— Но ты же входил в состав правительства!

— Ничего подобного. Но когда США организовали интервенцию, я попытался вместе с группой молодежи дать отпор этой авантюре «Юнайтед фрут». В Гватемале надо было сделать все для защиты революции. Но этого не произошло. Я принимал участие в организации сопротивления. Когда же ставленники американского империализма начали хватать и казнить всех, кто представлял хоть какую-то опасность для интересов «Юнайтед фрут», я эмигрировал в Мексику. В стране ацтеков я вновь встретился с участниками «Движения 26 июля». Познакомился я с ними еще в Гватемале. Я очень сдружился с Фиделем Кастро и его братом Раулем. К моменту нашего знакомства план высадки на Кубу был уже готов. Я говорил с Фиделем всю ночь напролет. Наутро я уже стал врачом его будущей экспедиции. После всего того, что я узнал в моих скитаниях по странам Латинской Америки, и после пережитого в Гватемале кошмара меня не нужно было долго уговаривать встать в ряды борцов против любой тирании. Но Фидель поразил меня своей незаурядностью. Он мог разрешить самые немыслимые проблемы. Он непоколебимо верил в то, что высадится на Кубе. Там он начнет борьбу и победоносно завершит ее. В этом у него не было ни малейшего сомнения. Он прямо-таки заразил меня своим оптимизмом. Нужно что-то делать. Перестать хныкать и заняться чем-либо конкретным. Фидель хотел начать борьбу, чтобы вновь вдохнуть в свой народ надежду. Он сказал: «В 1956 году мы обретем свободу или станем мучениками!» Он хотел еще до конца года высадиться на Кубе во главе революционной армии.

Тут они прервали свой разговор, потому что революционная радиостанция «Radio Rebelde» начала передавать новости. Че слушал очень внимательно. Только после окончания передачи он вновь посмотрел на Масетти. Тот сказал:

— Здесь, в Ла-Меса, я уже многое повидал. Много новых небольших мастерских. Как мне сказали, это твоя заслуга. Я видел полевой госпиталь, маленькую пекарню, мастерскую по изготовлению бомб, сапожную мастерскую и мастерскую по переработке кожи. Но почему же они так разбросаны по местности?

— Чтобы тебе сразу же было ясно: мы создаем собственную инфраструктуру. В освобожденных районах сразу же начинается строительство школ, больниц и т. д. Но они должны быть расположены далеко друг от друга, иначе они станут отличной мишенью для бомбардировщиков Батисты. Они постоянно совершают воздушные налеты на освобожденные районы, но мы умеем защищаться.

— В мастерской для изготовления бомб я даже видел фауст-патроны. Мне сказали, что это твоих рук дело. Это правда?

— Естественно, в мою компетенцию входит строительство мастерских и изготовление вооружения.

Че отвечал как-то невпопад. Что-то все время смущало его. Он никак не мог сосредоточиться. На какое-то мгновение он просто задумался, Масетти не решился мешать ему. Тут Че внезапно вскочил и включил радио на полную мощь. Какие-то неясные шумы. Он внимательно вслушался в них. Покрутил ручку настройки. Кто-то из бойцов принес фрукты.

— Тихо! — рявкнул на него Че. Через несколько секунд радио передало печальную новость. Всеобщая забастовка сорвалась. Теперь Че просто не обращал никакого внимания на Масетти, как будто тот вообще никогда не брал у него интервью. Его занимали другие проблемы. Он тут же сорвался с места и исчез из дома. Только под вечер им удалось вновь встретиться в спокойной обстановке.

— Почему же крестьяне оказывают такую поддержку революции и Фиделю Кастро?

Они на себе испытали террор помещиков и батистовской солдатни. Крестьяне первыми получили выгоду от революции, потому что мы начали проведение аграрной реформы.

— Каким образом? Вы же еще воюете.

— Уже теперь шестьдесят тысяч человек получили землю. Мы передаем крестьянам большие угодья.

Какая система положена в основу вашей реформы?

Никакой застывшей схемы. В основу положена антибюрократическая система. Мы установили, сколько земли требуется, чтобы прокормить одну семью, в которой двое, четверо или больше детей. Таким образом у нас оказались исходные данные. Минимальное количество земли полагается любому крестьянину. Необходимое количество мы распределяем среди крестьян, а затем решаем вместе с ними, что лучше всего сеять на этой земле, выделяем им посевной материал и предоставляем технику.

