Да ещё за время непогоды я узнал, что едва успевшие на постоялый двор перед непогодой постояльцы живут с нами, только в двух других комнатах. Сдавалось их всего три. Это была группа купцов да военных что к ним присоединились по пути. Я с ними отношения не поддерживал, поэтому не знал кто это и откуда. Просто случайно услышал о них разговор, когда мы выходили во двор.

На пятый день, меня разбудила Кира. Она взобралась на кровать, и стал прыгать, пока не упала на меня. Как только Дениску и Алису не подавила?

— Папа проснись, на улице солнышко! — закричала она, возясь в моих объятиях.

Спали мы так, Кирилл и Гена в одной палатке, Анна и Кира в другой, а Алиса и Денис со мной вместе в спальнике.

Привстав на локтях, я сонно посмотрел в сторону окошка, там действительно были видны солнечные лучи встающего светила и сказал зевая:

— Сейчас позавтракаем и вылетаем дальше.

После всех утренних дел, мы позавтракали, собрались, я убрал в За Пазуху всё чем мы пользовались, оставив только замки на дверях и покинули комнату. Слащёв нам встретился в зале, вовремя, когда я доплачивал за остальные дни проживания, то спросил его насчёт моих документов.

— Всё же мне кажется, что они фальшивые. Как только прибудет полицейский из соседнего села, то я передам их ему. Вас я попрошу тоже остаться.

— Это ваше дело, — безразлично пожал я плечами и положил руку на рукоять пистолета в открытой кобуре. — Задержать меня вы можете, но я не советую. Непогоду мы у вас переждали благополучно, за это я уже оплатил, причём с чаевыми, поэтому откланиваюсь… Дети, за мной.

Мы вышли сперва во двор, его чистили двое мужиков, судя по санному следу, что выходил со двора на тракт, другие постояльцы уже покинули постоялый двор, и вышли через ворота на улицу. Осмотревшись, я определил, что взлететь тут можно, ветер был откровенно слаб, светило солнышко, да расстояние между плетёными заборами позволяли тут поставить винтокрылую машину и улететь. Столбов то освещения ещё не было, а деревья на улице отсутствовали. Метровые сугробы на крышах защитят солому от поднятого ветра.

Появление синего вертолёта вызвало охренение у мужиков со двора, что наблюдали за нами. Да уж, вертолёт вызывал даже у меня чувство нереальности, не местная техника просто притягивала взгляд своими аэродинамическими формами.

Тот встал на все три колеса, так что я посадил детей, забрался в кабину, баки были почти полны, и запустил мотор. Через полторы минуты машина оторвалась от поверхности и, ревя моторами начала набирать высоту. Когда я опустил нос и, набирая скорость, полетел в сторону Москвы, то заметил, как из постоялого двора выбегает Слащёв, в его руке белой тряпкой был зажат выданный мне одесским губернатором документ. Тот видимо понял, что сделал ошибку и пытался исправить ситуацию, однако мне было лень спускаться, поэтому, безразлично посмотрев на него, я направил вертолёт дальше по заранее рассчитанному мной маршруту.

С двумя посадками на дозаправку к обеду оставив Москву по левому борту, мы достигли, наконец, Владимира. Современные карты особо не помогали, поэтому мне приходилось ориентироваться по крупным городам. Отчего маршрут не сказать, что был ровный, а однажды, что уж скрывать, пришлось садиться у санного каравана ловить хоть кого-то из разбегающихся людей и спрашивать где мы находимся. Догнал одного мужичка на снегоходе и расспросил. Тот крестился, и что-то бормотал, но всё же внятно пояснил, где мы находились и в какой стороне Владимир. Совсем немного не добрались, тридцать вёрст осталось. Однако всё же долетели и долетели благополучно.

Сделав над городом пару кругов, мы осмотрели его с высоты, откровенно любуясь.

— Папа, папа смотри, горка да? — воскликнул Кирилл, первым обнаружив чуть в стороне довольно большое количество народу и пару действительно длинных ледовых горок. Сейчас с них никто не катался, а стояли и смотрели на нас.

