– Нам надо сочинить какую-нибудь байку о том, что нам надо в Кеонске? – спросил Чейн. – Или нас и так пропустят в город посреди ночи?

– Я не был здесь много лет, – ответил Вельстил. – Сейчас Древинкой правит князь Родек из дома Энтов, а нам надо повидаться с его первым советником, бароном Сезаром Бусканом. Мой отец перед самой своей гибелью служил Энтам. Думаю, мы можем объявить себя гонцами, везущими некое послание Бускану. По внешнему виду нас никак нельзя принять за простолюдинов, но ты лучше не раскрывай рта – тебя выдаст акцент.

Чейн кивнул, и Вельстил направил коня к распахнутым воротам.

Молодой стражник, без шлема, с обритой налысо головой, вскинул руку, давая им знак остановиться. В этом жесте не было ничего угрожающего – всего лишь небрежная дань обычному распорядку. Полночь давно миновала, но Кеонск – большой город, и что удивительного в том, что одни люди прибывают в него по ночам, а другие покидают его еще до рассвета? По обе стороны от ворот пылали два огромных факела, роняя капли смолы в железные решетчатые чаши.

– Что за дело у вас в Кеонске, сударь? – осведомился стражник.

Вельстил кратко изложил выдумку о личном послании для барона, и молодой стражник покачал головой:

– Вы, конечно, можете въехать в город, сударь, но барон Бускан не принимает никого, кроме тех, кого вызвал сам. А город и так уже наводнен толпами нобилей из разных домов, которые добиваются аудиенции барона.

– А князь Родек? – спросил Вельстил. – Уж он-то наверняка не откажется принять вассалов его дома?

– Только не здесь, – понизил голос стражник. – Он уехал в Энемуск, в родовой замок Энтов. Говорят, что там решается какое-то важное семейное дело. Единственным представителем власти в Кеонске остался барон Бускан, а он никого не принимает.

Вельстил был озадачен. Родек отсутствует, а Бускан не принимает даже представителей своего же дома. Рассчитывать на удачу не имело смысла, но все же стражник Верени любезно пропустил их в город.

Они въехали на просторную, вымощенную булыжником торговую площадь. Здесь было тихо и безлюдно, лишь стояли накрытые тележки и прилавки, которые оживут с рассветом, когда первые торговцы начнут зазывать в свои сети добрых граждан Кеонска.

– Будем искать трактир? – спросил Чейн.

– Нет, мы должны повидаться с Бусканом сегодня же. Трактир подождет.

– Бускан, наверное, уже спит.

– Значит, мы его разбудим. И он примет меня, что бы там ни утверждал наш юный друг из дома Верени.

Они пересекли площадь и въехали в квартал, где на каждом шагу встречались трактиры и таверны. Здесь тишины не было и в помине – это место облюбовали для веселого времяпрепровождения в столь поздние часы матросы с барж, игроки и шлюхи. Вельстил заметил, какими глазами смотрит Чейн на стройную девушку, стоявшую в дверях какого-то заведения. Перехватив взгляд Чейна, она зазывно улыбнулась и подняла руку, потерев большим пальцем о щепоть невидимую монетку, – это означало, что повеселиться с ней можно лишь за плату. Вельстил в глубине души порадовался, что его спутник всего лишь прошлой ночью подкрепился мальчишкой из Пудурласата.

В это позднее время им навстречу чаще всего попадались солдаты. По большей части это были небольшие патрули Верени, но встречались и отряды в светло-желтых плащах дома Энтов. Князь Родек, судя по всему, оставил в Кеонске изрядное войско. Ни одному княжескому дому не дозволялось держать в стенах столицы своих солдат, разве что для церемониального участия в городских праздниках. Солдаты в плащах Энтов были хорошо вооружены, и выглядели они чересчур внушительно для парада. Впрочем, это был не первый случай, когда верховный князь считал своих людей исключением из общего правила.

Вельстил направил коня прямиком к воротам городского замка. Вход во внутренний двор охраняли человек десять стражников в алых плащах Верени, еще столько же, если не больше, несли стражу на стенах и укреплениях. Не спешиваясь, Вельстил нарочито медленным шагом подъехал к воротам. Седой, покрытый шрамами стражник лет пятидесяти распекал за что-то двоих подчиненных.

