Дни летели один за другим, и все шло как обычно, пока не произошло новое событие.

Однажды христианский монах застал Салмана в грустном настроении и спросил о причине его беспокойства. Салман сказал: «Я завидую людям, жившим в древности».

– Почему?

– Они могли понять счастье общения с Пророками, а я не могу.

Монах, услышав слова Салмана, опустил голову. Салман также замолчал и ничего не говорил. Никто из них не знал, о чем думает другой. Наконец монах прервал молчание и поднял голову. Лицо его обрело особое выражение. Он хотел сообщить Салману великую радостную весть, но не знал, имеет ли тот силы услышать такую весть или нет:

– Послушай, Салман! Готов ли ты услышать радостную весть?

– Я слушаю и страстно желаю услышать ваши слова.

Монах положил руку на плечо Салмана и сказал: «Настанут дни, и среди арабского народа появится Пророк, который будет выше и величественнее всех Пророков».

Монах замолчал на несколько мгновений, увеличивая своим молчанием страсть узнать нового Пророка, пробужденную им в сердце Салмана. Салман, будучи не в силах перенести это несвоевременное молчание, посмотрел в его лицо, на котором отпечатлелась великая тоска.

– Говори! Расскажи побольше об этом Пророке! Говори же, ибо душа моя загорелась жаждой познания!

Монах молвил одновременно страстным и печальным голосом:

– Я состарился. Не думаю, что останусь жив и смогу увидеть его. Поэтому я и грущу.

– А я?! Даст ли мне Господь счастье свидеться с ним?

Монах глубоко вздохнул и сказал: «Да, ты увидишь его.

Этот Пророк имеет отличительные признаки. Вот некоторые из них: он имеет особый знак на плече, не принимает ни от кого подаяния, но при этом принимает дары…».

Пребывание Салмана в Байт уль-Мукаддас не оказалось долгим, и он был вынужден вернуться с монахом в Дэйр-Мосул.

По пути произошло событие, разделившее на время Салмана с монахом. Однажды, когда Салман бродил в пустыне в поисках монаха, он сбился с пути и беспомощно блуждал по округе. В то самое время двое арабов, увидев его беспомощность и беспокойство, поняли, что он – чужак в этой пустыне, сбившийся с пути. Поэтому они задумали коварный план и взяли его в плен. Салман очень старался спастись, но двое арабов, которые были ловкими и крепкими телом, связали его руки, посадили на верблюда и отвели в город Йасриб.[7]

Одна из немощных и слабых женщин Медины, нуждавшаяся в пастухе, спросила у этих двоих при виде Салмана: «Продаете ли вы этого раба?»

– Да, мы продаем его.

– Какова его цена?

– Ты должна заплатить за него хорошие деньги.

– Я согласна. Покупаю его.

Таким образом, Салман стал слугой той женщины и пастухом её овец и верблюдов. Однажды, когда он пас стадо, один из других пастухов сказал ему: «Знаешь ли ты, что сегодня в Медину прибыл человек, воображающий себя Пророком и посланником Бога?»

Как только Салман услышал это, в памяти его внезапно блеснула искра. Он вспомнил слова монаха. Он воскресил в памяти то, как заблудился и оказался беспомощным в пустыне. «Хоть бы я знал, где сейчас монах! Если бы я увидел его, то мы бы вместе пошли на встречу с этим человеком, и…»

Пастух, оперевшись на посох и смотря в лицо Салмана, спросил:

– Ты говоришь сам с собой! Что-то случилось?

– Да. Да, брат! То, что я годами ожидал услышать, сейчас я слышу от тебя.

– Скажи и мне, что произошло?

– Времени мало, и я должен спешить в Медину. Если ты хорошо подумаешь, то поймешь мое состояние. Итак, я доверяю этих овец тебе.

– Куда ты пойдешь?

– Я же сказал, пойду в Медину.

– В Медину?

– Да. Полагаю, я нашел то, что искал.

Придя в город, он сначала отправился на рынок и из накопленных сбережений купил немного хлеба и мяса, затем, расспросив жителей о Пророке (С), отыскал его.

Мусульмане окружили Пророка (С) и слушали его речь. Салман, подобно мотыльку, порхающему вокруг свечи, крутился вокруг него. Ему хотелось узнать об указанных монахом приметах.

