– Синее.

– Госпожа, зачем такое мрачное? Посмотрите, светло-лиловое вам идеально подой… – Под пристальным немигающим взглядом служанка осеклась и, пробормотав, что хотела как лучше, поспешно скрылась.

Ленайре было абсолютно все равно, какое платье принесет служанка. Но если уж предоставила выбор, зачем потом лезть с непрошеными советами? Сразу бы и вынесла светло-лиловое.

Приняв душ и облачившись в платье, девушка устроилась за столом, раскрыла книгу и погрузилась в чтение, иногда делая какие-то выписки в тетрадь. Порой, задумавшись, грызла кончик пера. Вот снова нашла что-то интересное в книге, попыталась записать, но тут обнаружила, что перо совсем растрепалось.

– Надо все-таки захватить в следующий раз ручку… достали эти перья… ужас просто, – проворчала она, впрочем, без всяких явных эмоций. Таким тоном говорят о вещах, которые людей совершенно не интересуют, но не сказать не могут в силу каких-либо причин. – Кэтрин! Принеси новое перо… два пера.

Служанка появилась минуты через две, когда Ленайра уже подумывала, чтобы самой пойти посмотреть, где там потерялась эта недотепа… с предсказуемыми последствиями для последней.

– Ох, госпожа, – жалостливо проговорила девушка, выкладывая перья на стол. – Глянули бы вы на себя в зеркало, совсем ведь бледная. Прогулялись бы, что ли. Столько здесь парней красивых, а вы в книгу уткнулись. А по мне, так чисто зло одно от них.

Кончики волос Ленайры чуть побелели, взгляд, направленный на служанку, заледенел, но Кэтрин ничего не заметила, продолжая делиться своей «мудростью»:

– Вот давеча барон Парвэ приходил. Какой красавец! Истинный дворянин, какие красивые слова говорил, а вы что? Уткнулись в книгу и головы не подняли. Ух, я бы на вашем месте, госпожа… – Успевая все это говорить, Кэтрин провела ладонью над столом, заставив пыль собраться в одном месте, а потом отправиться в окно.

– Кэтрин, почему вы не убирались здесь, пока меня не было?

Ох, не знала свою госпожу эта новенькая служанка, непонятно откуда раздобытая управляющим поместьем, иначе от этого спокойного голоса уже давно упала бы в обморок. Впрочем, те, кто знал Ленайру давно, могли различать эти малейшие нюансы в ее поведении, а ее всегдашнее спокойствие вместе с ровным безэмоциональным голосом обманывало даже взрослых магов-менталистов – щит на разуме стоял у нее отменный. Но знающие люди всегда могли сказать, когда молодая госпожа радуется, когда гневается. Доротея понимала свою госпожу лучше всех. Кэтрин же ошибочно полагала, что раз на нее не кричат, значит, слушают и внимают. Вот и делилась житейской мудростью, искренне считая, что делает доброе дело, просвещая молодую госпожу, совсем еще девочку, в жизни.

– Дык занятая была, госпожа. У вас тут комнат-то много. И на кухне надо порядок навести…

– Кэтрин. – На резко упавшую температуру в комнате не обратить внимания было нельзя, и служанка, поежившись от холода, впервые посмотрела на госпожу, и вдруг весь ее задор разом куда-то пропал. Девушка побледнела, спина покрылась холодным потом, а ноги сами собой вдруг подломились и заставили бедняжку опуститься на колени. – На этой неделе вы лишаетесь пятнадцати сантов из вашего жалованья за то, что вмешиваетесь с советом, которого у вас не спрашивают, и лезете с поучениями, которые никому не интересны. – Кэтрин, не в силах отвести взгляд от бездонных глаз госпожи, в которых словно закружилась вьюга, задрожала сильнее и быстро-быстро закивала, неспособная вымолвить ни слова. – А если вы еще раз вызовете мое неудовольствие, то отправитесь обратно в поместье. Надеюсь, вы понимаете, чем это для вас может обернуться?

Кэтрин всхлипнула и снова закивала.

– В таком случае вон отсюда и не мешайте мне учиться. Появитесь здесь, только когда я позову. Да, еще минус два санта за ненадлежащее выполнение своих обязанностей: вы должны сначала убирать мои комнаты, чтобы к моему возвращению они уже были чистыми. А кухню и прочее можете убирать и после моего возвращения, не мешая мне заниматься.

