На мгновение все они застыли, поводя усиками, пытаясь уловить запах. Затем, словно поток крови, потекли за Теризой и Джерадином.

Голова существа внезапно лопнула, выбрасывая новый клубок насекомых. После этого ноги перестали пытаться совершать шаги. Фигура покачнулась, повалилась на стену, опрокинулась, а все новые и новые гигантские тараканы продолжали выползать из сдувающихся остатков живота и бедер.

Скоро от человека не осталось ничего, только поток насекомых.

Териза услышала, как Артагель судорожно дышит, словно его сейчас стошнит.

— Териза! — Джерадин тянул ее за руку. — Бежим!

Завороженная попытками Артагеля атаковать, она не понимала, что стоит на месте и сдерживает Джерадина — и как быстро движутся насекомые. Ближайшее было почти у самой ее юбки.

Тяжело дыша, она резко развернулась.

И через несколько шагов уже бежала, что было духу… Но затем остановилась, чтобы повернуться и увидеть…

Артагель отбросил меч в сторону. С перекошенным пустым лицом, прикусив нижнюю губу, он приблизился к одной из оставшихся фигур, резко наклонился, схватился руками за лодыжки и рванул что было сил.

Существо рухнуло вперед медленным безвольным движением подрубленного ствола.

Когда оно коснулось пола, его тело лопнуло. Насекомые, скрывавшиеся внутри, высвободились в одно мгновение.

Они затопили коридор от стены до стены. Свет ламп сверкал и переливался на их темных спинах; они тут же сформировались в поток и поспешили вперед, шевеля жвалами в надежде впиться в плоть своих жертв.

Териза снова бросилась бежать.

Джерадин бежал рядом с ней.

— Мы должны все время держаться перед ними, — выдохнул он. Его грудь вздымалась, требуя воздуха. — Непрестанно. Мы вполне можем бежать быстрее их.

— Как долго? — Ее сердце было в огне, словно она пробежала уже много миль. Она, казалось, задыхалась от страха и холода. — Как долго ты сможешь бежать?

— Сколько нужно, — мрачно пообещал пригодник. Но дышал он так, словно каждый вдох давался ему с невероятным трудом.

У лампы Териза остановилась и оглянулась. Двадцать или тридцать футов отделяло их с Джерадином от первой группы тараканов. С этой точки наблюдения весь пол в проходе, казалось, угрожающе кишел движущимися вперед насекомыми. За ними фигура, которую Артагель атаковал первой, заканчивала разваливаться, освобождая из кокона последних своих обитателей. Оставшееся существо убыстрило шаг, стараясь выдерживать общую скорость погони.

Артагель следовал за ней.

— Джерадин! — Его вопль эхом прокатился по коридору. — Что я могу сделать? Скажи мне, что делать?

— Нет, — прохрипела Териза. Она втягивала воздух в легкие и в то же время очень боялась вдохнуть. — Я не смогу бежать долго. И мы не знаем этого места, не знаем, куда направляемся. Но если мы уйдем отсюда, то приведем этих тварей в Орисон.

Джерадин повернулся к ней с неприкрытым страданием во взгляде.

— Мы должны каким-то образом бороться, — сказала Териза так, словно это говорил кто-то совершенно другой, не охваченный паникой, от которой сердце выскакивало из груди, отвращением и ужасом, от которых сжималось сердце. — Мы должны попытаться уничтожить их.

Мгновение, — тараканы приближались — он смотрел на нее так, словно вот-вот разрыдается. Затем издал отчаянный крик, похожий на боевой клич, и потянулся к лампе.

Вынув ее из крепления, не обращая внимания на то, что горячее железо жгло пальцы, пригодник швырнул ее в насекомых.

Лампа разлетелась, разбрызгивая горящее масло, и дюжина или больше тварей запылала.

Они сгорели почти мгновенно, полыхая ярко, как факелы; в них было нечто горючее. Через один или два удара сердца от них не осталось ничего, кроме обугленных останков…

…не осталось ничего, лишь черный дым, который поднялся в воздух и начал быстро рассеиваться.

Он пах как концентрированная комбинация формальдегида и разложившегося мяса; и жег горло и легкие Теризы, словно кислота. Задыхаясь, она согнулась пополам; спазм, скрутивший ее, был слишком сильным, чтобы она могла закашляться.

