– Что ты имеешь в виду?

Он недоверчиво уставился на меня.

– Ты знаешь хоть что-нибудь о том, кем являешься? – Рот пристально смотрел на меня, пытаясь найти в моем лице ответ на свой вопрос. – Ты не восприимчива к убеждению демонов. Я не могу тебя заставить делать что-то, чего ты не хочешь, как не могу заставить демона или Стража.

– Ого. – Откуда мне было это знать? Увы, у нас нет руководства по эксплуатации демонов. – Так почему ты хочешь, чтобы я разобралась с зомби? Тебе же должна импонировать мысль о разгуливающем по школе мертвяке.

– Мне скучно, – пожал плечами Рот.

Выйдя из себя, я попыталась высвободить свою руку.

– Ты можешь хоть когда-нибудь дать прямой ответ?

В его глазах вспыхнули яркие искорки.

– Ладно. Ты хочешь правду? Я здесь из-за тебя. Да, ты правильно расслышала. И не спрашивай меня почему, потому что у нас нет сейчас времени на объяснения, и ты мне все равно не поверишь. Ты только полустраж и, если тебя укусит зомби, заразишься. Может, и не станешь совсем безумной, как люди, но сдвинешься достаточно, чтобы усложнить мне работу.

Мое сердцебиение увеличился раза в четыре.

– Почему ты здесь из-за меня?

– Ради всех нечистых сил, ну почему с тобой так тяжело?! Я извинился за то, что назвал тебя недотрогой. Я даже извинюсь за вчерашний день. За то, что напугал тебя и выбросил твой телефон в туалет. Понимаешь, я вырос в Аду. Можно сказать, я социально неуклюж.

«Неуклюжесть» не то определение, которое приходило на ум при виде него. Рот обладал текучей грацией, потусторонней и хищной.

– Все это очень странно даже для меня, – призналась я.

– Но ведь лучше заняться зомби, чем физкультурой?

Много чем можно заняться, что будет лучше физкультуры.

– Я хочу знать: почему ты здесь из-за меня?

– Я же сказал, ты мне не поверишь.

Я упрямо ждала ответа на свой вопрос. Тогда он буркнул себе под нос что-то непонятное. Я даже не уверена, что он сказал это по-английски, но прозвучало сказанное как ругательство.

– Я здесь не для того, чтобы навредить тебе, ясно? Я – последний, кого тебе нужно бояться.

Я ошеломленно смотрела на него, пораженная пришедшей в голову мыслью: по какой-то причине – не знаю, по какой – я ему верю. Возможно, потому, что если бы он хотел навредить мне, то мог сделать это прямо сейчас. Или, может, потому, что я самая настоящая идиотка, которой жить надоело. Да и идти в спортзал совершенно не хотелось.

Я вздохнула, сдаваясь.

– Ладно. Но когда мы покончим с зомби, ты расскажешь мне, что тебя сюда привело.

Рот кивнул.

Мой взгляд упал на наши переплетенные пальцы. Вверх по руке прошла теплая волна, и это чувство меня не порадовало.

– И незачем держать меня за руку.

– Но что, если мне будет страшно?

– Шутишь?

Он помедлил, а потом нехотя выпустил мою руку.

– Ну ладно, – пожал он плечами, потирая подбородок. – Как пожелаешь. Но если сама захочешь взять меня за руку, я тебе не дам.

– Не думаю, что сильно расстроюсь.

Рот сунул руки в карманы черных джинсов и качнулся на пятках назад.

– Теперь довольна? Мы можем идти?

– Можем, – сказала я. – Идем.

Он широко улыбнулся, сверкнув двумя очаровательными ямочками, которые я прежде не видела. Рот выглядел почти нормальным, когда так улыбался, но красота совершенного лица все равно казалось нереальной.

Я отвела от него взгляд, пройдя вперед.

– Где он там, говоришь?

– В бойлерной, в подвале. И внизу будет вонять намного сильнее.

И как я позабыла о запахе?

– Так вы, парни, приглядываете за другими демонами и тому подобным?

– Да, – кивнул Рот, плечом открыв двойные двери.

Я поймала дверь прежде, чем она захлопнулась, и тихо прикрыла за собой.

– И позволяете им заражать людей, хотя это против правил?

Спускаясь по ступенькам, Рот оглянулся. Он напевал себе под нос какую-то очень знакомую песенку.

– Да.

