– Наш самолет через пятнадцать минут совершит посадку в аэропорту города Адлера. Температура воздуха за бортом двадцать три градуса. Просьба ко всем пассажирам занять свои места и пристегнуть ремни безопасности. – Голос стюардессы прервал воспоминания. Олег послушно защелкнул ремни на своем животе и посмотрел в кружок окна. Самолет разворачивался над морем.

Голенев даже ощутил йодистый соленый запах волн. Он только сейчас понял, как ему не хватало моря в Глухове. Море это море. Если ты подружился с ним, пожил рядом, оно тебя уже не отпустит. Завораживающая живая бесконечность имеет удивительное свойство проникать в человеческую душу. И этого так же нельзя объяснить словами, как их отношения с Макой.

Обычно Вячеслав Антонович работал до шести. Но сегодня выдерживать служебный график необходимости не возникло. День после выборов прошел не в трудах праведных, а вылился в бестолковую праздничную канитель. Утром все чиновники, со Стеколкиным во главе, явились в мэрию поздравлять победителя. Тихон прибыл на работу как всегда в девять. Он был брит; костюм, отглаженный накануне ночью Татьяной, сидел безупречно, и только сероватый оттенок лица и мешки под глазами говорили о том напряжении, которое он перенес в последние дни.

– Что там в «зеркальной мастерской» случилось? – Спросил Постников у Курдюка: – В такой день – и опять трупы.

– Бандиты между собой разбираются. Что тут поделаешь. – Развел руками полковник.

– Убили кооператоров, а не бандитов.

– Ахмедов отсидел за разбой пять лет. Думаю, и братья не лыком шиты. Яблоко от яблоньки…

– Все равно разберитесь. – Потребовал мэр.

– Разберемся, Тихон Иннокентьевич, не сомневайтесь. – Уверенно пообещал начальник милиции.

Чиновники условились, что после официального вступления в должность мэра устроят совместный пикник, о деталях которого еще успеют договориться. Церемония возвращения в мэрию победителя произойдет только через десять дней. Постников, естественно продолжает работать, но пока в звании исполняющего обязанности. Пожимая удачливому сопернику руку, Стеколкин заметил на столе телеграмму от президента России Бориса Ельцина.

Покинув мэрию, чиновники в узком кругу собрались на квартире Максюты. Присутствовал полковник милиции Курдюк, хозяин квартиры и Вячеслав Стеколкин. Друзья провели небольшое совещание. Они опасались, что Мака начнет действовать, не поставив их в известность. Максюта и Курдюк поручили Стеколкину якобы случайный контакт с любовницей бандита, и ему ничего не оставалось, как согласиться.

К кащеевскому кооперативу Стеколкин отправился на такси. Выйдя из машины, поправил узел галстука, причесался, и с чувством ныряльщика, готового совершить прыжок в бездну, зашагал к воротам. Путь преградил охранник:

– Мужик, ты к кому?

– Я бы хотел перекусить в вашем кафе. – Пробормотал посетитель. Обедать Стеколкину не очень хотелось, но лучшего предлога он выдумать не смог. Охранник довел его до кафе «Какманду» и сдал Светлане. Девушка исполняла здесь множество обязанностей: она заведовала баром, служила официанткой и заодно тайной осведомительницей Маки.

– Пить будешь? – Бесцеремонно оглядев клиента, поинтересовалась она.

Стеколкин ни пить, ни есть не хотел. Он дрожал от страха и всячески старался это скрыть.

– Принеси мне сто граммов коньяку и приличного сыра.

– Ты сказал охраннику, что пришел обедать. У нас кафе, а не вокзальный буфет.

– Хорошо. Принеси что-нибудь на свой вкус. – Вяло согласился Вячеслав Антонович.

Светлана принесла сбледнувшему с лица клиенту залежавшийся антрекот и давно не хрустящие соленые огурцы. Темный напиток в графинчике напоминал коньяк только ценой. Но Стеколкин возмущаться не стал. Он выпил рюмку, покривился и принялся пилить тупым ножом жилистый кусок мяса. За соседними столиками молодчики с бритыми затылками и сильно размалеванные девицы лакомились сочной телятиной и свежайшими овощами. Светлана свое дело знала и клиента видела насквозь. Но сегодня ошиблась. Незнакомый посетитель, несмотря на свой бледный вид, мог купить если и не весь кащеевский кооператив, то уж кафе «Какманду» со всеми его припасами и Светланой в придачу. Место чиновник имел лакомое и зря штаны не протирал.