Коридор без лампы погрузился в мрак, но Териза оказалась достаточно близко к полу, чтобы увидеть, что остальные насекомые быстро приближаются, не обращая внимания на смерть нескольких собратьев. Ей нужно бежать, нужно…

Она не могла. Это было невозможно. Она не могла прорваться сквозь пелену черного дыма в груди.

Тоже скрученный спазмом, выглядя так, словно он собирался разодрать себе грудную клетку, Джерадин все же сумел обхватить Теризу руками и каким-то образом нашел в себе силы приподнять ее. С тяжестью ее тела, неловко повисшего в его объятиях, он начал отступать, пытаясь вновь оказаться на безопасном расстоянии от насекомых.

Через несколько шагов Джерадин слегка ослабил хватку, проверяя, не сможет ли Териза двигаться сама. Она попыталась глотнуть немного воздуха, и спазм стал чуть слабее. Прижимаясь к пригоднику и стараясь по мере сил помогать ему, она только еще через какое-то расстояние смогла оглянуться.

Как раз вовремя, чтобы заметить, как Артагель взял ближайший к нему светильник и, словно в безумии, кинул в голову последнего из нападавших существ.

Он не понимал опасности; он был слишком далеко, чтобы увидеть, что произошло с ней и Джерадином. Но она была не в состоянии крикнуть, чтобы предупредить его об опасности. Из ее горящего горла вылетел лишь тихий шепот, его имя — когда лампа упала и разбилась и фигуру моментально охватило пламя. Она пылала так яростно, что это казалось невероятным — и черные испарения от многочисленных насекомых окутали Артагеля, поразив его с такой же эффективностью, как если бы ему нанесли удар мечом в живот.

— Артагель, — прохрипел Джерадин. — Артагель.

Териза смотрела на Артагеля и на насекомых до тех пор, пока ее страх не обратился в холодную темную ярость. На этот раз она сама схватила за руки Джерадина и потащила его вперед.

— Пошли. — Попытка говорить болезненно сказалась на ее горящем горле; но зато холод сейчас, похоже, приносил облегчение, отчасти обезболивая жжение от черного дыма. — Пошли.

Териза увидела, что впереди коридор расходится в виде буквы «Т» направо и налево. Свет падал в основном с правой стороны.

Достигнув развилки, она внимательно посмотрела в оба ответвления, пытаясь удостовериться, что в правом действительно неподалеку есть лампа. Затем выпустила руку Джерадина. Тараканы гнались за ней. Они прошли через то же зеркало, которое использовал человек в черном, чтобы напасть на нее. Именно она была тем человеком, у кого имелись активно пытающиеся ее убить враги.

— Возьми лампу, — выдавила она. — Я поведу их в другую сторону.

Джерадин смотрел на нее так, словно падение его брата отняло у него разум.

Она толкнула его по направлению к правому ответвлению.

— Ну же! Я уведу их за собой. Ты следуй за ними. Каждой лампой, которую мы минуем, ты сможешь уничтожить несколько штук. Только не дыши этим дымом.

Наконец он вроде бы начал понимать. И направился в правый коридор, лишь на несколько шагов опережая приближающихся тараканов.

Отступая спиной вперед, чтобы видеть происходящее, Териза двинулась по левому коридору.

К несчастью, ее предположение оказалось ошибочным. Поток насекомых повернул к Джерадину, полностью игнорируя ее.

Джерадин…

Ее ярость обратилась в ужас и непонимание. Силы покинули ее; Териза едва держалась на ногах. Она медленно поднесла руки ко рту, страх пеленой застилал ей глаза.

Джерадин, еще не сознавая грозящей ему опасности, снял лампу, отцепил ее и повернулся назад. И увидел катящуюся на него волну. На секунду он застыл, как парализованный. Боевое упрямство на лице сменилось растерянностью. Лампа в его руках опустилась вниз; казалось, он вот-вот упадет.

Териза попыталась двинуться, но одно колено отказало. Она потеряла равновесие и свалилась на пол, раскалывая лед на обширной луже. Вода принялась впитываться в ее платье. Она еще не успела снова подняться на ноги, когда услышала его вопль: