Наверное, прошло довольно долгое время, прежде чем он отпустил её и тут же отвернулся — ощутимо обеспокоенный. Тася разочарованно вздохнула. И даже почувствовала какое-то опустошение. Всё? Разбежались? А чего она хотела? Он поймал её на желании… «Врать-то себе зачем? — мрачно подумала она. — Не поймал. Только сделал явным то, что было тайной для меня самой… Господи, ну почему Нинка так легко уживается с разными мужиками, а мне нужно чего-то надёжного и более крепкого? Может, приглядеться к мужчинам в доме Алексеича?.. — И, снова задумавшись, нехотя ухмыльнулась. — При таких деньгах я сама себе хозяйка буду… Надо ли мне кого другого? Есть мать, есть дети. Когда-нибудь закончится это дело, и буду я самостоятельной, разбежимся с Владом. Забудется всё… Наверное, так Нинка думает… Буду думать и я».

И сразу представила себе жизнь Влада без неё, без Таси. Кто будет по утрам подтыкать ему одеяло, когда она выскальзывает с постели и идёт на кухню варить кофе? Кто будет смотреть на него со смехом, когда он берёт чашку кофе и с блаженствующей улыбкой отпивает первый глоток — сам ещё сонный и оттого смешной? Кто будет искать для него брошенные с вечера «где-то здесь» носки, пока он озадаченно ворчит, что они точно были здесь?

И сама усмехнулась. Кто… Жил же он один, без неё, несколько лет в этой пустой квартире… Нет, не пустой — запустелой… Жил — не тужил, и дальше будет так же…

Надо бы спросить у Алексеича про «закрытый цилиндр». Это экстрасенсорная штука такая, чтобы отгородиться от человека. Чтобы он к тебе не лез, да и ты про него меньше думать будешь. Алексеич как-то упомянул про такой приём экстрасенсорный, да только Тася тогда его не слушала. Краем уха, правда, запомнила, для чего нужен. Так что проблемы с расставанием не будет… И сердце снова заболело.

Молча подошли к дому — и резко встали: из дома через веранду выскочили три человека — Тася узнала двоих из ребят Алексеича.

— Что происходит? — вдогонку крикнул Влад.

— Наши засекли недалеко от дома нападение теней! — на ходу откликнулся один. — Попытаемся перехватить! Если не сможем — придётся вам искать уже двоих!

Все трое добежали до угла дома и пропали, но почти одновременно послышалось хлопанье дверцами. Тася взглянула на Влада: он сказал — полтора часа. Заспешит ли сейчас? Или дождётся результатов?

— Влад, — снова осмелилась она. — Что решил с Максом?

— Я решений не меняю, — пожал плечами он. И крупно прошагал вперёд, поднимаясь на веранду и не дожидаясь Таси.

Она остановилась. Всё. И в самом деле всё. Их с Максом исключили из поисков, потому что они своё дело сделали: она нашла Владу команду, Макс — расширил способности всех тех, кто нужен был Владу… Тася поднесла сжатый кулачок к губам. «Не реви!» — сказал Карлсон Малышу. Тася с детьми смотрела этот мультик и кивала: лучше не реветь, лучше пережить это время, когда обидно и когда чувствуешь себя ненужной.

Но одно дело — смотреть со стороны. Другое — когда тебе самой одного слова достаточно, чтобы разреветься. Тася сглотнула и пошла искать Макса.

Он сидел там же, в гостиной. Только не у стола — в кресле рядом с окном.

— Прости, Макс, — с порога сказала Тася. — Не получилось.

Напряжение на лице парня пропало. Он вдруг успокоился, как будто вместе с фразой Таси для него что-то решилось.

— А ты? — спросил он. — Что ты будешь делать?

— Поеду к детям, в деревню. Мама не успевает с прополкой — хоть помогу. — Она вздохнула и спросила: — Не хочешь со мной? Место переночевать найдётся. В саду вишни полно — собирать не успеваем, и яблоки начали падать. У нас там речка — и искупаться, и рыбку половить можно. Лес рядом — наши, деревенские, уже за грибами ходят — целыми корзинами тащат. — Она перечисляла обольщения деревни, стараясь забыть, что почти халявных денег теперь не будет. Новой квартиры — тоже. Теперь надо искать новую работу. Жить рядом с типом, который опостылел до ужаса — глаза б его не видели!.. Как там Влад сказал? Изменения по краю поля? Были и прошли.

Как он легко это сделал: заставил забросить работу, а потом — забросил её саму.

