупу, а потом пропала вовсе. Рутинного понимания того, что все обошлось, это, однако, не прибавило.

Она заметила, что неуклонно идет куда-то, стараясь не сбиться с курса.

«Вот так ходят в сказках — куда глаза глядят», — подумала Вера.

Эти сказки она знала на каком-то чудесном языке, и было это давно, в детстве. А сколько ей лет? Наверное, лет двадцать, то есть колоссально много. Жизнь заканчивается. И эта страна — последний волшебный подарок. Впрочем, эти умозаключения ее тоже не устраивали.

Она поняла, что забрела в не отмеченный на карте район Сетубала. Карта его, стилизованная под средневековую, внушала Вере чувство уверенности и спокойствия, какого-то даже предопределения. Она зашла пообедать в небольшое кафе. Заказала жареную рыбу и попросила нацедить стакан вина из пузатой, изысканно оплетенной бутылки.

Вера подумала, что вкус вина старается ей о чем-то напомнить. Как будто это живое и забавное существо. Она посмотрела на свои руки, ловко управлявшиеся с большой жареной рыбой при помощи ножа и вилки. «Они умеют делать что-то еще, — с уверенностью подумала она, — и даже что-то совсем необыкновенное». Вера положила нож, отодвинула тарелку, и под шевельнувшимися пальцами зазвучала музыка.

Это немного напугало ее и позабавило.

Она тут же поймала на себе чей-то взгляд, но ничуть не смутилась.

«Это надо обдумать, — решила она. — Не все так просто, как мне сейчас представляется. Или не все так сложно, да какая разница!»

Вера почувствовала зверский аппетит и заказала еще одну порцию рыбы плюс экзотический салат. Вино из квадратного французского стакана она отхлебывала медленно, потому что этот живительный напиток таил для нее какую-то странную опасность.

Обед получился длинным и таинственно-праздничным. Она была совершенно одна, но в этом не было никакой печали, наоборот — свобода и завершенность.

В другом углу кафе живописно расположилась группа местных жителей, похожих на цыган.

«Да это ж и есть натуральные цыгане, — сообразила Вера, — где им еще жить, как не в Португалии».

Ей приходилось раньше встречать молодых и старых цыганок, она завидовала их странной звериной грации и чему-то училась у них однажды. А как-то сама нарядилась цыганкой. Значит, она участвовала во многих подобных играх. Значит, не надо ничего бояться. Все кончится миром, и она выиграет обещанный приз.

Она вышла из кафе и скоро оказалась на извилистой средневековой улочке с причудливыми строениями. Здесь не хватало только экзотических животных вроде тех, что она встречала прежде. Но где и когда, даже не попробовала вспомнить, потому что это было из другой игры. Других объяснений просто не существовало.

Вера миновала небольшой изысканный замок, вокруг которого рос древовидный вереск, удививший и обрадовавший ее не меньше, чем сам замок. Она знала это растение другим, вьющимся по земле, как запечатленная древность или чудесный рисунок на срезе яшмы. Она даже сорвала одну веточку и растерла между пальцами любимый с детства цвет.

Несколько дубов, точно выточенных из камня, довершали необыкновенную картину.

«Я хотела бы жить здесь, — подумала Вера, — или в похожем месте. Кажется, мне предлагали когда-то именно такой образ жизни. Или я мечтала сама об усадьбах, мрачноватых, старинных парках. Наверное, это было в далеком детстве».

Отсюда не хотелось уходить. Вера встала на месте и замерла. И тогда она услышала звуки фортепьяно.

Она уже слышала здесь гитару и аккордеон, флейту и скрипку, даже отдаленные звуки органа из католического храма. Но фортепьяно она услышала впервые. Это ее насторожило. Как будто ей подали знак. Она должна была приготовиться.

Одновременно девушка испугалась, что сон закончится (вдруг это все же сон, пусть до мельчайших деталей реальный?) и она опять окажется в самолете, летящем неизвестно куда.