– Вы мистер Паркер?

– Да.

– Как я понимаю, именно вы нашли тело?

Паркер кивнул.

– Если быть точным, мой сын.

Самому Паркеру вряд ли было больше двадцати пяти.

– Значит, ребенок, – констатировал Вексфорд.

– Он еще ничего не понимает. По крайней мере, я на это надеюсь. Ему всего лишь шесть лет.

Сели на деревянную скамейку, установленную городским советом для отдыха пенсионеров.

– Расскажите мне, как все произошло.

– Я повел сына прогуляться к моей сестре, пока жена укладывала двух других детей в постель. Мы живем в одном из тех бунгало на Лесной улице. «Белла Виста», знаете? С зеленой крышей? Мы уже возвращались домой, по пути Ники играл, и его мячик закатился куда-то в высокую траву под изгородью. Он побежал за ним и позвал меня: «Папа, тут лежит какая-то леди!» Я сразу почувствовал неладное, сам не знаю почему. Подошел, увидел, и… Ну да, знаю, что не должен был, но… В общем, я запахнул жакет на ее груди. Поймите, Ники – ему всего шесть, а тут, ну, вся эта кровь и непотребство.

– Понимаю, – сказал Вексфорд. – А больше вы ничего не трогали?

Паркер замотал головой.

– Я сказал Ники, что леди заболела, но мы быстренько пойдем домой, позвоним врачу, и все будет хорошо. Не думаю, что он что-нибудь понял. Очень на это надеюсь. Так что я отвел его и позвонил вашим людям. Клянусь, если бы был один, то никогда бы к ней не прикоснулся.

– Конечно, у вас была причина, мистер Паркер. – Вексфорд доброжелательно улыбнулся. – На вашем месте я бы поступил точно так же.

– А Ники не придется… Я имею в виду, ведь будет расследование, правда? То есть я знаю, что сам должен буду пойти, но…

– Нет-нет! Господи, нет, конечно. Отправляйтесь сейчас домой, мы встретимся с вами попозже. И спасибо вам за помощь.

Паркер поднялся, посмотрел на фотографов, суетящихся вокруг тела, и обернулся к Вексфорду.

– В общем-то, это не в моих правилах… Ну, я имею в виду, что знаю, кто она. Может быть, вы не…

– Нет, мы еще не в курсе. И кто же она?

– Мисс Комфри. На самом деле она здесь не живет, здесь обитает ее папаша, – Паркер кивнул на живую изгородь. – На вилле «Карлайл», в том доме, что выкрашен в голубой цвет. Она, должно быть, приехала его навестить. Старик недавно угодил в больницу – сломал бедро. Наверное, она шла к нему.

– Спасибо, мистер Паркер.

Вексфорд пересек песчаную дорожку. Берден чуть отступил в сторону, чтобы дать ему взглянуть на тело. Это оказалась женщина средних лет, тощая, но ширококостная. С сильно накрашенным лицом: густо намазанные алой помадой губы, на веках – полосы синих теней, отвратительные охристые пятна тонального крема выделялись на лбу и впалых щеках. Серые глаза остались широко распахнутыми, и Вексфорду почудилось в них какое-то сардоническое выражение, вроде как презрение, заметное даже после смерти. Впрочем, скорее всего, это было только игрой его воображения.

Из-под туго повязанной синей косынки выглядывала темная челка. На женщине было голубое с розовым платье из какой-то синтетической ткани и в тон к нему жакет, запахнутый теперь на груди. Одна туфля на высоком каблуке слетела с ноги, застряв в путанице ежевичных побегов. У бедра лежала большая красная сумка. На руках – ни часов, ни колец, но на шее висели крупные красные стеклянные бусы. В тот же алый цвет были окрашены и ее короткие ногти.

Вексфорд опустился на колени и, обернув пальцы платком, открыл сумку. Внутри обнаружились: брелок с тремя ключами, коробок спичек, пачка длинных сигарет – четырех не хватало, помада, старомодная пудреница, бумажник и немного мелочи на дне сумки. Ни косметички, ни записной книжки, ни документов.

В дорогом новом бумажнике черной кожи лежали сорок два фунта. Значит, убили не из-за денег. При ней не было ничего, что указывало бы на адрес, место работы или хотя бы имя. Ни банковских карточек, ни чековой книжки. Он закрыл сумку и распахнул жакет. Лиф платья потемнел от запекшейся крови, но две дыры в ткани, указывающие на колото-резаные раны, были ясно видны.

