«И правда, почему на дороге? Жду, пока патрули от Ворот

разъедутся и прервут наше тесное общение брошенными на ма-

шину путами?»

— Сейчас поедем. Надо купить пожрать... ты спиртное пить

будешь? Я не буду, со стимулятором нельзя. То есть, можно, но

последствия непредсказуемые получатся.

— Нет, — покачал головой Саша. — Там, в сумке, фляжка.

Этого хватит. Не хочу надираться. Желаю провести последние

часы в относительной трезвости. Сохраняя здравый рассудок.

Навигатор послушно показал карту и Арек повел джип в сто-

рону от скоростного шоссе.

«Сейчас по проселку, потом на объездную... Через четверть

круга купить еду, а потом отправляться на поиски подходящего

мотеля. В приличное место не сунешься, там документы сразу

спросят. Придется останавливаться в «клоповнике». Обидно,

конечно, но... лучше не рисковать».

Когда они въехали в пригород, Александер оживился и на чал

подмечать отличия:

— Тут урны оранжевые! А у нас зеленые.

— А в Океании синие. На Мелене коричневые, на Хотосе

желтые.

— А на Кенноре?

— Черные. И попробуй мимо плюнь, или окурок кинь, штра-

фы такие... О! Сигарет купить надо. Точно!

Заезжать в магазин — а супермаркетов и продуктовых лавок

на пути было достаточно — Арек не стал. В крупных магазинах —

видеокамеры, в маленьких — каждый покупатель на виду. Он

притормозил возле тонара , сунул деньги в окошко и получил два

термопакета — с рыбой и птицей. Затем в такой же придорожной

автолавчонке отоварился соком, минералкой и сигаретами,

оторвал Сашу от созерцания рекламы презервативов и спросил:

— Надо нам что-нибудь еще?

— А... ну... вот это?

Покосившись на раскатывающуюся по корнеплоду резинку,

Арек предложил:

— Проверь «бардачок». Должны лежать. Нет, так в аптеку заедем.

Хайнц не подвел — в машине нашлось всё необходимое. При

взгляде на презервативы подумалось: а планов-то было, планов...

Подразумевается автоприцеп, предназначенный для розничной торговли и приготовления кур-гриль и шаурмы.

О принципах расспросить, поспорить, оправдаться. А свелось

все к «пожрать и в койку». Поразительное однообразие.

От коек и однообразия мысль перекинулась к их последней

встрече. И Арек решился спросить:

— Той ночью, у тебя дома... когда я приезжал рассказать о

шантаже... тебя не сильно напугал новый постельный опыт?

— Назвать его таким уж новым нельзя... нет, можно. Или

нельзя? Трудно сформулировать. Не скажу, что мне безумно

понравилось. Но неприятных впечатлений не осталось. А вчера

вечером я об этом вспоминал и даже с удовольствием подрочил.

— Повторим?

— Можешь повторить, — согласился Саша, — а можешь

попробовать зайти чуть дальше. Ты же собирался меня соб-

лазнять? Рискни.

— Что это ты вдруг такой сговорчивый? Это не та высота,

которую сдают перед лицом неминуемой смерти. Тебе должно

хотеться оттрахать меня во все дырки напоследок. А не жер-

твовать собой.

— Хочу попробовать, — упрямо ответил Александр. —

А тебя оттрахаю, не сомневайся. Что до высоты... я больше

не боюсь разочароваться. Я по-прежнему уверен, что мне не

понравится. Но меня не беспокоит возможная проблема — это

очень понравится тебе, ты потребуешь еще... а потом еще и

еще, и я не буду знать, как от тебя отвязаться. Это исключено —

вечером нас убьют. Думаю, за пару часов ты не успеешь довести

меня до такого состояния, что мне захочется сбежать. Да и

некуда мне бежать. Так что пользуйся уникальным шансом. Но осторожно.

— Я буду осторожен, — пообещал Арек и свернул на от-

ветвление дороги, ведущее к какому-то мотелю. — Посиди в

машине, пока я закажу домик. И поищи, в бардачке должны быть

темные очки... дай мне. Какая-никакая, но маскировка.

сАша

Так будет по-честному... — Александр повторял это снова

и снова, отгоняя одолевавший его страх. — Он заслужил,

чтобы хоть раз...».

Дешевый номер мотеля не особо отличался от его

квартиры — только стол и стулья пластиковые. У похожих форм

жизни было столько общего — свалки, скрипучие кровати с

застиранным, пахнущим дешевым порошком бельем, мгновенно

трескающиеся одноразовые стаканчики — что искать различия

и чему-то удивляться быстро расхотелось. Глоток коньяка из

фляжки помог окончательно согреться, но внутренняя дрожь

не утихла. Саша старался не подавать виду, что уже сожалеет

о своем предложении: слова говорились под влиянием той бе-

зумной волны, которая толкнула его к любовнику, понесла на

чужую планету, нашептывала «после — хоть потоп» и внезапно

схлынула, испугавшись щелчка захлопнувшейся двери.

— Поедим или в душ?

— В душ, — стараясь не растерять последние крохи ре шимости, отозвался Александр.

Он позволял оглаживать себя, подставляясь одновременно

под ладони Арека и под струи теплой воды, неловко возвращал

ласку — трогал шею, плечи, скользил пальцами по цепочке с

обручальными кольцами — и проклинал ставшие ватными руки.

Умом понималось — не в лагере, где охранник высматривает