Опустив нос вертолёта я на бреющем, буквально в десяти метрах от земли прошёл на большой скорости над горками, отчего отдыхающие начали разбегаться. Там было половина взрослых, половина детей.

— Совсем люди современную технику не знают, — хмыкнул я и, развернув вертолёт пологой дугой, указал детям на горки. — Смотрите, обе горки теперь наши, можно спокойно покататься. Никого нет.

Завывая моторами и винтами вертолёт медленно опустился метрах в двадцати от начала спуска, и осторожно встал на все три колеса. Вертолёт этот был в зимней комплектации, но вот на лыжи я его переставить не успел, но и так нормально.

Заглушив все системы, винты вращались по инерции, помог детям выйти, после чего убрал винтокрылую машину в За Пазуху и почти сразу достал автодом. Некоторые долго терпели, пока мы летели и потребовали горшки. Это нормально, так и должно быть. Не обращая внимания на торчащие любопытные головы из сугробов местных жителей, по-моему, нас разглядывало сотен пять зрителей. Да и из города зеваки потянулись, я вошёл в дом, и пока дети самостоятельно пользовались горшками, запустил двигатель и обогрев дома.

До обеда было ещё два часа, поэтому пока было время, я решил показать детям давно нахваливаемые ледяные горки. У меня были запасы санок, ледянок и тому подобной детской техники для игр. Первым делом с помощью насоса я накачал пару баллонов, это были специальные для катания, и посадив в них детей, на первом я с Дениской на коленях и Кирой за мной. Она обнимала меня со спины. Остальных посадил на втором, и поездом мы покатились под восторженный визг детей вниз по самой длинной и пологой горке. Тут их было три в две стороны, две покороче, но покруче и одна длинная и пологая. Однако и на ней мы набрали приличную скорость, и мне приходилось притормаживать ногами. Правда недолго, второй баллон обогнал нас, мы не были связанны и дети восторженно крича, стали удаляться, вот и пришлось их догонять. Догнали, у нас веса больше, значит инерция больше. Правда, догнали в самом низу. В общем, все были в восторге. Да и что говорить, мне тоже понравилось, поэтому я убрал баллоны в За Пазуху, вызвал снегоход 'Рысь' с заранее прицепленными к нему санками, куда сели все дети, и мы стали подниматься наверх, где виднелась часть крыши нашего автодома. Убирать я его не стал, ещё не раз придётся посещать прогретый салон, пусть тарахтит себе.

Внизу и на склонах валялось много странных предметов, шкуры разного вида, деревяшки с закруглёнными концами и откровенно деревенского вида санки. Похоже именно на этом и катались местные. Сама горка была именно ледовой. То есть специально политой водой и на санках тут, чтобы не разбить лёд не катались, а вот на шкурах вполне возможно, отчего ледяная корка приобрела зеркальный вид. Мы на болонах со свистом тут катались, хорошо укатана была. Не соврал Орехов, отличные тут горки.

Когда мы поднялись, то народу стало куда больше, но пока приближаться никто не спешил. Зрители с интересом наблюдали, как мы поднялись наверх, как исчезли снегоход с санками и появились буквально из воздуха баллоны. Вот когда мы поднялись наверх во второй раз, то из увеличившейся толпы выкатились сани, где сидели пара мужчин в шинелях и шапках полицейских, видимо они первые кто решили спросить кто мы и зачем мы тут. Похоже, их успокоили мои дети.

Надо отдать им должное, не смотря на опасение, они смело направились к нам. Тем более дымивший трубой автодом их заметно пугал, да и наша одежда попугайской расцветки вводила в сомнения. Я видел, как одеты местные дети, в толпе их много было, там были неприметного цвета тулупы, треухи и тёплые штаны с валенками. По сравнению с ними мои дети как ёлочная гирлянда в своих синих, красных и розовых комбинезонах. Да и легче они были, в тулупе тяжеленом попробуй, побегай.

Дети тоже с интересом поглядывали на толпу, но не спрашивали, почему они там стоят, горки их интересовали больше и я подозреваю, что и через неделю им это не надоест, как бы мы тут на пару месяцев не зависли. Вон какой восторг был в их глазах и радостных лицах.