Государь говорил в основном о своих собственных планах, посвященных прежде всего заключению более тесных деловых контактов с берсеркерами. Согласно его замыслам, Йоритомо будут обеспечивать роботов-убийц человеческими жизнями, в которых не нуждаются сами, и планетами, которые трудно защищать, в обмен на избранные произведения искусства и, конечно, гарантию личной безопасности. План обладал множеством привлекательных сторон, но государь не мог не признать, что трудности начальной фазы переговоров с берсеркерами, не говоря уж об установлении хотя бы относительного взаимного доверия, делают его планы несколько прожектерскими.

Когда в разговоре наступила пауза, Йоритомо в голову пришла банальная мысль, что следовало бы немного поболтать с женой о чем-либо еще, кроме дел. Не прерывая беседы, он поднялся, вышел из алькова, где проходило чаепитие, и между статуй прошел в дальний конец галереи, чтобы наполнить чайник. Роботов он запретил допускать сюда по эстетическим соображениям, а во время приватных бесед считал нежелательным и присутствие слуг. Кроме того, думал он, возвращаясь в альков, польщенная госпожа склонится к его мнению в определенных вопросах, вызывающих разногласия, если чай ей собственноручно подаст столь могущественный…

Обогнув громадный металлический бок «Последнего подстрекательства», он вдруг застыл как вкопанный – от безмерного изумления лицо его продолжало хранить прежнее любезное выражение. Полминуты назад он оставил госпожу задумчивой, полной жизни и грациозной энергии. Она по-прежнему сидела на диване, но теперь завалившись на бок, а ее изящный палец с перстнем, конвульсивно дергаясь, скреб роскошный коричневый ковер. Волосы госпожи пришли в дикий беспорядок; и неудивительно, пронеслось в его ошарашенном мозгу, ибо и сама голова развернута на пол-оборота, так, что взгляд мертвых глаз поверх обнаженного плеча устремлен прямо на мужа. На плече и щеке остались уродливые кровоподтеки…

Выйдя из оцепенения, Йоритомо стремительно обернулся, выронив хрупкое произведение искусства, вмещавшее чай. Но не успел выхватить спрятанное оружие даже до половины, когда оно от удара вылетело у него из рук. Он бросил лишь один взгляд на смерть, бесстрастной башней высящуюся над ним. И не успел даже толком заверещать, как последовал еще один удар.

Ветер ни на час не затихал со времени прибытия Ритуана на планету, с неумолчным воем выметая текучие пески. При таких темпах он вполне может за пару лет до краев заполнить грандиозную котловину, оставшуюся от разрушенного древнего Дворца Йоритомо. Последние раскопки окончены только вчера, а песок уже начал заполнять свежий археологический раскоп.

– На самом деле они были просто пиратами, и больше ничего, – заметила Айзелин, главный археолог. – На пике своего могущества двести лет назад они правили четырьмя звездными системами. Правили отсюда, хотя не часто показывались на поверхности этой старой кучи песка.

– Озимандия[1], – пробормотал Ритуан.

– Что?

– Древние стихи. – Тонкой нервной ладонью Ритуан откинул со лба волосы цвета песка. – Хотелось бы мне поспеть сюда вовремя, чтобы увидеть статуи, пока вы их еще не запаковали в ящики и не отправили на корабль. Представляете, я во весь дух поспешил с самого Сегола, как только услыхал, что здесь ведутся раскопки.

– Что ж, – Айзелин сложила свои пухлые ладони и нахмурилась, потом улыбнулась, и ее зубы ярко сверкнули на фоне смуглого индейского лица. – А почему бы вам не прокатиться с нами до системы Эстила? Я просто ни в коем случае не могу открыть ящики, пока мы не прибудем туда. Уж больно строги правила процедуры, которой мы обязаны следовать во время этих совместных раскопок.

– На моем корабле хороший автопилот.

– Тогда настройте его, чтобы он следовал за нами, и запрыгивайте на борт. Когда мы распакуемся на Эстиле, вы будете в числе первых, кто сможет насмотреться вволю. А до того мы сможем поговорить. Я буду очень рада вашей компании, нам ужасно не хватало первоклассного искусствоведа-историка.

– Ладно, уговорили. – Они обменялись жизнерадостными улыбками. – Значит, правда, что вы в самом деле нашли изрядную часть старой коллекции Сен-Жервеза почти нетронутой?

– Не знаю, имеем ли мы право утверждать подобное. Но, несомненно, немалую часть.

– Преспокойно пролежавшую там почти два века.

– Ну, как я уже сказала, это была тихая гавань Йоритомо. Но смахивает на то, что на этой планете жило не более пары-тройки тысяч человек даже в пору расцвета, и никто вообще не жил здесь достаточно долго. Очевидно, среди приспешников тиранов начались какие-то интриги: никто так толком и не узнал, почему и с чего все началось, но грабители перессорились. Началась междуусобица, Дворец разрушили, сами правители были убиты, все рухнуло. По-моему, после гибели так называемых государя и госпожи никто из интриганов не оказался в состоянии поддерживать порядок.

– И когда же это произошло?

Айзелин назвала дату.

– В том же году, когда пал Сен-Жервез. Все сходится. Должно быть, Йоритомо побывали там после ухода берсеркеров, намародерствовавшись вволю. Это вполне вписывается в их характеры, не так ли?

– Боюсь, что так… видите ли, чем больше я о них узнавала, тем сильнее проникалась уверенностью, что у них должно было быть более глубокое, более тайное убежище, чем обнаруженное во время первых раскопок около века назад. Просто сложилось так, что люди, проводившие здесь раскопки в то время, нашли так много награбленного, что решили, будто нашли все.

Ритуан смотрел, как котлован медленно заполняется песком.

– И еще… – дружески тряхнула его за руку Айзелин. – Я вам не говорила? Мы нашли два скелета, по-моему, самих Йоритомо. Роскошно одетых, в окружении своих сокровищ. Государыня умерла от перелома шеи, а ее муж от множественных…

Под неустанный вой ветра два корабля взмыли к небесам.

На борту корабля по пути к Эстилу было покойно и хорошо, разве что чуточку тесновато. В кабине находилось шесть человек, считая Ритуана, и они ютились в трех каютах на узких койках. Конечно, отчасти теснота была связана с количеством находок. Едва ли не повсюду, куда ни кинь взгляд, виднелись невообразимые сокровища, упакованные в пластиковые ящики. У путников была масса времени по пути, чтобы восхищаться всем этим. Двигатели, навигационное оборудование и система жизнеобеспечения обслуживались машинами, а людям для полной уверенности требовалось лишь изредка бросать внимательный взгляд на их работу. Теперь в этой части населенной Галактики путешествовали, как и два века назад, почти не подвергаясь риску нападения берсеркеров. А людей-пиратов не осталось и вовсе.

В центральном грузовом отсеке стояли крепко принайтованные к палубе, укутанные полностью фигуры, с которых Ритуану особенно хотелось сорвать упаковку и амортизационные прокладки. Но он заставил себя набраться терпения. В первый день пути пришел вместе с остальными в грузовой отсек, где они смотрели и слушали некоторые старые записи, обнаруженные в нижних ярусах руин Дворца Йоритомо. Там имелись данные, записанные на лентах, в кристаллокубиках, на древних сверхпроводящих кольцах. И масса информации имела форму посланий, записанных самим тираном.

– Одним богам ведомо, зачем он писал все это, – вздохнула Ошогбо, главный архивариус большого эстильского музея – одной из организаций, выступившей спонсором экспедиции. – Вы только послушайте. Полюбуйтесь на него. Он приказывает кораблю остановиться и принять абордажную партию, угрожая ему пушками.

– Наверное, ради самолюбования, – предположил Чи Нань, на планете работавший помощником землекопа экспедиции, зато в космосе ставший капитаном. – Ему нужно было видеть, какое он производит впечатление.

– Такие записи могли иметься на всех кораблях, – вставил Ключевский, эксперт по землеройным работам. – Так что их жертвы не знали, присутствует ли на месте сам тиран или нет. Впрочем, не знаю, какая им была разница.