– Эй, ты! – надменно кинул Вельстил. – Поди сюда.

Старый солдат оборвал себя на полуслове и обернулся. Повелительный тон Вельстила его явно не впечатлил, и он двинулся к пришельцам не торопясь, постукивая в такт шагам тупым концом копья.

– Что угодно, сударь? – спросил он.

– Я хочу встретиться с бароном Бусканом. Немедленно.

Один из молодых стражников хихикнул.

– Извините, сударь, – ответил старый солдат с подчеркнутой вежливостью, – но барон в такое позднее время не дает аудиенций.

Вельстил наклонился к нему с седла и понизил голос так, чтобы его мог услышать только этот солдат:

– Меня зовут лорд Вельстил Массинг. Моего отца звали лорд Бриен Массинг. Тебе известно это имя?

Стражник прищурился, резко втянул воздух и, расправив плечи, коротко кивнул.

– Доложи обо мне без лишнего шума, – велел Вельстил. – У нас частное дело.

Старый солдат махнул рукой своим людям, чтобы открыли ворота. Те поглядели на него недоуменно, но, поколебавшись, все же подчинились. Стражник пошел ко входу в замок, а Вельстил и Чейн шагом поехали за ним.

– Если тебя так хорошо знают в этой стране, – прошептал Чейн, – отчего мы не использовали этого раньше? Мы могли бы путешествовать с куда большим комфортом.

– Тсс, – только и ответил Вельстил.

Парадный вход в замок прикрывала громадная дверь из кедра высотой в три человеческих роста. Подобно опускной решетке, открывали ее, поднимая вверх на массивных цепях. Когда дверь опускали, ее нижний край плотно входил в паз, вырубленный в камне. Никто не остановил старого стражника, когда он провел Вельстила и Чейна по короткому туннелю во внутренний двор.

В Беле подобную крепость даже не сочли бы замком. Изначально она была построена как большой военный донжон, прикрываясь стенами которого предки Энтов начинали свое правление этим краем. Замок никогда не расширяли и не перестраивали, так что ему недоставало и белашкийского размаха, и пышности резиденции Стравинского короля. Быть может, княжеские дома опасались излишне укреплять замок на тот случай, если какой-нибудь правитель пожелает удержать трон силой. Тем не менее крепость была сложена из прочного базальта и гранита, которые ничуть не пострадали за прошедшие столетия.

– Оставьте своих лошадей здесь, господа, и следуйте за мной.

Оба вампира спешились, привязали скакунов у коновязи, тянувшейся вдоль внутренней стены замка. Затем Вельстил и Чейн вслед за старым стражником вошли в небольшую, ничем не примечательную дверь и очутились в просторном зале. Здесь было темно и промозгло, пол, по которому они ступали, покрывала грязь. Редкую солому, разбросанную по полу зала, явно уже давно не меняли. Вельстилу долго, чересчур долго довелось жить в древинкских замках, и подобное зрелище было ему до отвращения знакомо.

– Подождите здесь, господа, – сказал стражник. – Барон, быть может, еще и не спит, но мне нужно будет объявить о вас.

– Разумеется, – отозвался Вельстил.

Он расхаживал по залу, стараясь не приближаться к стенам и упорно отгоняя воспоминания об отце. Поскорее бы уже закончились эти мучения! Если бы не дурацкое упрямство Магьер, он ни за что на свете не решился бы забраться так далеко вглубь Древинки.

– Что с тобой? – спросил Чейн.

– Ничего.

– Я не знаю, зачем тебе понадобилась эта аудиенция, – сказал Чейн, – а значит, не смогу в нужный момент подыграть тебе.

Вельстил выпрямился.

– Будь готов к действиям, когда начну действовать я.

– В каком смысле?

– Мне нужно добыть кое-какие документы. К несчастью, мы не можем оставить в живых никого из тех, кто услышал мое имя.

– Тогда к чему вообще было его называть? – с некоторым раздражением осведомился Чейн. – Наверняка же был другой способ повидаться с Бусканом.

– У нас нет времени искать его самим и уничтожать по пути каждого стражника или слугу, который нас увидит. Нет, мы должны встретиться с бароном без посторонних, получить то, что нам нужно, а потом без шума уйти.