— Вот ещё! Жалкий трюк теневого волшебника Кешаттан, — сказал Toт-Амон осуждающе. — Он не спасёт тебя от этого! Он поднял обе руки на ширину плеча раздельно, ладонями напротив, пальцами по направлению движущемуся пятну. Отверстие непрозрачной темноты открылось в воздухе перед ним, циркулируя краями. Черный вихрь расширился, вращаясь, адски свистя, и тень Teвека начала приближаться к его центру. Слова стигийца были насмешливым ревом.

— Присоединяйся к своим предкам, поскольку твой слабый дух высосан из источника душ! — Aepe, тонна-theon, anlala lai gaia! AEPE! Отчаянные слова Teвека звенели в зале, поскольку вершина его тени стало засасывать в водоворот.

— Нет! — Toт-Амон закричал и отпрыгнул от своего трона, хлопая руками вместе. Вихрь сжался и исчез от жеста, но став двумя темными формами, выпущенными из него прежде, чем он исчез. Они колебались подобно туманным серым облакам, затем приняли человеческую форму и мелькнули к стигийцу.

— Слишком поздно! — Teвек задержал дыхание. — Мертвые служат мне, стигиец, будь они без костей или дух, материальные или спектральные, я — их повелитель! Слова шли с усилием. Костями не было сложно управлять, но бесформенные оттенки могли легко увертываться от его контроля. Они требовали предельного напряжения; он не мог долгое время управлять ими. Темные пальцы нащупывали волшебника с темноватой кожей. Один обернул серые руки вокруг его горла, в то время как другой цеплялся за его глаза. Toт-Амон задыхался и мигал, поскольку он не мог отступить далеко от его призрачных противников. Проклиная, он прохрипел несколько резких, гортанных слогов. Зеленый нимб замерцал вокруг медного кольца. Это сползло с руки стигийца и, в конечном счете, охватило его все тело. Ниже его пылающего щита лицо Toт-Амона было искаженной маской; вены пульсировали на его шее и вздулись жилы. Его мускулистое тело дрожало, будто от больших усилий. Изумрудная аура изменила оттенки, разбивая сгустки тумана. Они слегка колебались, но не уступали. Темная форма Teвека стала туманной, едва видимой. Мастерство привидений истощило его запасы некромантической энергии и вынудило его оставить свою спектральную цитадель. Закрыв глаза, он сосредоточил свой ум на теневых фаворитах, продолжавших их нападение. Черные глаза Toт-Амона мерцали отчаянно. Пульс ускорился, и он начал расширять щит, направляя наружу, отбрасывая привидения дальше и дальше от него. Он произнес странное заклинание; его слова потрескивали в воздухе как вспышки молнии. Он разделил свою зеленую ауру и продвинул каждую половину к оттенку, окутывая оба светящимися пузырями. Тогда он сжал свои руки в напряженные кулаки, вызвав крики мучения от привидений. Пузыри сжимались в крошечные сферы, и вой в пределах был немедленно прекращен. Toт-Амон опустился назад в на трон, потер рука об руку и ослепительной вспышкой достал Teвек Тула. Некромант опустился на колени, обессиленный. «Исчерпан», — подумал он изумленно и опустил свою голову, слишком слабую, чтобы устоять перед взрывом огня, который скоро выйдет от Черного Кольца. Нечувствительность ушла из его дрожащих членов, и он успокоился. Пепел поднялся с его всё ещё дымящейся туники, хотя он рассеянно заметил, что зеленый огонь фактически не сжег ткани. Он поднял свои одежды с пола, видя, что они также были целы.

— Внушительно, — быстро произнёс Toт-Амон, самообладание которого возвратилось. — Кажется, что мальчик, которого я встретил в Небтхе, приобрел некоторую меру компетентности.

Teвек поднял голову и изучающе взглянул на Toт-Амона. Он кашлянул и приказал себе встать, ожидая следующих слов волшебника.

— В твоем возрасте, — продолжал Toт-Амон, — я мог управлять не больше, чем одним привидением в то время и даже, Провидцы Горы Иймша не могут изъять душу от Источника Душ для подобных демонстраций.

Он замолчал и размышлял какое-то время.

— Для какой цели ты жаждете моего Черного Кольца? Teвек откашлялся.

— Чтобы вырезать отребье, поклоняющееся Митре в Кхуфа и уничтожить этот город, Бог Страха.

