Маомад застыл с пультом в руке, парализованный страшной догадкой: это Мухаммад прибыл вместо Безрукого. Это Мухаммад ищет блестящий металлический стержень. Это Мухаммад хочет уничтожить республику! А он ему помогает!

Он вернулся к столу, но все заметили резкую перемену в настроении командира.

– Что случилось, Маомад? – спросил краснолицый, чрезмерно упитанный Ариф.

– Если тебе будет надо что-то знать, я скажу! – отрезал командир. – Занимайтесь делами! Почистить оружие, разведать обстановку вокруг, ожидать ребят!

Муртузали и Шапи приехали поздно.

– Ну, наконец-то! Как вас на ужин ждать, так и с голоду сдохнешь! – возмущался Ариф.

– У тебя запасов жира надолго хватит! – ответил Муртузали. – Лучше помоги разгрузиться!

Они вытащили из машины несколько больших тюков – горную одежду на четверых, ботинки, термобелье, ледорубы, веревки, ящик сникерсов…

– А сникерсы зачем? – захихикал Ариф. – Или вы совсем в детей превратились?

Муртузали не ответил. Ариф и Гасан наверх не пойдут, зачем им знать, что сникерсы очень калорийны и компактны, а потому незаменимы для питания в горах… Они разложили комплекты одежды по размерам, потом стали собирать ужин.

Шауру за стол в этот раз не пригласили. Ариф принёс ему в кухню кусок лаваша, сыр и чашку кипятка, а сам повернулся и ушел. Ханджару тоже занесли еду, только более обильную. И во дворе над столом зажгли лампочку.

– Видели? – спросил Шапи, когда Маомад и остальные трое боевиков принялись за еду.

– Чего? – не понял Ариф.

– Да, – мрачно сказал Маомад.

– Что думаешь?

– Нужно проверять. Пока никому ни слова!

Шапи и Муртузали кивнули. Двое других бойцов о репортаже ничего не знали и теперь смотрели на остальных, пытаясь понять, о чём разговор. Но спрашивать стеснялись, чтобы не показаться глупыми и не попасть впросак.

Ужин прошел в молчании. Маомад выглядел озабоченным, да и осведомленные бойцы тоже. Они не знали, что делать.

– Муртузали и Шапи сегодня свободны, идите, ночуйте дома, – сказал Маомад и встал из-за стола. – А Гасан и Ариф на двоих ночь делите, по одному подежурите! Вы все равно не местные!

Пройдя за дом, Маомад набрал номер Оловянного:

– Передачу видел? Как думаешь, это правда? У меня тут родители, братья, сестры… Что делать будем?

– Сейчас проверяю все, – сухо ответил амир. – Подожди до утра!

Камры

Оловянный проснулся рано и не сразу понял, где находится: просторная светлая комната, щедро залитая солнцем, широкая деревянная кровать под балдахином, резная мебель из натурального дерева… По площади эта спальня была едва ли не больше его родного дома, в котором шестьдесят лет жила его мать, и уж совершенно точно больше бункера в Майданском, да и любого другого из его укрытий… Он подошел к окну. Дом Депутата стоял на склоне невысокой горы, первые же лучи восходящего солнца заливали его ярким светом через огромные окна, выходящие на все четыре стороны света. И вид открывался впечатляющий: утопающая в цветущих садах долина, свежий ароматный воздух, щебетание птиц… Впрочем, Руслан ничего этого не видел. Поскольку зайти в супружескую спальню Магомедали было невозможно, он позвонил ему по телефону.

– Да, да, сейчас опять наберу! – заспанным голосом проговорил Депутат.

До поздней ночи они пытались дозвониться полковнику Магомедову, но он был «вне зоны доступа».

Оловянный отправился в огромную, сияющую чистотой, отделанную кафелем санитарную комнату, имеющую, кроме понятного унитаза и душевой кабинки, совершенно непонятный предмет, похожий на унитаз и полукруглую ванну-джакузи. Он стал под приятный горячий душ, потом переключился на холодную воду. Вчера, когда они приехали, Депутат обнял каждого, потом, сморщив нос, деликатно предложил вроде бы Абрикосу и Джину:

– Парни, можете принять душ, у меня горячая вода есть…

На что Оловянный без китайских церемоний резанул:

– Мы все вымоемся, Мага! От меня так же воняет, как от ребят! Потому что там, где мы живем, ни горячей воды, ни холодной нету!