Я последовала за ним, вцепившись в поручень вспотевшими пальцами. Меня вдруг замутило.

– Альфы запрещают подобные вещи. Вам позволено только…

– Знаю. Нам позволено только подталкивать людей, но ни в коем случае не управлять ими, не заражать и не убивать их и бла, бла, бла. Свобода воли – чушь собачья. – Рот рассмеялся и спрыгнул со ступеньки. – Мы – демоны. Мы следуем правилам только тогда, когда сами того хотим.

– Свобода воли – не чушь, Рот.

Он остановился прямо передо мной и посмотрел мне в глаза.

– Повтори.

Я нахмурилась.

– Повторить что?

– Мое имя.

– Рот?..

На его щеках снова заиграли ямочки.

– Ты в первый раз назвала меня по имени. Мне понравилось, как оно прозвучало. Но вернемся к нашему разговору. Свобода воли – брехня. На самом деле, ей никто не обладает.

Я не могла отвести взгляда от его глаз.

– Это неправда. Мы все ей обладаем.

Рот поднялся на ступеньку, возвысившись надо мной. Я хотела отступить, но заставила себя стоять на месте.

– Ты ничего не знаешь, – произнес он, и его глаза заискрились, как драгоценные камни в лучах солнца. – Ни у кого из нас нет свободы воли. Особенно у Стражей и демонов. Мы все должны подчиняться приказам. Но в конечном итоге мы всегда делаем то, что нам говорят. Идея свободы воли – это шутка.

Он действительно в это верит? Мне стало жаль его.

– Я каждый день делаю выбор – мой выбор. Если у тебя нет свободы воли, то зачем вообще жить? С какой целью?

– Какая же у демона может быть цель? Хм-м… – Он постучал по подбородку кончиком пальца. – Может, принудить политика запятнать свою репутацию? Или разыграть сегодня из себя благодетеля и снять с дерева котенка? Подожди, я же – демон! Лучше я…

– Не ехидничай.

– Я просто приводил пример, показывая тебе, кто мы, кем являемся и кем были рождены. Наши пути лежат прямо перед нами. Их направление ничто не изменит. Никакой свободы воли.

– Это твое мнение.

Еще несколько секунд он смотрел мне в глаза, затем улыбнулся.

– Идем. – Он развернулся и быстро спустился еще на один лестничный пролет.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы заставить непослушные ноги двигаться.

– Я не такая, как ты.

Рот снова рассмеялся своим хрипловатым, грудным смехом.

У меня в голове мелькнул короткий, заманчивый образ того, как я сталкиваю его с лестницы. Он снова напевал, а я была слишком раздражена, чтобы спросить его, что это за песня.

Школа была старой, высотой в несколько этажей, но несколько лет назад ее перестроили. Однако лестничные клетки выдавали ее истинный возраст. Старые кирпичные стены осыпались, и ступеньки покрывала красно-белая пыль.

Мы остановились перед ржавой серой дверью с табличкой: «Только для сотрудников». Тут стояла такая вонь, что я теперь, наверное, не захочу есть до завтрашнего дня. Рот взглянул на меня. Смрадный запах, видимо, его совсем не беспокоил.

– Так… вы действительно можете сказать, взглянув на человека, отправится ли он в Ад? – спросила я. Если он откроет дверь, меня может стошнить.

– Почти всегда, – ответил Рот. – Как говорится, это в крови. Яблоко от яблони недалеко падает.

– Ты говоришь избитыми фразами. – Я сморщила нос от усилившегося мерзкого запаха.

– Большинство из них верны. – Рот покрутил дверную ручку. – Заперто.

– Черт. – Я вытащила цепочку и нервно повертела в пальцах висящее на ней кольцо. – Придется нам… – Я умолкла, услышав лязганье замка, и пораженно взглянула на руку Рота, поворачивающую ручку двери. – Ух ты!

– Говорил же, что у меня много талантов, – заметил Рот, бросив взгляд на мое кольцо. – Интересное у тебя украшение.

Я поспешно спрятала цепочку и провела ладонями по джинсам.

– Какое есть.

Он снова повернулся к двери и медленно ее распахнул.

– О да! Он совершенно точно здесь.

Нас встретил мигающий свет и адское зловоние. Смесь запаха разложения и серы вызвали у меня рвотный рефлекс, и я зажала рот и нос руками. Я бы предпочла принять душ в заплесневелой школьной душевой кабинке, чем войти в эту дверь.