Неожиданно один из сидящих за соседним столиком братков, долго и внимательно изучавший одинокого гостя, узнал претендента на должность мэра. Портреты Вячеслава Антоновича неделю висели в самых людных местах города.

– Братва, знаете, кто этот мужик?! – Громко заявил бритоголовый молодчик своим собутыльникам.

Компания тут же заинтересовалась соседом:

– Нет. А кто этот фраер?

– Этот мужик вместе с Постным в мэры мылился. Он сюда с тоски приплыл. Его же прокатили. – Объяснил бритоголовый и направился к Стеколкину: – Эй ты, мужик, подсаживайся к нам, а то хаваешь какой-то силос и лакаешь отраву…

– Почему отраву? – Выпрыгнула из бара Светлана. Она почувствовала, что где-то промахнулась, и пыталась понять где. Но инициативу упустила. Трое крепких братков подскочили к Стеколкину. Тот не успел рта раскрыть, как уже оказался в теплой компании уголовников. Бритого звали Митяшей, его друзей Вовиком и Саней. Две девицы, что с любопытством разглядывали чиновника, представиться не решились. Стеколкину налили полный стакан «Абсолюта», придвинули тарелку с телятиной и вручили вилку. Ему пришлось выпить и закусить. Водка чиновнику не очень далась, но телятина таяла во рту и вовсе не напоминала ту подошву, что осталась недорезанной за его столом.

Беседа молодых людей, где между матерными конструкциями иногда возникало понятное русское слово, Вячеслава Антоновича не увлекла. Он глупо улыбался, кивал головой и что-то отвечал невпопад, но еду сразу оценил по достоинству. Светлана вернулась за стойку бара и с интересом наблюдала за их столиком. Потом исчезла.

Через полчаса в кафе появилась Мака. Светлана указала ей на Стеколкина. Мака подошла к компании. Уголовники сразу притихли.

– Мальчики, вы уже тепленькие, расплатитесь и быстренько делайте ноги. – Обратилась она к новым друзьям чиновника.

Те не спорили. Визг подняли дивы.

Мака вывернулась куда-то назад и громко скомандовала:

– Кошелок быстро отсюда.

Двое крепких парней с резиновыми дубинками вынырнули из темноты и нависли над гостями.

– Не надо, мы сами разберемся. – Примирительно сообщил бритоголовый Митяша. Друзья прихватили своих девиц под руки и потащили из зала. Хлопнула дверь, женский визг затих, в наступившей тишине стало слышно, как на кухне звенят посудой. Мака уселась напротив Стеколкина и вонзила в него свой немигающий змеиный взгляд:

– Зачем приперся?

– Поужинать.

Мака скривила губы:

– Есть такая птичка Непизди. Слыхал?

На Стеколкина что-то нашло. То ли от мужского начала перед этой странной девицей, то ли от напряжения возложенной задачи, но его вдруг прорвало:

– Тебе надо знать про эту птичку.

– При чем тут я?

– Почему мы должны тебе верить, что Кащея нет?

Мака усмехнулась:

– Не здесь.

– А где?

– Пойдем.

Стеколкин побледнел:

– Куда?

– Не далеко. Обделаться не успеешь. – Успокоила Мака.

Стеколкин поднялся и понял, что его ноги дрожат.

– Трофим, помоги мужику, и заодно проверь на предмет пушки или перышка. Вдруг фанатик? – Мака повернулась и, постукивая высокими каблучками, зашагала к выходу.

Трофим неслышно возник за спиной Стеколкина, прощупал его карманы, поставил на ноги и повел за ней.

Они вошли в ее коттедж. Хозяйка проследовала в спальню.

– Посади его в кресло, и свободен.

Трофим выполнил ее просьбу. Молча усадил побледневшего чиновника в кресло, так же молча удалился. Мака скинула туфли, сбросила куртку и улеглась на кровать:

– Я знаю, зачем ты приперся.

– Выяснить, что с Кащеем.

– Врешь. Хочешь удостовериться, есть ли у меня ваша бумага?

– И это тоже…

Мака начала хохотать, и хохотала долго. Ей понадобилось время, чтобы обдумать следующий ход. Внезапно замолчала, взяла с тумбочки пачку «Мальборо», закурила и поднялась. Стеколкин настороженно следил за каждым ее движением. Девушка босиком направилась к сейфу, присев на корточки, отомкнула стальную дверцу и достала конверт. Вячеслав Анатольевич непроизвольно приподнялся.