Но вот кончилась война. Косберг работает в тесном контакте с ведущими советскими конструкторами авиадвигателей: А. А. Никулиным, А. Д. Швецовым, В. А. Добрыниным; ничто, казалось бы, не предвещает смены его давно устоявшихся профессиональных интересов. Впрочем, «смена» не точное слово. Расширение. В 1955 году Королев вовлекает его в свою работу, и под руководством Семена Ариевича создается серия ЖРД для ракетной техники. Именно двигатели Косберга стоят на третьей, «межпланетной» ступени ракеты «Восток». Эти двигатели выводили на орбиту экипажи «Востоков», «Восходов» и «Союзов», обеспечивали запуски автоматических станций «Луна», «Марс», «Венера» и тяжелых спутников Земли.

Трагическая гибель Косберга ошеломила всех, настолько неожиданной и противоестественной она была: он попал в автомобильную катастрофу. Мгновенно прилетевшие из Москвы реаниматоры работали всю ночь, но ничего сделать не смогли. Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, доктор технических наук Семен Ариевич Косберг умер 3 января 1965 года…

Итак, «нарастив» ракету еще одной ступенью, Королев в самом начале 1959 года осуществляет старт «Луны-1» – первого в истории искусственного небесного тела, которое, достигнув второй космической скорости, вырвалось из пут земного тяготения и превратилось в спутник Солнца – крохотную планетку, которая и по сей день вращается по своей околосолнечной орбите. Год на этой крохотной планетке длится не 365 дней, как у нас на Земле, а 450.

«Луна-1» в Луну не попала. Системы и методики коррекций космических аппаратов тогда еще только разрабатывались и подправить отклонение лунника от траектории было нельзя. Автоматическая станция прошла от нее в 7500 километрах – в общем, не так уж далеко, если учесть, что среднее расстояние от Земли до Луны 384 400 километров и что это была первая попытка разогнаться до второй космической скорости.

Достичь Луны можно! – вот был главный итог новогоднего старта. Надо теперь только получше прицелиться…

Луна! Опять Луна! Притягивает сердца человеческие, словно магнит. Ведь сколько раз в этой книге говорили мы с вами о лунных путешествиях! Древняя мечта землян, Луна, неужели пробил твой час, настало время, и мы дотронемся наконец до твоих пыльных пустынь?! Ужели начинается реальное воплощение фантазий Лукиана Самосатского, снов Кеплера, предвидений Циолковского, советов Эсно-Пельтри, расчетов Годдарда? Думали ли обо всем этом те, кто проектировали наши первые лунники?

Полагаю, что не думали. По двум причинам. Во-первых, из-за органической нелюбви к «красивым словам» и всяческим попыткам окружить свою работу ореолом героической романтики. Во-вторых, потому, что надо было решить уйму сложнейших проблем и просто не было времени думать о Лукиане Самосатском.

Прежде всего баллистикам надлежало проложить лунную трассу. Вся хитрость заключалась в том, чтобы в тот момент, когда лунник приблизится к Луне, сама Луна была бы видна с наблюдательных пунктов Советского Союза и, более того, находилась бы как можно выше над горизонтом. В этом случае радиопомехи при связи с лунником будут минимальными. Кроме того, трасса должна была быть оптимальной с энергетической точки зрения – иными словами, позволяла бы достичь Луны при наименьших затратах топлива и максимальном весе лунника.

Было подсчитано, что запуск должен производиться в момент, когда Луны не видно. Время запуска, направление полета и скорость лунника необходимо было выдержать в пределах, которые ракетная техника до той поры не знала, поскольку, как я уже говорил, тогда еще не было технических средств для коррекции траектории во время полета. А раз ракету, выстреленную в космическую мишень, «подправить» в полете никакие силы не могли, получалось, что при отклонении времени старта на 10 секунд точка прилунения смещалась на 200 километров. Такое же смещение получалось, если вектор скорости «уходил» от расчетного направления на одну угловую минуту. А если сама скорость изменялась всего лишь на одну сотую процента, отклонение от цели составляло уже 250 километров. Я хорошо помню, как, рассказывая о всех трудностях, стоящих перед проектировщиками лунников, один из их руководителей сказал:

Понимаете, надо было попасть пулей в летящего воробья, стоя на платформе движущегося поезда…

Первая в истории автоматическая межпланетная станция «Луна-1».

