— Я понимаю, что ты ему благодарна. Понимаю, что ты устала от своих обязанностей. Возможно, тебя гнетет чувство вины, потому что ты знаешь, что принц пострадает… Но это не повод всё перечёркивать!
— Нет, Дассет. Это ты ничего не понимаешь. — в который раз вздохнула Ялина. Княжна резко выпрямилась, отставила чашку на небольшой кофейный столик, что стоял у кресла, после чего продолжила: — Я думаю, что момент с «когда людское сердца покорится» тоже осуществился…
— Что? — не поняла Богиня.
— Вот смотри… — спокойно стала объяснять Ялина. — Сказано «Людское сердце». А что если имеется не люди, как мы раньше думали, а один человек? Если быть более конкретной, то я.
— Ты? — удивилась Богиня
— Тогда это бы всё объяснило. Во-первых, я, несмотря не на что остаюсь человеком. Во-вторых, становится понятно, как я узнаю Создателя.
— А что с «покорится»? — не успокаивалась Дассет.
— Проблема в том, что это слишком громкое слово. — сказала Ялина и откинулась на спинку кресла. — Покорится может человек и стать подчиненным и даже рабом. Иногда выражение «моё сердце вам покорно» поэты использовали для выражения любви. но не всегда… Иногда это означало приобретение уважения, значения, преданности, признания!
— Ладно, сделаю вид, что верю! — заявила Дассет. — Но что это означает в твоем случае?
— В моём? Благодарность, желание помочь и что-то, что я не могу объяснить словами…
— Вот видишь! Ты только чувствуешь вину, а не должна, ведь это был его выбор!
— Нет! — прервала Богиню Ялина. — Я не могу объяснить, но я попытаюсь… Понимаешь… За всю мою жизнь для меня никто и ничем не жертвовал. А тут, по сути, совершено чужой человек, который толком-то меня не знает… И это странно, необычно, необыкновенно! Тем более, что даже Артур Конти, предназначенный мне самой Богиней Любви, предпочёл просто уйти и не делать ничего… И я не могу его винить за это. Рея права: мы действительно очень похожи и понимаем друг друга. Я точно знаю, о чём думал Артур, когда пошёл на этот шаг…
— И о чём же?
— Во-первых, о королевстве. Во-вторых, обо мне. В-третьих, о кронпринце и о себе. Он понимал, что я никогда не пойду на измену: слишком себя уважаю. Понимал, что наш брак с Гидеоном необходим для страны. а ещё он не хотел мучить ни себя, ни меня. Ведь если бы я узнала о его чувствах, если бы эти чувства стали взаимными, мы бы оба мучились… И, Дассет, я тебе больше скажу… Будь я на его месте, поступила бы также. Просто бы ушла и попробовала бы жить дальше…
— Вот оно как… — задумалась Дассет.
— Да. — подтвердила Ялина и добавила: — Поэтому для меня ещё более странно выглядит поступок Александра. А если учесть, что он был наследником своего королевства, что он подавал большие надежды, так вообще… Я удивлена, поражена, признательна… Так много чувств я не испытывала давно. Возможно, никогда!
— Ты рискнёшь, даже зная о последствиях? — спросила Дассет очевидное.
— Рискну! — кивнула Ялина. — Кто если не он? Сколько, вообще, можно ждать?
* * *
Александр стоял на каком-то помосте. И хотел бы сойти, но не мог: чары Дерека держали без цепей и веревок.
— Глупо было даже полагать, что Верховный не узнает. — подумал принц.
Но, тем не менее, сейчас, ожидая наказания, стоя перед целым сонмом богов, которым Дерек захотел продемонстрировать, что бывает за непокорность, Александр ни о чём не жалел. Он вспоминал маленькую княжну. Да, именно маленькую… Ведь Ялина, по своей сути, было именно маленькой девочкой, которую лишили детства, юности и на которую взвалили неподъемный груз, а она взяла и попыталась его поднять, пытаясь притворится сильной, пытаясь доказать, что она сильная… Возможно, даже стала сильной. Но это ничего не меняет. Ялина, всё равно, в глубине души маленькая девочка, нуждающаяся в тепле, защите, понимании. Его девочка…
Да, он ни о чём не жалеет, если его ослушание смогло сделать княжну хоть немного счастливее.