Возникла некоторая неловкость, но хороший стол и искренний прием исправили дело. В знак уважения к гостям даже вышла мать Депутата – невысокая, сухонькая старушка Зинат Муссаевна. И хотя подавала на стол Роза – жена охранника Казихана и по совместительству домработница семьи, чай принесла лично восемнадцатилетняя красавица Абидат – Депутат не мог упустить случай лишний раз похвастаться женой.

После душа Оловянный заглянул в гостиную. Магомедали сидел на большом кожаном диване и добросовестно раз за разом нажимал кнопку повтора на своем айфоне.

– Не пойму, – ответил он на вопросительный взгляд друга. – То «вне зоны», то срывается. Пойду, вымоюсь. А ты пока выпей чаю…

Ранним утром, когда благоухающие фруктовыми ароматами камринские сады наполнялись разноголосым пением пробуждающихся птиц, полковник Нижегородцев шел по бетонным плитам вертолётной площадки в Каспийске, пропахшей керосином, разогретым металлом и наполненной ревом прогреваемых то тут то там двигателей. Важная информация пришла в три ночи: маячки «113» и «114», которые находились в постоянном движении и постоянно то сходились, то расходились, переместились в одну точку с координатами… и там находятся уже два спутниковых витка! Вампир хорошо знал, что это за точка.

Он с ходу запрыгнул в грузовую кабину «МИ-8», где уже ожидали девять «мечей» в полной боевой амуниции – камуфляжах «Хамелеон», обвешанные оружием, с радиофицированными шлемами на коленях.

– Все в сборе? Взлет! – скомандовал полковник. Сейчас это был настоящий Вампир – стремительный, целеустремленный и беспощадный. Глаза за дымчатыми стеклами горели опасным азартом, как у преследующего жертву хищника.

– Успеем? – спросил майор Назаров. Он был старшим группы.

– Раз переночевали, то сразу не уйдут, – ответил Вампир. А про себя подумал: «Полковник Магомедов как-то говорил, что его племянник любит поспать подольше… А гости вряд ли покинут дом, пока не проснётся хозяин».

– Подлётное время – пятнадцать минут! – сообщил штурман.

Вампир по радиостанции с закрытым каналом связи вышел на дежурного УФСБ:

– Срочное сообщение для «ноль-седьмого»! Мне нужна рота внутренних войск на бронетехнике, с нашим представителем, в координаты… – Вампир назвал месторасположение дома Депутата. – По прибытии колонны нашему представителю связаться со мной по радиостанции на боевом канале! Задачу поставлю на месте. Как понял?

– Вас понял, выполняю, – отозвался дежурный.

Вертолет уверенно шел по курсу.

– Дорога по ущелью каменистая, да и времени на заход для определения ветра не будет… Поэтому десантируемся с зависанием, – перекрикивая шум двигателя, объявил Вампир. – Пойдём сразу в брониках…

Сидевшие по правому борту рядом друг с другом Котин и Ратников в очередной раз рассматривали спутниковые фотографии дома Депутата и прилегающей территории.

– Работаем с двух точек, – сказал Ратников. Он держал на коленях «Винторез»[25] – вполне надежное оружие для средних дистанций.

– Ты из «Баррета» сквозь стену, а я – по окнам и двору.

– Угу, – ответил Котин и спрятал фотографии под одетый поверх бронежилета жилет разгрузки.

Говорить больше смысла не было – каждый знал свою задачу.

– Готовьтесь, парни! – сказал по трансляции командир вертолета.

Бортинженер подошёл к лебёдке, взял груз десантного шнура, открыл дверь…

Гул вертолёта застал Оловянного на кухне. В брюках, синей спортивной майке и босиком, он в одиночестве сидел за большим столом, смотрел телевизор и не торопясь прихлебывал свежезаваренный чай, иногда поглядывая, как непривычно выглядят его ступни на узорчатом, из трех пород дерева, паркете. Автомат и «стечкин» остались в спальне. В этом доме ему нечего бояться. Авторитет и депутатская неприкосновенность были хорошим дополнением к мощным запорам на кованых воротах, замках на металлических дверях, камерам наружного видеонаблюдения, системе сигнализации на высоченном кирпичном заборе и вооруженным охранникам.