Пророк (С) заметил его желание и снял одежду. Мусульмане с вниманием и удивлением взирали на эту сцену. Они ничего не знали об истории Салмана и не ведали, почему Пророк (С) показывает ему свое плечо.

Салман, увидев первый признак Пророка (С), поднес хлеб и мясо. Пророк (С) спросил: «Что это?»

– Подаяние.

– Я не принимаю подаяний. Подели это между неимущими мусульманами!

Салман узрел второй пророческий признак. Он поделил хлеб и мясо между мусульманами и поспешил на рынок. На оставшиеся при нем деньги он опять купил хлеб и вареное мясо, поспешно пошел к Пророку (С) и преподнес ему их.

Пророк (С) спросил: «Что это?».

– Подарок.

Пророк (С), услышал это, сказал: «Садись!»

Он сел. Пророк (С) и люди, находящиеся вокруг него, отведали хлеба и вареного мяса, а Салман обнаружил третий пророческий признак.

Затем Салман принял Ислам и рассказал свою удивительную историю Пророку (С) и его друзьям.

Однажды некто из израильтян был убит. Поиски убийцы ни к чему не привели, и поэтому между разными коленами этого народа возникла вражда. Когда вражда усилилась, было решено для распознания убийцы обратиться к святому Мусе[8] (А).

Сначала Муса (А) пытался ослабить вражду обычными средствами, но упрямство и строптивость людей из разных колен привели его в отчаяние. Муса (А) понял, что с продолжением этой распри может возникнуть великая смута, поэтому обратился к силе своего пророчества и попросил помощи у Бога. Со стороны Всевышнего поступило указание, что этот народ должен вырастить корову и, убив ее, коснуться одним из органов мертвого животного тела убитого, дабы тот воскрес и сам указал на убийцу.

Люди, услышав эти слова, сказали:

– Ты смеешься над нами?

Но лицо Мусы (А) было серьезным, и он отвечал очень хладнокровно: «Насмешка – дело людей невежественных и глупых, Пророк же Божий не может так поступать. Я ищу помощи у Господа, чтобы не быть в числе невежд».

Когда израильтяне увидели, что Муса (А) говорит очень серьезно, шуток или издевательства нет и в помине, то замолчали на некоторое время. Затем, смотря друг другу в глаза, начали перешептываться. Вскоре один из них поднял голову и сказал:

«О Муса! Попроси у твоего Господа, чтобы он указал нам отличительные особенности коровы».

В ответ на это Муса (А) произнес: «Корова должна быть средних лет, не очень старой и обессилевшей, но и не настолько молодой, чтобы еще не рожала».

Муса (А) немного помолчал, а затем, хорошо зная думы и мысли этого народа, продолжил: «Выполняйте то, что было сказано, и не задерживайте отговорками Божественный указ!»

Израильтяне опять замолчали. Они опустили головы, подыскивая новые возражения. Многие не хотели выполнять Божье предписание. Ведь смутьянство и упорство заложены в натуре этого народа. Поэтому они единогласно возгласили: «О Муса! Попроси у твоего Господа, чтобы он указал нам и цвет коровы».

Муса (А), долгое время живший среди этих упрямых людей и знавший их характер, ответил: «Корове следует быть сплошь желтой и красивой. Окрас её должен обладать таким блеском, дабы побуждать людей к удивлению и восхвалению».

Вначале эти придирчивые и капризные люди отвечали: «Очень хорошо. Мы поняли, какую корову надо выбирать».

Но затем, посовещавшись несколько минут, сказали: «О Муса! Спроси опять у твоего Господа про эту корову. Спроси, ибо если Господь захочет, то мы обретем истину и найдем ту, которую нужно».

Муса (А) уже должен был ответить так, чтобы перекрыть все возможные пути отговорок. Если бы он не дал им убедительный ответ, несомненно, они нашли бы другой предлог для неподчинения. Поэтому он более подробно описал признаки коровы: «Пусть будет корова не подходящей для того, чтобы на ней пахали, и чтобы она не была использована для перевозки воды. Цвет же ее кожи должен быть сплошным, и на ней не должно быть другого цвета, даже размером с родинку или точку».