— Совмещаем два в одном? И наказание, и демонстрация с глубоким смыслом? Да, Дерек?! — раздался из толпы божественных сущностей звонкий девичий голос. Толпа тут же растворилась, освобождая место для княжны Аларской, а она лишь, как обычно, гордо взирала на всех и усмехалась.
— Что ж, вынуждена признать… — задумчиво протянула девушка, подходя ближе и смотря в упор на Дерека. — Уважаю!
А потом, когда расстояние между ней и Верховным практически не осталось, когда они стояли чуть ли не нос к носу она громко прошептала:
— Но вынуждена помешать твоим планам… Опять! — и сказав это, Ялина мгновенно переместилась к Александру, резко сдернула медальон со своей шеи и в это же мгновение набросила его на шею принца, а после отскочила, чтобы развеяться золотой пыльцой…
Всё эти события заняли доли секунды, никто и понять ничего не успел… Кроме неё, княжны Аларской, которая сделала свой выбор и которая не знала, верный ли он, но верила… А ещё надеялась, что после всего произошедшего, наконец-то, получит право на свою собственную жизнь. Жизнь, в которой ей не придётся вечно чем-то жертвовать, выбирать меньшее из зол и решать для блага всех, кроме себя… Жизнь, где она сможет выбирать то, что действительно нравится и хочется, а не то, что должна.
* * *
Где-то много лет спустя…
— Ялина! Ты меня не слушаешь! — возмущался мой младший брат. — Опять спишь на ходу?!
— Прости. — виновато улыбнулась я. — Снова всю ночь не спала…
— Вернее, снова свои сны видела. — поправила меня мама.
— Да. — призналась я.
— Это всё твой отец виноват!
— Чем же? — спокойно спросила я, хотя в моих глазах прятались смешинки. Дело в том, что мой отец известный историк, один из лучших в королевстве, однажды он столкнулся с легендами о княжне Аларской. Столкнулся, изучил для общего развития и забыл… Или думал, что забыл: просто когда родилась я, он почему-то стал настаивать, чтобы меня назвали именно Ялиной… И неважно, что до этого он договорился с мамой, что меня будут звать Агатой, в честь прабабушки… Он просто меня увидел — и его переклинило. Кстати, этого мама до сих пор простить ему не может. А дальше больше. Когда я подросла, мне стало безумно интересно, откуда у меня такое это странное, старое имя, ведь ни у кого в нашем окружении такого не было! И папа рассказал, а потом мне стали снится яркие сны, которые казались до невозможности реальными. Именно до невозможности, ибо подобное не могло быть на самом деле!
Сначала они меня испугали, поэтому я рассказала всё маме, а та растревожила всю семью. В итоге, мои сны стали притчей во языцех. Отец восхищался, как он говорил, моими воображением и впечатлительностью. Старший брат посмеивался, младший требовал подробный пересказ вместо сказки на ночь, а мама беспокоилась и причитала:
— Это всё твой отец Виноват! Если бы не назвал! Если бы не рассказал!
Впрочем, мама всегда была немного мнительной и суеверной, а ещё она была очень доброй, теплой, если можно так сказать, и абсолютной домохозяйкой, и домоседкой. Она мне ничего не запрещала, хотя, если честно, не понимала. Например, она не понимала, почему меня тянет на разные археологические раскопки, почему я нахожу старые потертые свитки и тома книг по Истории интересными. Не понимала, моей мечты… А я хотела путешествовать, стать известным ученым, как и папа, а ещё сделать какое-нибудь великое открытие!
— Зачем? — спрашивала она. — Это всего лишь история, прошлое!
— Мам, но всё в этой жизни повторяется! — оправдывалась я. — И если люди будут хорошо знать историю, столько ошибок смогут избежать!
— Ладно. — недоверчиво соглашалась мама. Соглашалась только потому, что не хотела дальше спорить, но всё же обязательно добавляла: — Это всё замечательно, но всё же место женщины не в походах, в поисках древностей, а у домашнего очага! Ведь мы его хранители…
Здесь молча соглашалась я, потому что в этом вопросе спорить уже с моей мамой было бессмысленно. Но маму моё показное смирение никогда не обманывало. Она громко вздыхала и причитала:
