— Входи, друг, входи!

Краснолапый трактор вёл отец Володи, совхозный механик Иван Брагин. Володя чуть не закричал:

«Ах, какой же ты, папка, ты же знал, что сегодня, что же ты не сказал?»

Но он, конечно, ничего не крикнул, а только глядел на отца, широко раскрыв большие чёрные глаза. Механик заметил этот взгляд, усмехнулся и сказал весело:

— Эй, трактористы, принимайте коня! Ладный конь. Мы его вам отремонтировали любо-дорого.

Трактор вошёл в ворота, стал под навесом, который ребята сколотили ещё много дней назад. Навес оказался таким большим, что под ним свободно уместился не только этот желанный гость, но рядом могли бы ещё свободно стать несколько таких же его краснолапых братьев.

Володин папа собирался сказать что-то, но в это время раздался неумолимый звонок: настойчивый, громкий, он звал в классы.

И тогда, перекрывая голос звонка, механик крикнул:

— После уроков шестиклассники собираются здесь, у трактора!

Ох, как долго тянулся сегодня последний урок! Даже всегда внимательная, спокойная Даша вертелась на парте, то и дело выглядывая в окно, откуда виден был кусочек навеса.

Учительница была вынуждена сделать ей замечание:

— Я сегодня не узнаю тебя, Пак. Что случилось?

Но потом она уловила взгляды ребят, обращавшиеся к окну, встала, сама посмотрела в окно и засмеялась.

— Понятно, понятно, — сказала учительница, — в школу пришёл трактор. Вот почему вы все волнуетесь, но… — голос её сделался строгим и сухим, — будущие трактористы должны отлично знать и физику, а вы сегодня все отвечаете из рук вон плохо.

Всем стало стыдно, и каждый старался не глядеть в окошко. Ну что это, в самом деле, ведь не первоклассники! Шестой год учимся, пора и сознательными стать.

Снова зазвенел звонок. Удивительно, как менялся у него голос. К началу урока он звал требовательно, властно, а в конце дня звенел, журчал, разливался весёлой трелью. Это Володя уже давно подметил. И, когда он однажды поделился своими наблюдениями с отцом, тот сказал весело, поглаживая пышную Володину шевелюру:

«А ты знаешь, сынок, я тоже всегда замечал, что у школьного звонка два голоса».

Захлопали крышки парт, и ребята готовы были уже убежать во двор к навесу, но в это время дверь открылась, вошёл директор и с ним ещё трое: дядя Евстафий, тоже Герой Социалистического Труда, друг дяди Евстафия — комбайнер дядя Гриша, и седой ласковый дядя Вася — механик.

Последними вошли Володин отец вместе с председателем колхоза «Авангард».

В классе стало сразу очень тихо. Крышки парт опускались медленно, все стояли у своих мест и молча глядели на вошедших.

— Притихли? — по-домашнему спросил директор и засмеялся: — То-то же! Выросли. К вам с серьёзным делом люди пришли! Садитесь. Послушаем наших дорогих товарищей.

Первым заговорил дядя Евстафий — знаменитый комбайнер. Ребята читали даже в «Правде» о том, что комбайн дяди Евстафия каждый год больше всех убирает пшеницы.

— Ребята, — сказал дядя Евстафий, — сегодня у вас праздник. Сегодня мы, старая гвардия механизаторов, передаём вам свою машину. Все мы на этом тракторе работали: и я, и Василий, и Григорий. Но не думайте, что он старый, — мы ему новое сердце поставили и новое дыхание наладили. Он послужит вам. Кто хочет стать трактористом?

Все подняли руки, кроме Даши. Она стояла одна, крепко вцепившись маленькими пальцами в чёрную крышку парты. На лице её была написана такая решимость, так отчаянно сверкали глаза, что дядя Евстафий невольно промолвил:

— Значит все, кроме… — Он помедлил минутку. — Как зовут тебя, девочка?

— Дарья Пак, — ответила храбро маленькая кореянка.

Дядя Евстафий подошёл к парте и внимательно посмотрел на Дашу.

— Ты не хочешь изучать трактор? — спросил он негромко. — Почему?