Кэтрин вскочила и, не смея повернуться к госпоже спиной, пятилась до самой двери, уперлась в стену, вздрогнула, чуть скосила взгляд и бочком нырнула за дверь, аккуратно закрыв ее за собой.

Ленайра еще несколько секунд оставалась напряженной, потом медленно вздохнула, цвет волос вернулся в норму, а температура в комнате поднялась до прежней.

– Надо будет поговорить с Дарком. Где он таких находит? – проронила она, словно пытаясь отложить эту заметку в памяти, после чего вернулась к работе.

Ровно в шесть вечера двери в спортивный зал, где была назначена дуэль, распахнулись, и в помещение неторопливо вошла Ленайра в светло-голубом платье до пола. Никаких украшений, кроме тоненькой золотой цепочки, на ней не было, но все давно уже знали, что с этой цепочкой девушка не расставалась никогда. И никто не видел, что именно висит на ней, поскольку это таинственное что-то никогда не оказывалось поверх одежды. Многие предполагали, что это медальон с портретами ее родителей. Впрочем, сейчас всех собравшихся интересовала не цепочка, а наряд. Заявиться на дуэль в платье из таларского шелка… это ж как надо не уважать противника?

В общем-то, дуэльный кодекс никак не регламентировал одежду: защиту можно надевать по согласованию сторон, амулеты и артефакты тоже, все остальное не важно. Но за тысячи лет уже устоялись определенные традиции и даже выработался стиль в одежде, который касался как мужчин, так и девушек. Понятно, что раз дуэль, то и одежда должны быть соответствующая – позволяющая быстро перемещаться, уклоняясь от ударов, и, прежде всего, она не должна мешать. Потому все и предпочитали полуспортивный стиль и легкую обувь – дуэли, как правило, проходили в специально подготовленных и защищенных помещениях, а в них пол ровный. Противник девушки именно так и был одет – легкие брюки со стянутыми внизу штанинами, спортивная обувь, легкая хлопковая сорочка и камзол из тонкой кожи, хорошая защита от случайных осколков.

Патрис заметно нервничал и, чтобы скрыть это, делал разминку, потому он не сразу обратил внимание на то, во что одета противница, а вот его друзья, собравшиеся в зале, едва не завопили от гнева, обсуждая такое оскорбление. Но придраться не могли, формально она в своем праве, и как на дуэль одеваться, решать ей самой.

Ленайра в их сторону даже головы не повернула. Прошла к центру зала и встала в круг. И тут же в зал ввалилось несколько человек из ее свиты. Громко, явно нарываясь на скандал, обсуждая грязеедов, посмевших бросить вызов самой Принцессе.

Ленайра медленно повернулась в их сторону, и под ее взглядом все как-то разом побледнели и замолчали.

– Мне нужен секундант, – спокойно сообщила она.

Со стороны свиты Патриса опять донесся недовольный гул – секунданта выбирают заранее, еще до дуэли, а не так, как что-то необязательное.

– Почту за честь, госпожа, – выскочил вперед юноша лет шестнадцати с роскошными белокурыми локонами.

Девушка посмотрела на него и кивнула.

– Благодарю, барон Тарк. Профессор?

Преподаватель, который должен судить дуэль, вышел вперед. Высокий и хмурый, так можно было охарактеризовать его, а красный шеврон на куртке свидетельствовал о его принадлежности к боевому факультету. Такой же шеврон украшал и плечо ее соперника… Занятно.

– Профессор Арсен Лирен, – хмуро представился он, наградив девчонку мрачным взглядом.

– Очень приятно. – Его взгляд не произвел на девушку никакого видимого впечатления. – Давайте начнем, мне хочется поскорее вернуться к учебникам, мне попался очень интересный момент, – предложила она.

– Сейчас это не важно, – оборвал ее профессор.

Теперь возмущенно зашумела свита Ленайры.

– Господин профессор! – выскочил вперед барон Тарк. – Как вы смеете так разговаривать с госпожой?! Вы хоть знаете, кто она?

В глазах Арсена Лирена полыхнуло пламя. Тарк сглотнул и попятился, сообразил, что выбрал совсем не ту мишень для атаки, но глаз отвести не смел. Ленайра же равнодушно наблюдала за представлением, словно ее это не касается.