Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

«Будь что будет, а я не крикну».

Но решительности хватило ненадолго. Чернявый толстенький врач поковырялся в зубе и, обращаясь к дедушке, сказал:

– Зуб у него, конечно, неважный, но, думается, удалять его не следует. Эмаль в основном цела, так что лучше запломбировать. Как вы думаете?

Дедушка кашлянул и не совсем решительно ответил:

– Да, конечно… Хотя, знаете, на эмаль надейся…

– Ничего, – успокоил врач, – мы ее укрепим… Ну-с, молодой человек, – обратился врач к Васе, – сейчас мы приступим к операции. Постарайтесь думать о чем-нибудь приятном. Например, о пломбире.

С этой минуты Васина решительность исчезла. Если уж врач рекомендует думать о приятном, значит, впереди только неприятное. Вася хотел было сказать, что лучше вырвать зуб, чем пломбировать его, потому что во все времена не было неприятней минут, чем те, когда вам сверлят зубы. Но Вася не успел сделать этого: врач уже засунул ему в рот новый шланг. Внутри зуба что-то мелко-мелко затрепетало. Этот странный трепет распространялся все глубже, но он не вызывал ни боли, ни даже неприятного ощущения, а, наоборот, как будто успокаивал. Но Вася стойко не поддавался успокоению и ждал момента, когда сверло поглубже врежется в зуб и с противным скрежетом доберется до нерва. Тогда придется подскочить, замахать руками и ногами и, конечно, замычать.

Но время шло, врач то и дело менял шланги, потом стал что-то делать с зубом с помощью иголок, лопаток и еще каких-то инструментов. Уже давно ныли скулы, уже много раз приходила и уходила решительность, а боли все не было. Даже мелкий трепет исчез давным-давно. Вася все ждал неприятности, но врач неожиданно сказал:

– Ну-с, вот и все, молодой человек. Ввиду того, что вы так долго думали о пломбире, запрещаю вам употреблять его целых два часа. Выдержите?

Еще не вполне веря своей удаче, Вася кивнул головой, но все-таки спросил:

– И это все? Уже запломбировали?

– Да, разумеется. Вы, конечно, ждали худшего?

Вася чистосердечно признался, что он ждал много худшего. Врач рассмеялся:

– Ах, молодой человек, молодой человек! Вы же почти взрослый, а живете все еще старыми представлениями… Вот к чему приводит несовершенство школьной программы! – обратился он к дедушке. – Ребята боятся зубных врачей, не ходят к ним вовремя и портят из-за этого зубы. А почему? Потому, что в школе уважаемые преподаватели физики не растолковывают им практического применения ультразвука… Вы понимаете, молодой человек, что мы теперь действуем с помощью ультразвука. Он не только сверлит пульпу зуба лучше, чем любое сверло, но он одновременно и совершенно безболезненно убивает больной нерв. Происходит, так сказать, автоматическое обезболивание. Я теперь представляю, как вы, ничего не зная о наших методах лечения, волновались! И, как видите, напрасно.

Прощаясь с зубным врачом, Вася не знал, чему удивляться: уже старому знакомому – ультразвуку, который ловит рыбу, лечит зубы и, вероятно, делает еще немало иных дел, или неожиданно хорошему настроению дедушки. Он улыбался, часто потирал руки, похлопывал Васю по плечу. Можно было подумать, что это ему вылечили больной зуб.

– Ну вот, теперь тебя осмотрят другие врачи – и все будет в порядке.

– Какие еще врачи? – опешил Вася.

– Так, видишь ли… ты все-таки вроде бы как воскрес, и им, знаешь ли, очень интересно посмотреть на тебя. – Заметив нетерпеливый жест Васи, дедушка вдруг рассердился: – Ты не задавайся очень! Нужно уважать старших – им это для науки требуется. И вообще, если удалось тебе воскреснуть, так это не значит, что ты уже от врачей застрахован.

Спорить не приходилось – не потому, что Вася не мог не подчиниться дедушке: в конце концов он все-таки только Женька Маслов и с ним еще можно поспорить, – но дело касалось науки…

Вася вздохнул, искоса посмотрел на дедушку и согласился.