Советский вымпел, который принесла Луну «Луна-2».

При старте «Луны-2» отклонение времени отрыва ракеты-носителя от стартового комплекса составляло около секунды. 12 сентября 1959 года ракета, запущенная из казахстанских пустынь, начала свой путь к той точке космического пространства, где она должна была встретиться с пустынями лунными. Это произошло 14 сентября в 0 часов 2 минуты 24 секунды.

На всю жизнь запомнил я свою последнюю встречу с Сергеем Павловичем Королевым. В конце 1965 года готовилась мягкая посадка на Луну. На рабочем столе Главного конструктора лежала плексигласовая доска, а на ней были прикреплены какие-то темные, похожие на куски шлака камни. И табличка «Лунные породы». Это были полученные в лабораториях, искусственные «лунные» камни – первая прикидочная модель грунта, с которым предполагалось встретиться лунному автомату. Беседуя, Королев иногда, не глядя, прикасался, ощупывал эти камни своей широкой, короткопалой рукой. Разговор зашел о лунниках.

Это очень интересно, – неторопливо, подыскивая слова, говорил Сергей Павлович, – или, может быть, я не привык еще… Вообще к стартам больших ракет привык… Это грандиозное зрелище, но… тут другое. Когда лунник подлетает к Луне, нет внешних эффектов… Но когда смотришь на приборы, на телеметрию, видишь: он приближается. Ближе, еще ближе… Это ощущение почти физическое…

Я чувствовал, что этот суровый и спокойный человек волнуется. Его рассказ возбуждает его, наполняет воспоминаниями и радостным предвкушением будущей работы.

Возьмите меня с собой, – вдруг, неожиданно для самого себя, попросил я. – Я везучий, все будет хорошо, она сядет…

Везучий? – наклонив голову, он взглянул на меня поверх очков в тонкой золотой оправе. – А я не фаталист… Это техника. Неудачи закономерны. Неудачи должны быть. Если их не будет, значит, не верны законы диалектики, закон развития науки. А им я верю… Впрочем, почему неудачи? Это – отрицательные результаты. Запуск каждой «Луны» многому нас учит, ведь каждый новый старт – это не просто повторение старого… «Луна-8» должна сесть… В крайнем случае – «Луна-9»…

Он улетел на космодром через несколько дней. Это была его последняя командировка. «Луна-8» разбилась 7 декабря 1965 года. «Луна-9» совершила 3 февраля 1966 года первую в истории мягкую посадку на поверхность Луны и 4 февраля передала на Землю фотопанораму Океана Бурь. Это случилось уже после смерти Сергея Павловича…

Но все это: и панорама, и искусственные спутники, маленькие луны большой Луны, и «Зонды», облетавшие ее, и «Луны», доставлявшие на Землю грунт, и «луноходы», и программа «Аполлон», отправившая на Луну 12 отважных американцев, – все это было уже потом. А первой нарушила вечный покой нашего вечного спутника «Луна-2».

Подлетая к Луне, автоматическая станция измерила магнитное поле вдоль всей трассы и вблизи Луны, передала новые сведения о радиационных поясах Земли и ядерных частицах в космосе, измерила газовые компоненты межпланетного пространства и вновь доказала, что опасность встречи с метеоритами, о которых столько писали не только фантасты, но и ученые, сильно преувеличена. Оказалось, что радиационного поля, подобного земному, у Луны нет, а ее магнитное поле чуть ли не в тысячу раз слабее. Как и ожидалось, атмосферы у Луны не было, лишь крайне разреженная пленочка ионизированного газа прилипла к ее поверхности. Короче, один этот первый полет уже рассказал очень много и о дороге к Луне, и о ней самой.