Вексфорд поднялся на ноги, и его место занял врач, в свою очередь опустившийся на колени у трупа.

– Оружие пока не обнаружено, как я понимаю? – спросил Вексфорд.

– Нет, сэр, – ответил констебль Лоринг. – Хотя у нас еще не было времени как следует поискать.

– Что же, тогда берите Гейтса и Марвуда и принимайтесь за поиски. Ищите что-то вроде ножа, – приказал Вексфорд, думая, что шансов найти орудие преступления немного. – Ну а когда окончательно убедитесь, что ничего не нашли, обойдите все дома по Лесной, кроме виллы «Карлайл» и до́ма, где живет этот Паркер – туда загляну я сам вместе с инспектором Берденом. Постарайтесь разузнать все о ней и ее передвижениях. Как давно она умерла, Лен?

– Только, ради бога, не требуй сейчас никакой точности. Трупное окоченение уже полностью выражено, но ведь сейчас довольно жарко, поэтому процесс наверняка проходил быстрее. Я бы сказал, что смерть наступила, по крайней мере, восемнадцать часов назад, а то и больше.

– Хорошо, – сказал Вексфорд и повернулся к Бердену. – Пойдем, Майк, здесь нам с тобой делать больше нечего. Думаю, правильнее всего сначала заглянуть на виллу «Карлайл», а потом – к Паркерам.

Формально должность Майкла Бердена позволяла ему не сопровождать главного инспектора на вызовы, но он все равно это делал, потому что именно так они привыкли работать, и это приносило свои плоды. Они всегда так действовали, и будут действовать, что бы там ни ворчал начальник полиции Гризвольд.

Этих высоких мужчин разделяла двадцатилетняя разница в возрасте. Когда-то они отличались друг от друга столь разительно, что это производило комический эффект. Но потом Вексфорд сильно похудел, став чуть ли не тощим, а Берден и прежде не отличался плотным телосложением. Пожалуй, из них двоих Берден был привлекательнее: мужчина с классическими чертами лица, которое, впрочем, несколько портило постоянное суровое выражение, свидетельствующее, очевидно, о немалом жизненном опыте. Вексфорд же был довольно невзрачен, но всегда притягивал женские взгляды своей живостью, умом, силой и, невзирая на солидный возраст, юношеским задором.

Бок о бок они молча шагали по тропинке в сторону Лесной улицы. Обсуждать пока было нечего. Конечно, женщина была мертва, но убийство для полицейских – это не конец, а только начало истории. Жизнь того, кто умирает естественным путем, исчезает вместе с его телом. Жизнь же этой женщины, наоборот, будет вытащена из темноты на свет и просеяна через мелкое сито, словно биография какой-нибудь знаменитости.

Пройдя по аллее, они свернули направо и оказались перед двумя домами, точнее, коттеджами, там, где Вексфорд оставил свою машину. Дома объединял общий фронтон, табличка на котором оповещала о годе постройки и названии: «Вилла Карлайл, 1902». Почти не надеясь на ответ, Вексфорд постучал в дверь, выкрашенную голубой краской. Ни звука. Никто не отозвался и после того, как они позвонили в соседнюю дверь, куда более стильную и претенциозную, из кованого железа и матового стекла.

Немного разочарованные постигшей их неудачей, полицейские перешли через дорогу. Лесная улица была тупиком, заканчивающимся каменной стеной, за которой простирались луга и начинался собственно лес. Кроме виллы «Карлайл», здесь имелись еще дюжина скромных домиков, два-три бунгало да приземистое строеньице из серого камня, служившее когда-то сторожкой у ворот давным-давно исчезнувшего особняка. Одно из бунгало, построенное, похоже, в те времена, когда влияние Голливуда распространилось даже на этот затерянный уголок Сассекса, имело широкие панорамные окна, зеленую черепичную крышу и называлось «Белла Виста»

Маленький Ники все еще не спал и сидел со своей матерью в гостиной, обретавшейся в точно таком же беспорядке, как и собственная гостиная Вексфорда, оставленная им всего час назад. Если бы Паркер не представил девушку как свою жену, инспектор принял бы ее за подростка, настолько молодо она выглядела: гладкий лоб, по-детски пухлые щеки, наивные глаза и густые мягкие локоны. Наверное, она вышла замуж в шестнадцать, хотя и сейчас выглядела немногим старше.