— Очень достойная цель! Верно, — бормотал Toт-Амон. — Культ проклятого Митры должен быть растоптан в слизь, чтобы Отца Сета признали законным властелином над всем. Но на твоем пальце у кольца не хватит власти победить легионы Кхуфа. Ты не знаете принципа его действия.

Он улыбнулся снисходительно.

— Теперь я должен возобновить ритуал, который ты прервал! Его глаза вспыхнули на миг, но ясно было он простил, хотя не забыл сделанное Teвеком.

— Ах, Могущественный, я не использую кольцо ни для какой иной цели, кроме как смертельной схватки! Стигиец кивнул и ободряюще окинул Teвека пристальным взглядом. Тот продолжил: — Да ведь с этим кольцом…я не подразумеваю непочтительности, Бог Страха, я один могу узнать то, что долго сокрыто на кладбище времени. Знайте, я предугадал местонахождение Зловещего древнего Бога.

Toт-Амон обхватил подлокотники своего трона.

— Невозможно, — произнёс он. — У каждого волшебника Первого Круга есть лишь скрытые догадки о месторасположении в любой точке земли любого следа Медного Города Нифии. Ибис поставил защиту от нас. Как ты нашел это? — Это сделал не я, принц волшебников, — ответил Teвек. Он чувствовал возвращение сил, и с этим его уверенности. — Один замориец нашёл его. Он был контрабандистом, который торговал между Кеми и Аньшанем, в Иранистан.

— Я знаю об Аньшане. Продолжай, — приказал Toт-Амон.

— В своем последнем походе к Аньшаню он столкнулся с медным шпилем храма Ибиса. Сильная буря в пустыне обнажила это. Хотя он ничего не знал о его значении, он нарисовал карту, потом проданную гильдии Воров. — Брови Toт- Амона изогнулись. — На пути назад от Аньшаня до Кеми, чтобы избежать стигийского патруля, контрабандист пересек мою область через Небтху. Он умер в пределах видимости моих стен, хотя не от моей руки. Любопытный недуг сразил его. Это иссушило самую плоть его тела…, и это превратило большую часть его внутренностей в песок. Я изучил это, когда осматривал его позже.

Пугающая улыбка коснулась бледных губ Teвека. Toт-Амон поднял бровь: — Проклятие Солнаруса! — Действительно. Как Вы, я просмотрел Книгу Скелоса, таким образом, я знал сразу, что эта истощенная шелуха человека побывала в Нифии.

Teвек последовательно ослабил узлы магического мешочка, сделанный из высушенной плоти молодой девственницы. Он свалил его грубое содержание и пепельную пыль на пол. Хотя все еще ослабленный его конфликтом с Toт- Амоном, Teвек обладал достаточной энергией для выполнения обряда. Он жестикулировал и сосредоточил свой ум на распавшемся прахе, который пошевелился лениво и затем сформировал из себя форму человеческого черепа.

Смуглый стигиец кивал и барабанил пальцами, сцепив их вместе, как будто он знал, какое колдовство Teвек исполнял и ему не терпелось увидеть сделанное.

— Скажи мне свое имя, — скомандовал Teвек. Его голос казался усиленным, как будто он прибыл из хора горл. Опрос мертвого мог быть утомительной процедурой. Покойники могли не отвечать напрямую, по крайней мере, иному некроманту, не обладающему навыками Teвека, могли ввести в заблуждение, если дан такой шанс. Жесткими ритуалами Teвек вынудил контрабандиста вернуться к ответу.

— Хар… раб, — Ответ черепа прибыл как отдаленное эхо, как голос человека со дна глубокой ямы.

— Прежде, чем ты умер, ты видел медный шпиль, который поднялся в пустыне? — Да.

Toт-Амон прервал.

— Таким образом, ты вычислил местоположение города. Я должен услышать остальное дословно, поскольку этот Харраб, возможно, попытался обмануть тебя.

Teвек кивнул и откашлялся, затем сосредоточил пристальный взгляд на черепе.

— Ты сделал карту к медному шпилю? — Да.

— Что случилось с этой картой? — Продана.

— Кому ты продал это? — Иб…хар…

— Где ты продавал это? — … шан.

— Карта — это было точно? — Да.

— Ибхарам Аньшаня — какова его профессия? — Гильдия… мас… трижды… воры.

— Отдых, Харраб! Teвек взмахнул рукой, и череп упал в пыль. Он взял часть свернутого пергамента из мешочка, встал на колени и тщательно сметая пыль, отползал назад.