— Джереми! — рявкнул Камилл. — Ты что несешь!

— Слушай. Какие бы мы не были. Мы живем с тобой уже много лет. У тебя никого нет. У нас никого нет. И потому мы здесь какая-никакая, а семья. Если мы тебе желаем добра, мы тебе его желаем. Никакой дурак не отказался бы от этой женщины. Почему ты это делаешь?

Камилл медленно отвел глаза. Был ли он рассержен или смущен, на лице его ничего не отразилось.

— Иди, Джереми, — негромко сказал он.

— Но…

— Иди!

Анна остановилась у дверей. Сказала несмело:

— Я пришла попрощаться.

— Да?

Тон его был раздраженным. Взгляд — злым.

— До свидания, Камилл. Я уезжаю. Ремонт закончен, больше мне здесь делать нечего.

— Конечно.

Анна оторопела. И это все? Помолчав, Камилл спросил небрежно:

— Кто вас повезет?

— О, Джекки, Крис, Сергей…

Полстанции.

— До свидания, — сказал Камилл.

Она кивнула, не спуская с него ожидающих глаз. Но так как Камилл молчал, недоумевающе подняв брови, вспыхнула и пошла к двери. Тут замешкалась, спросила сердито:

— Вы, правда, любите детей, Камилл?

— Да, я же гово… — и он осекся. Метнув гневный взгляд через плечо, Анна сделал попытку хлопнуть дверью, забыв, какая она тяжелая, и понеслась по коридору, кипя досадой, злобой и обидой…

— Проводили, — неодобрительно сообщил Джереми.

Камилл отсутствующе взглянул на него.

— Джереми, я кретин, да?

— Что есть, то есть, — буркнул Джереми. — И трусоват к тому же.

Камилл был задумчив. Вся база ходила на цыпочках, поскольку не ждала от этой задумчивости ничего хорошего. Джереми пыхтел, ворчал, бурчал, но не выдержал лишь раз — когда застал Камилла перед выключенным экраном.

— Да не позвонит она! У нее тоже гордость имеется!

Не сводя глаз с экрана, Камилл согласился неожиданно мягко:

— Знаю, Джереми…

И от этой мягкости Джереми стало совсем худо.

Спустя месяц был разбит новехонький вездеход. Причем всмятку. Незадачливая команда, понурив головы, вздыхала и переминалась. Уставившись в живот Камилла, Джереми долго, угрюмо и нудно рассказывал, как произошла авария. Камилл слушал, скрестив на груди руки. Глаза его искрились. Молчание затягивалось.

— Подонки! — сказал Камилл безо всякого гнева. — Я сам вызову техника.

Джереми поднял руку и почесал затылок. Сказал задумчиво:

— Так ты это… давай сразу с Хью.

И тогда Камилл, наконец, рассмеялся.

Написано для конкурса Романтической комедии, организатор Г.Куликова.

Пора-пора уже. Вон большинство моих подружек давно успели замуж сбегать. Некоторые и не раз, будет о чем в старости вспомнить. Я решила действовать сразу на всех фронтах: на традиционном — объявления в газете, и современном — сайт знакомств. Перечла кучу анкет-объявлений, обсудила с подружками требования к кандидатам, сочинила себе миленькую рекламу…

Артем раскритиковал меня в пух и прах.

— Ну че ты врешь, Павловна, че ты все врешь?

— Что вру-то?

— Где у тебя бюст третьего размера?

Я покосилась вниз и поспешила оправдаться:

— Вчера только купила бюстгальтер такого размера…

— Это размер кита-айский! — безжалостно резюмировал Артем. — А у тебя второй — не больше!

— Я не поняла, почему женщины обязательно должны указывать размер груди! — оскорблено среагировала я. — Давайте уже и вы указывайте размеры своего пениса!

— А потому, Павловна, что бюст легко проверить сразу. А до пениса у тебя еще и руки… то есть дело может и не дойти!

И Артем гнусно захихикал. Не знаю, почему я его терплю! С его вечно ехидной мордой, осмеиванием всего, что мне дорого… в том числе и моего бюста… с этим его «Павловна», которое он начал употреблять, когда я стала старостой группы. С тех пор уже десять лет прошло, а воз и ныне там. Артем, правда, уже пару раз успел жениться. И соответственно столько же раз развестись. Теперь вот решил из жалости обучить меня основам мужской психологии.

А по-моему — чтобы просто поиздеваться.

— Ну вот что ты написала, а?

— Чистую правду, — бурчала я.

— Зачем на сайте знакомств написала «для брака»?!

— А для чего я знакомлюсь, по-твоему?

— Нельзя сразу брать быка за рога… (за пенис, вставила я ехидно, но мысленно). Надо тонко, по-женски…

— Когда я написала по твоему совету «для секса», посыпались такие предложения, что аж монитор захотелось с мылом помыть! То им Госпожу подавай, то «золотой дождь»…

Даже не знаю, нужны ли мне в моем возрасте такие избыточные новые знания!

— Ну вот, полюбуйся! — я отодвинула Артема от компа. — Еще один придурок! Гляди, что пишет: «У меня длиной 25 см, толщиной 7!!!».

Артем неопределенно двинул бровями.

— Вот тебе и размеры, по заказу! И что ответишь?

— А вот так: «Не мой размерчик, маловат». И — удалить контакт!

— Не, ну не все же тут извращенцы…

— Демидов! Мне не надо по-быстрому перепихнуться! Я, знаешь, и поговорить, пообщаться хочу!

— Все бы вам разговоры разговаривать… Можно и не по-быстрому, — проворчал Артем. — А что твой полковник?

Полковник — из другой оперы. Газетной.

Вдовец, разыскивающий себе достойную подругу жизни. У достоинств ее было столько пунктов, что наш бравый полковник разработал анкету-картотеку: по военному четко проставлял дату и время встречи и плюсы-минусы по искомым пунктам каждой кандидатки. Ежели количество плюсов превышало минусы, с претенденткой на его боевое сердце и упорядоченный быт полковник встречался в следующий раз. И так — уже третий год. Я оказалась для него сплошным минусом, о чем он не преминул сообщить сразу со всей военной прямотой. Но так как офицерская честь не позволяет ему кинуть без помощи новобранца на поле брани… то есть, брака, весь вчерашний вечер он посвятил моему натаскиванию.

— Представляешь? — кипятилась я. — Самому уже 45, нет бы осчастливить женщину своего возраста, так он ищет 30–35, причем без детей, причем детей больше заводить не собирается, потому что своих вырастил! Все картотекой хвалился — в каком она у него порядке, и как великолепно организована! Опыт передавал подрастающему поколению!

— А что ты возмущаешься? Каждый ищет, что ему нравится. Не всем же нужны вдовцы с малыми деточками!

Я вздохнула.

— Не трави душу, а?

Это он еще про мое неудавшееся свидание. Пришел на него мужчина лет на пять меня постарше. Может, даже и симпатичный, но уж очень заморенный. Оказался вдовцом с двумя девочками — тринадцати и трех лет. Я, как могла, мягко, объяснила, что не того я ищу. Мужчина только вздохнул, сказал покорно: «извините», — и ушел. А я еще долго смотрела ему вслед и почему-то чувствовала себя очень виноватой.

— Павловна! — с восторгом говорил Артем. — Теперь я знаю, как растопить твое принципиальное сердце: народить детей и предложить их тебе на вос-питание!

— Тебе это не грозит! — огрызнулась я. — Ты их даже делать не успеваешь — так быстро убегаешь в даль светлую!

Артем вздохнул, поднимая хитрые глаза горе.

— Да, женщины разбили всю мою жизнь… Не верю я им больше…

— И поэтому каждый день в «курилке» ты им об этом сообщаешь!

— Да ладно тебе! Пошли завтра с пивасиком в спортивный клуб?

Я вздохнула. Предложение заманчивое, но…

— Свидание у меня завтра.

— С кем это? Почему не отчиталась?!

С самого начала Артем взял меня под свой контроль: «Ты ж, Павловна, прохиндея от нормального мужика не отличишь!» Я особо и не сопротивлялась: надо же с кем-то обсуждать события. Задушевная подружка в отъезде, мама… ну мама есть мама — она обеими руками за мое семейное счастье, но в любое время готова мне подробно и обстоятельно объяснить, почему это счастье у меня состояться не может. Такое вот совмещение несовместимого…

— Какой-то Cаша, позвонил по объявлению в газете. Предложил встретить меня после работы. Поговорим, друг на друга посмотрим…