— Неужели это все было запланировано еще до отплытия «Гранмы».

— О многом из того, что мы сейчас делаем, мы и не мечтали до прибытия «Гранмы». Только в ходе самой революции мы стали сегодняшними революционерами. Мы пришли, что бы изгнать тирана. Но мы узнали, что больше всех в освобождении нуждаются именно крестьяне. Мы не хотим громких речей, а желаем оказать им действительную, эффективную помощь, которая изменит и улучшит их жизнь. Каждый квадратный метр земли, который крестьяне сами обрабатывают, принадлежит не нам, а им. Поэтому мы не колеблясь создаем для них лучшую жизнь. Для них революция победила уже сегодня.

В дом буквально ворвался вооруженный боец. Он что-то прошептал Че на ухо. Че кивнул и взвалил на спину несколько патронных лент.

— К сожалению, мне пора. Революция не ждет.

Че присел на траву. Партизаны забили корову. С вожделением обгладывая кость, он предвкушал, как после еды закурит трубку.

Молодая кубинка Алеида Марч, его связная, ела рядом с ним и рассказывала о настроении в городе. В полувоенной форме Повстанческой армии, уставшая и запыленная, она тем не менее была очень красива. Че говорили, что она отлично стреляет.

Че уже собирался расспросить Алеиду об ее снайперском искусстве, но тут «Radio Rebelde» начало передавать последние известия. «Широкое наступление войск Батисты против нашей Повстанческой армии завершилось вчера позорным провалом. Батиста послал против нас двенадцать тысяч солдат, вооруженных самым современным оружием и имеющих в своем распоряжении танки типа «шерман». Кроме того, бомбардировщики вновь использовали вчера напалмовые бомбы. Но мы захватили их передатчик. Поскольку коды тоже оказались у нас, Фидель Кастро сумел передать солдатам Батисты фальшивые приказы. Поэтому они вчера подвергли бомбардировке собственные позиции и сбросили над контролируемыми нами районами оружие и продовольствие».

Че и Алеида почти одновременно звонко рассмеялись. Дальше они слышали только отдельные слова. «Генеральное наступление отбито. Войска Батисты понесли тяжелейшие потери. Убито около тысячи солдат. Сломан костяк армии».

— Они подвергли бомбардировке собственные позиции. Ох, и хитрец же этот Фидель. Своих самолетов у нас нет, так он использует авиацию противника.

Алеида должна была уже уходить на выполнение нового задания. Она простилась с Че. При этом она стояла, а он продолжал сидеть. Они протянули друг другу руки и взглянули в глаза. Че чуть дольше задержал ее руку и пожал ее сердечнее, чем обычно. Глаза Алеиды на какую-то долю секунды расширились. Как будто искра пробежала между ними.

Ночная тьма была почти непроницаема. Свет фар приближающегося джипа высветил какое-то шествие призраков. Люди с всклокоченными волосами до плеч и густыми нечесаными бородами. Изможденные до предела, они несли оружие так, что казалось, оно давно уже стало частью их самих. В изодранных одеждах и прохудившихся сапогах они сидели вдоль дороги и неторопливо беседовали о своих подвигах и грядущих боях. Только что прошел дождь, и грязь доходила до щиколотки. Тогда они срубили несколько деревьев, чтобы не сидеть на мокром.

Вновь прибывшие подошли к группе и спросили Че Гевару. Они прибыли с донесениями из города. Это были компаньерос Сьерра и Диего.

Че стоял у костра. Он носил длинный черный плащ и рубашку с открытым воротом. На груди скрещивались патронные ленты. Он опирался на винтовку. За поясом торчал трофейный револьвер. Патронов всего на четыре выстрела. Затем оружие можно было выбрасывать. Но эти четыре выстрела могли оказаться решающими.

Местный крестьянин подарил повстанцам свои сигары-самокрутки. Теперь они с гордостью попыхивали ими. Че просто не вынимал сигару изо рта. В эту ночь тлеющий огонек постоянно освещал его лицо.