Издав сдавленный всхлип, Ева потянулась к нему. Он рванулся к ней вперед, чтобы схватить ее, но Зизер был быстрей. Он поймал ее и оттащил назад.

— Нет, — визжала она, вырываясь, — пусти меня к нему!

Лицо Фрэнки стало ледяным, когда он увидел Еву расстроенной и сопротивляющейся Зизеру, его взгляд метнулся к Коксу. Все это дерьмо обещало закончиться плохо.

— КОКС! — крикнул Дьюс.

Этот чокнутый уебок ухватил направленный на него ствол и им же ударил Кокса по голове. Один стремительный удар по яйцам, и Фрэнки уже целился в Кокса.

Он не раздумывал, просто кинулся прямо на Фрэнки, и они покатились на землю. Ударив Фрэнки по его едва вставшему на место плечевому суставу, он смог одержать верх и уткнул его лицом обратно в грязь.

Кокс лежал на земле, схватив себя за яйца, в стонах бормоча, что никогда не сможет снова трахаться. Ева истерически визжала и ожесточенно вырывалась. Зизеру приходилось несладко, пока он продолжал крепко удерживать ее. Ебаный дурдом.

— Я найду способ прикончить тебя, мудак, — прошипел он Фрэнки на ухо.

Фрэнки засмеялся. Он все еще продолжал смеяться, когда свет фар машины наемника свернул с улицы и двинул к подъездной дороге дома.

Крэнк был здоровым парнем, бывшим морским пехотинцем. Ему не составило труда перехватить Фрэнки и приковать его наручниками в своей машине. Не лучшее окончание вечера, но это было лучше, чем ничего, и главное — какое-то время Ева будет в безопасности, пока он будет разбираться со всей этой паутиной сумасшествия Фрэнки.

И говоря о сумасшествии…

***

— НЕТ! — я кричала, пытаясь вырваться, пока Фрэнки увозили. — БОЖЕ, НЕТ! Вы не можете этого сделать! Он не справится с этим!

Фрэнки не мог попасть за решетку. Он не продержится. Он не будет спать, он не сможет вести себя нормально с сокамерниками, это был гарантированный рецепт кошмара.

— Отлично, — фыркнул Мик, — будем надеяться, что он не продержится там и пяти ебаных секунд.

Ее голова резко дернулась в сторону Мика.

— Ты, дерьма кусок! — закричала она. — Ты никогда не можешь держать свой ебаный рот закрытым! Всегда лезешь не свое дело!

— Успокойся, Ева, — прорычал Дьюс.

Я перестала вырываться и посмотрела на него. Он с ума сошел? Моего мужа отправили на верную смерть, а он говорит мне успокоиться. Нет, черт побери.

Душераздирающий крик вырвался из меня, я вырвалась из хватки Зизера и рванула к Дьюсу.

— Ты уебок! — кричала я, колотя его, пытаясь ударить любую часть его тела, до которой могла дорваться. — Ты тупой кусок дерьма!

Ему не понадобились серьезные усилия, чтобы справиться со мной. Я была на земле, он был между моих ног, мои запястья были зажаты над моей головой, он смотрел на меня. Я довольно заметила его распухающую губу, кровоточащий нос и расцарапанную щеку.

— В чем нахуй дело, Ева? — раздался рев надо мной. — Узнала, что твой мужчина заказал тебе ебаного киллера, и кидаешься на меня?

Я чувствовала себя больше, чем просто злой, больше, чем просто потрясенной, это было больше, чем обычная боль. Я чувствовала себя такой беспомощной, раздавленной, словно швы моей души распоролись, разошлись везде, где они были. Я заботилась о Фрэнки так долго, и я так устала от этого, но его вины в том, каким он стал, не было, он был болен, он не мог рассуждать также, как и все другие люди.

А что касается Дьюса, кем он нахуй возомнил себя?

— КЕМ ТЫ НАХУЙ ВОЗОМНИЛ СЕБЯ? — заорала я.

— Думаю, я тот мудак, что пытается спасти твою ебаную жизнь, тупая ты сука!

— Тупая сука? Тупая сука, значит! Не надо делать мне одолжений, уебок! Мне никогда не нужна была твоя помощь, я нахуй уверена, что и сейчас не нуждаюсь в ней!

Синие глаза сверкнули, он склонился к моему лицу.

— Сука, — прорычал он, — мы пришли, чтобы грохнуть твоего ебаного мужа. Что нахуй случилось бы, если он не сказал нам о заказе на тебя? А? Что, сука, скажи мне, что блять случилось бы потом?