Глава восемнадцатая

УЧЕНЫЙ СОВЕТ

Они прошли по чистым коридорам и наконец попали в небольшой вал. От невысокой не то сцены, не то просто настила вверх полукругом уходили ряды полированных столиков. За ними уже сидели какие-то люди. Когда Вася и дедушка вошли в зал, люди эти примолкли и уставились на мальчика. Он слегка смутился, но, призвав на помощь всю свою выдержку, стал внимательно присматриваться к окружающему.

Над сценой-настилом висел экран. Возле него стояли какие-то странные машины, свешивались шланги и лампы. Окон в зале не было, а мягкий, приятный для зрения свет струился неизвестно откуда.

Васю медленно, но настойчиво окружал целый взвод седовласых, русых, лысых, черноволосых, худых и полных людей в белых, голубых и синих халатах с шелковистым отливом и разноцветных шапочках. Эти странные шапочки придавали людям очень ученый, пожалуй, даже несколько устрашающий, но в то же время и легкомысленный вид. Тем более что все эти люди улыбались – смущенно, доверительно, уверенно и даже извиняюще.

Ближе всех к Васе оказался веселый человек в голубом халате и розовой шапочке. Полный, лысый, с пронзительными черными глазами, он первым протянул мальчику руку и представился:

– Меня зовут Андрей Петрович. А тебя – Вася? Очень хорошо!

И тут по очереди стали подходить другие люди и, судя по тому, что почти каждый из них к своему имени еще прибавлял и титул – «профессор», «академик», – Вася понял, что он попал в очень серьезную компанию очень серьезных ученых. Он вежливо, стараясь не побеспокоить, пожимал мягкие руки ученых и говорил: «Очень приятно». Но запомнить всех имен, конечно, не мог. Тем более, что некоторые из них имели какие-то заграничные имена и по-русски говорили с трудом.

Но задуматься над этой странностью он не успел, потому что в зал вошли высокие смуглые люди в легких развевающихся одеждах. Вася без труда отгадал, что это пришли индусы. Их сейчас же окружили другие врачи, и они стали оправдываться:

– Пришлось делать крюк. Над Тибетом сильные магнитные бури. Кроме того, мы залетали за бирманскими товарищами.

– Да, что-то в этом году слишком много всяких бурь! – покачал головой Андрей Петрович. – Наши австралийские и американские коллеги задержались… Ну, я думаю, что мы не будем откладывать конференции? Я думаю, что можно организовать для них телепередачу.

Самый молодой из всех присутствующих на конференции – высокий, белокурый, подчеркнуто аккуратный и чистенький врач, – как бы в знак одобрения наклонил голову. В то же время в его глазах мелькнула искорка превосходства, точно он знал нечто такое, чего не знал никто. И эта чистоплотность, и это сознание собственного превосходства показались Васе странно знакомыми. Уже наученный горьким опытом, он подумал было, что перед ним еще один из его выросших соучеников, но потом отбросил такие мысли, аккуратный врач был слишком молод для того, чтобы учиться с Васей.

Молодой врач едва заметно улыбнулся и ответил Андрею Петровичу:

– Хорошо. Я организую специальную связь. Я думаю, что следует организовать обоюдную?

– Да-да, конечно! – поспешно и как будто виновато сказал Андрей Петрович.

– Хорошо. Я организую обоюдную, – сказал молодой врач.

Он собрался было уйти, потом озабоченно посмотрел на Васю, подумал и улыбнулся.

– А вам, наш юный гость, придется заняться делом: заполнять анкеты.

– Зачем анкеты? – поморщился Андрей Петрович. – Все записывается на ленту и передается в запоминающее устройство ЭВМ.

– ЭВМ – само собой, анкеты само собой, – непреклонно произнес молодой врач. – Анкеты нужны для архива. Для истории. Все пройдет, а анкета останется. – Молодой врач обратился к Васе: – Вы… Вы умеете писать?

Ну, всего ожидал Вася, только не такого по меньшей мере странного вопроса. Неужели этот белокурый красавчик думает, что полвека назад жили только дикари, которые даже писать не умели? Вася хотел было возмутиться, но потом подумал: заполнять анкеты – дело не очень интересное. Может быть, это лучше сделают другие?.. Но врать он не стал, а только скромно потупился. Врач кивнул головой, и на его красивом, тщательно выбритом лице опять мелькнула улыбка превосходства.

20
{"b":"239184","o":1}