— Нет. Спасибо. Не хочу. Но если ты сейчас пойдёшь отсюда — выйду с тобой.

— Пошли.

Он пришёл налегке, она — с сумкой. Вышли спокойно, никем не замеченные. Предупреждать — смысла не было. Влад — знал. Этого достаточно. Отшагали немного от дома Алексеича, сели в маршрутку. Уже в машине Макс хмуро спросил:

— А что с Дашей?

— Её тоже не пустят больше в зеркальный город, — вспоминая то, что говорилось за столом, сказала Тася. — Она была нужна, только чтобы найти пентаграмму. А теперь будет помогать тем, кто хочет развивать свои навыки. Ну и… развивать свои собственные.

— Тася… — Он сказал и замялся. Потом посмотрел в окно и помолчал, прежде чем обернуться. — Тася, Влад вообще сказал, что мы когда-нибудь понадобимся?

Она тоже отвернулась, чтобы выждать время — справиться с губами, которые плаксиво разъехались. Когда ожесточила своё сердце, пожала плечами:

— Макс, хочешь честно? Тебе ещё повезло. А мне теперь работу искать.

В полном молчании доехали до центра, где коротко распрощались. Тася сказала, что постоит немного — надо подумать о покупках в деревню. Макс попрощался и пошёл было к остановке. Внезапно остановился. Вернулся к Тасе.

— Знаешь, в чём моя проблема? — Он выговорил это с трудом.

— В чём? — равнодушно (так легче удержаться от слёз) спросила Тася — но сердце больно дёрнулось, когда она услышала неожиданное:

— Я знаю, как попасть в зеркальный город.

Парень отвернулся и снова зашагал к остановке. Дождался троллейбуса и уехал. А Тася огляделась и подошла к скамейке сесть. И мысленно схватиться за голову. А отсидевшись, она поспешно взялась за сумку — и обнаружила, что мобильник оставила в комнате — в доме Алексеича. Сложив руки на сумке, долго сидела в оцепенении.

Додумалась поехать к Максу. Но вспомнила, что не знает адреса. Попробовать поискать его так, как научили у Алексеича? Но там же их ещё и закрываться научили.

Наконец она пришла к согласию с собой: Макс не дурак, мало ли что он знает — в зеркальный город уж точно не пойдёт. И, утешившись этим, посидела ещё немного, думая уже о себе да куда деваться: ехать ли в деревню, пойти ли в квартиру, где наверняка сидит бывший муж — и хорошо, если только в подпитии. Потом огляделась. Поняла, где именно находится. Если идти домой пешком, чтобы развеять дурное настроение, то дорога займёт приличное время… Долго раздумывать не стала. Ищи хорошее во всём! Девиз не взбодрил, но напомнил, что бывшего мужа легче выдержать, если она, Тася, устанет до чёртиков и спать будет мёртвым сном… Последнему она усмехнулась. Мёртвым…

Прежде чем подняться ос скамьи, она «обернулась» в «кокон» — простейший приём защиты, чтобы никто не беспокоил. И — пошла в сторону дома. Шла бездумно, рассеивая по дороге негатив — опять-таки чему учил Алексеич. Летний город неспешно плыл мимо, как и она в его привычно деловом течении. Пару раз ей казалось — кто-то «стучится» к ней. Но монотонный шаг уже стал привычен. А ещё, честно говоря, не хотелось ни видеть кого-нибудь, ни тем более говорить с кем-то. Честно же старалась думать о чём угодно, но только не о той пустяковине, с чего всё началось — падение её личного, вроде только недавно устоявшегося мира. Становилось зябко, когда начала прозревать, что стала и в самом деле временной игрушкой для Влада. Удобной игрушкой. И до тех пор, пока он не прицепился к первому попавшемуся поводу избавиться от неё.

… Остановка у дома так поразила её: «Я уже пришла?!», что пришлось некоторое время постоять, привыкая к мысли, что надо войти в свою — теперь чужую квартиру. На внутреннюю просьбу: «Господи, сделай так, чтобы Геннадия дома не было!» сил уже не осталось. И она машинально, даже механически прошагала до подъезда, здороваясь по дороге со всеми знакомыми и соседями.

Поднялась на свой этаж, открыла дверь — уже насторожённая. Но бывшего мужа дома не оказалось, так что Тася быстро заварила себе чаю и быстро же унесла чашку в свою комнату. У окна посидела ещё немного, бездумно глядя на улицу — солнце уходило за дом, и в комнате становилось темновато, но тёмные сумерки были приятны — уютные.