Я плюнула ему в лицо так сильно, как смогла.

— Пошел ты нахуй! — крикнула я и ударила своим лбом в его лоб. Перед глазами все поплыло. По ощущениям было не так круто, как это выглядело в фильмах. Дьюс перехватил оба моих запястья в одну руку и хлопнул мне по лбу, прижимая мою голову к земле.

— ТЫ ВСЕ НАХУЙ СКАЗАЛА? — прогрохотал он.

Мне было, что еще сказать.

— Последний раз, когда мы виделись, тебе отсасывала клубная шлюха, и ты одновременно пытался поцеловать меня! В предшествующий этому раз я обнаружила тебя на кухне с полураздетой блядью, и это было всего через несколько часов после того, как ты трахал меня! Ты ебаный отброс, Дьюс! Ебаный отброс! С чего ты нахуй взял, что я буду тебе благодарна хоть за что-нибудь блять?

Глаза Дьюса грозились вылезти из орбит. Его тело сотрясала ярость. Нормального человека напугал бы хладнокровный убийца, нависший прямо над ним, с жесточайшим выражением лица, но я уже зашла слишком далеко. Чистый адреналин действовал сильней любых наркотиков. И я уже была обдолбана под действием адреналина, паря над какой-то ебаной горой.

Даже холодная сталь пистолета Мика, приставленного к моей щеке, не подействовала успокаивающе на меня.

— Успокойся, пизда ебаная, — прорычал он.

— Давай, сделай это блять, — прошипела я, — я нахуй умоляю тебя, ты, тупой, ебаный кусок дерьма. Давай, грохни каждого Демона по всей ебаной стране!

— Успокойся блять, Ева! — крикнул Дьюс.

Я снова посмотрела на Дьюса.

— Скажи ему, чтобы стрелял, — шипела я, — но только дай мне сначала закрыть глаза. Не хочу, чтобы твое мерзкое ебаное лицо было последним, что я увижу.

Ноздри Дьюса раздувались.

И это было последним, что я увидела… на какое-то время.

Получив три ключа, Дьюс вернулся из офиса потасканного придорожного мотеля. Один ключ он вручил Мику, другой — Джейзу.

— Что за херня? — пожаловался Зизер. — В номерах всего по две кровати.

— Ты спишь на полу, — ответил Рипер.

— Пошел нахуй, — бросил он ответ. — Вы с Коксом вполне можете разделить одну койку на двоих, все остальное ведь делите.

— Это были лучшие несколько дней в моей жизни, — ухмыльнулся Рипер.

— Кстати, о подружке Ками, — Кокс посмотрел на Еву, которая была намертво в отключке. — Босс?

Дьюс покачал головой.

— Если она проснется рядом со мной, будет полный пиздец. Я последний в списке мудаков, которых она хотела бы видеть.

— Почему мы блять просто не оставили ее лежать там? — ухмыльнулся Мик.

— Чувак, — ответил Джейз, — хочешь оставить без сознания эту горячую штучку на сраной клубной вечеринке без присмотра ее мужчины? Может, сразу тогда прибьем к ней табличку «Бесплатная ебля — всем и каждому»?

— Да кого это нахуй волнует? — проворчал Мик. — Эта сука не проявила ни капли благодарности, и это после того, как мы пытались спасти ее! Мне надо было врезать ей посильней, и тогда этого разговора вообще бы сейчас не было!

Он слышал, что его парни спорили, но не вслушивался. Не отрываясь, он смотрел на Еву, безвольно повисшую на руках у Кокса, снова и снова проигрывая в уме все то, что она сказала ему. Снова, снова и снова.

Ты ебаный отброс, Дьюс! Ебаный отброс! С чего ты нахуй взял, что я буду тебе благодарна хоть за что-нибудь блять?

Перед его глазами была Ева, но в его ушах звенел голос его старика. Какое блять совпадение. В последнюю встречу с отцом, он впервые увидел Еву. Кровь застыла в его венах: на шее Евы висел жетон его старика.

Этот мудак все еще был здесь, разрушая его гребаную жизнь. К ебеням испоганивая то, что связывало его с единственной женщиной, на которую ему было не насрать.

Всего несколько мгновений они провели вместе — то там, то здесь — некоторые из них были прекрасными, другие принесли боль. Все это не имело значения. И их отношения были безнадежными. Ему давно стоило отпустить ее. Но он не смог тогда, не мог и сейчас. Потому что не хотел отпускать ее. Блять, он любил ее.