— Я хочу работать на ферме, — заговорила Даша, ещё крепче впиваясь пальцами в край парты, — я люблю животных. Я дома помогаю маме доить корову. — Вдруг она добавила решительно: — Мы говорили с девочками: вот она, и она, и она, — Даша быстро указала пальцем вокруг, — тоже хотят работать на ферме, но они постеснялись сказать это сейчас прямо, потому что вы все пришли и им неудобно отставать от мальчиков. — Она замолчала, растерянно ожидая, что вот сейчас все засмеются и упрекнут её.

Но все молчали. И дядя Гриша сказал мягко:

— Так ведь ты же молодец, Даша, у тебя есть собственное мнение. А ну-ка, девочки, кто хочет работать на ферме?

И тогда сразу все девочки подняли руки.

Вот тут уже все засмеялись. Но это был совсем не обидный смех, а просто всё сразу встало на своё место, и все друг друга поняли.

Начался интересный разговор. Дядя Вася, дядя Гриша, дядя Евстафий, Володин отец, председатель колхоза уселись среди ребят прямо на партах и начали советоваться, с чего начать, чтобы побыстрее изучить машину. Решили с января проводить курсы трактористов.

— Будем заниматься четыре раза в неделю сразу же после уроков, — сказал директор, — придётся, конечно, нелегко. Двоек ни в школе, ни на курсах допустить нельзя.

Все мальчики закричали хором:

— Двоек не будет!

— Мы же понимаем!

— Мы же для себя!

А девочки молчали. Лица у них были растерянные. Как же так? Сами отказались от трактора — значит, они теперь будут в стороне от всего того нового и интересного, что затевается в школе.

Директор сразу понял, о чем думают девочки, и сказал, обращаясь к председателю колхоза:

— Механизаторов мы уже послушали, а что скажете вы нам?

Председатель колхоза развёл руками и засмеялся:

— Так я же очень рад, — заявил он, — мне же доярки нужны, птичницы нужны, и за овцами кто-то должен ухаживать. Я было огорчился — все на трактор, а оказывается, тут и животноводов полно.

Девочки обрадовались, окружили председателя колхоза.

— И у нас будет кружок, — говорила потом Даша, — мы будем учиться вместе со взрослыми прямо в колхозе. Мальчикам будут читать лекции комбайнеры, трактористы, а нам — зоотехники, ветеринарный врач.

Люда глядела на свою подружку и знала, почему та особенно рада. Ведь Дашина мечта — стать доктором. Она вчера вечером, когда возвращались домой из школы, так и объяснила:

— Пока буду учиться, как лечить больных животных. Это ведь тоже практика, а потом поступлю в институт, окончу его и стану настоящим врачом.

Володя ждал отца у ворот. А тот стоял и о чём-то разговаривал с директором. Он хлопнул сына по плечу:

— Нашего полку прибыло? Ну, пошли ужинать, тракторист, мать небось заждалась.

Директор посмотрел им вслед. Даже со спины можно сказать, что это идут отец с сыном. Только Володя чуть поменьше, а так и волосы у них одинаково подстрижены, и походка совсем-совсем одинаковая.

Но что это? Они ведь, кажется, торопились ужинать, и вдруг оба повернули обратно. Куда? Конечно, под навес. Там уже стояли дядя Вася, дядя Евстафий и дядя Гриша, окружённые толпой ребят, и что-то оживлённо рассказывали.

Директор засмеялся:

— Ох, не дождутся сегодня матери к ужину своих сыновей!

Всю зиму ребята изучали трактор. Тут уж не приходилось родителям напоминать, чтобы выучили урок. Каждую свободную минуту экзаменовали друг друга:

— А у гусеничных какой двигатель?

— А что такое подъёмное устройство?

— А какая марка самая мощная?

Быстрее всех изучили трактор Володя и его друг Витя. Их так и стали называть «тракторные инструкторы». Экзамены все сдали на «хорошо» и «отлично». И директор сказал:

— Придётся свезти вас в театр.

— А нас? — закричали девочки.

— И вас, — ответил директор. — Я каждый день спрашиваю, как вы там работаете, на колхозной ферме.