— Слушай, Кузьмич, делать что-то надо. Пропадём ведь так, они настроены то серьёзно. У ёжиков же такие связи и такие возможности — только держись. Слышал, что с Главным Руководителем полётов случилось? То-то. А уж у него такие возможности для противодействия были, что нам и не снилось. И что им эти паровозы сдались? — почесал начальник пробивающуюся лысину. — У нас их и нет давно. Кузьмич, вот есть у нас паровозы?

— Да один вроде завалялся, — задумчиво сказал Кузьмич. Затем поймал в бороде вошку и раздавил её двумя пальцами.

— Кто же тут главный у них? — начальник пристально присматривался к ёжикам. — Тот, что поёт, наверное. Он на рельсах не сидит! — и обрадовался своей догадливости.

Начальник станции подошёл к Главному Ёжику и кашлянул.

— Да-да? — прервал пение Ёжик.

— Скажите, а в чём смысл акции? Зачем вы хотите умереть, да ещё за паровозы? — спросил начальник.

— Нада, — уклончиво ответил Главный Ёжик.

— Слушайте, но так же нельзя! — возмутился начальник станции.

— Можно, — спокойно ответил Ёж.

— Но у нас же почти нет паровозов! — воскликнул начальник.

— И? — поднял Главный ёжик бровь.

— Хорошо, сдаюсь. Зачем вам умирать? Ведь жизнь прекрасна! — затем начальник нагнулся и шёпотом спросил: — Может, паровоз возьмёте? Последний! Почти как новый!

— Ещё вагон угля, провиант и свободную ветку до Бобруйска, — жестко поставил условия Главный Ёж.

— Слушайте, а зачем Вам в Бобруйск? — удивился начальник станции.

— Нада, — второй раз за вечер уклончиво ответил Ёжик. И принялся сворачивать флаги.

Паровоз нёсся на всех парах вперёд, к светлому будущему и городу Бобруйску, который ещё не знал, какое счастье на него должно было свалиться. «Съезд жЫвотных пройдёт по расписанию!» — довольно думал Главный Ёжик. «И мы покажем всем, где раки зимуют! И даже проводим! Пусть знают дорогу!» Играл гармонист, ёжики плясали, пели, радовались жизни. Революция была неизбежна и неотвратима. Как ёжик.

Однажды ёжики решили устроить митинг. Громкий и помпезный. Зачем? Непонятно. Наверняка коварность, какую, замыслили. Или того хуже: злоумыслость. Ёжики существа дикие и недобрые.

На ядовито-зелёных транспарантах было большими белыми буквами написано «НАДА!» Вся стая радостно шумела и топорщила иголки. Главный Ёж отеческим взглядом изучал толпу, изредка склоняя голову к советнику, который что-то нашёптывал ему на ухо, кивал и лениво махал ёжикам лапкой. Те неистововали. Наконец, Главный Ёжик довольно кивнул, и подошёл к установленному на трибуне рупору. Шум стих. Задние ряды нетерпеливо приподнимались на задних лапках, стараясь разглядеть то, что происходит впереди.

— Ёжики! — начал Главный и тот час же умолк, оглушенный аплодисментами. Он смущённо оглянулся на приближённых. Те подобострастно смотрели на него и дружно били в ладоши. Главный Ёжик повернулся к толпе, кашлянул. Овации понемногу стихли.

— Ёжики! Пришёл тот день и час, когда мы можем говорить свободно! Пришло то время, когда ёж, несмотря на сопротивление окружающего мира, может гордо поднять свою мордочку и уклончиво сказать…

— НАДА!!! — дружно закричали ежиная стая. Вновь грянули аплодисменты.

— И правильно! Потому что ёж — венец природы! Значит, что дадено природе, завсегда — наше! И мы не позволим всяким реакционно-настроенным Сказочникам катить на нас бочку! — Главный Ёж погрозил мне пальцем, а я — показал язык.

— НЕ ПОЗВОЛИМ! — как один вскочили ёжики и разразились овациями.

— И правильно! — стукнул по трибуне Главный Ёжик. — Мы не позволим насмехаться над нашими иголками! Ежи — гордый народ! И у нас есть наше…

— НАДА! — уклончиво скандировали ёжики.

— Мы — величайшие! Нет никого выше нас! И МЫ НЕ…

И тут с неба спустился в Сиянии славы и Наисмешнейшего юморного блеска Евгений Ваганович Петросян. Все ёжики, как один, благоговейно преклонили колени. И сразу стало тихо.

Ёжики соорудили трон, на который воссел Наисмешнейший пророк. Они бегали по лесу и пели осанну. Евгений Ваганович Петросян благодушно внимал. А Главный Ёжик счастливо плакал и думал: «Чудо-то, чудо-то какое! Пришёл, осенил Своим светом. Теперь только Радость будет».

Однажды ёжики танцевали под дождём. Как могут танцевать под дождём животные? — спросите Вы. И будете абсолютно прав. Но ёжики — необычные животные. Скрытные и таинственные. Они никогда ничего не делают просто так. Вряд ли мы сможем разгадать их порывы. А когда нам откроется тайна — будет уже слишком поздно. А пока…

Ёжики танцевали под дождём и пели. Прямо посреди главной улицы усталого города. Танцевали легко и красиво, отбросив предрассудки и условности. Их босые пятки шлёпали по лужам (Почему босые? А вы видели ёжика в ботинках?), а с их иголок стекали капли и мягко шлёпались на землю. Прохожие испуганно расступались и застывали на месте, завороженные этим странным и прекрасным зрелищем. А ёжики не обращали на них никакого внимания.

— СТОП! — встал посреди дороги Мэр города. И взмахнул часами на цепочке. Ёжики остановились. — Что это вы за беспорядки разводите, почему спокойствие и нормальность пешеходного движения нарушаете?

— У нас гон. Нам можно, — сказал Главный Ёжик. И показал большую бумагу с круглыми печатями.

— Какой такой гон? — удивился Мэр города.

— Осенний, — протянул ещё одно разрешительное удостоверение Ёжик. Печатей на ней было ещё больше, изредка попадались даже треугольные, а слово «Осенний» было жирно выделено и подчёркнуто дважды толстым красным карандашом.

— А почему по главной улице? Не положено! — попытался перейти в атаку Мэр.

— Дело в том, что ёжики — создания прямые, кривых линий не понимают, — сказал Главный Ёжик, надев очки и зачитывая текст по бумажке. — Министерство природы вошло в наше положение и разрешило проход по Самой Прямой и Главной улице. За это мы обещали остальную часть города не трогать. Как я уже сказал, ёжики — создания прямые. Могли быть последствия. Вопросы есть? — посмотрел Главный Ёж на Мэра из под очков.

— Нет, — дрожащий Мэр сел на краешек тротуара и утёр платочком вспотевший лоб. — И часто у вас этот… Как его там? Ну, вот, Гон!

— Да как Вам сказать, — Ёж задумчиво протёр очки. — Большой раз пять шесть за сезон, а Малые… Ну раз по восемь на неделе может быть.

— А чем Большой гон от Малого отличается? — заинтересовано спросил Мэр города.

— Размерами, естественно! Экий Вы бестолковый, однако! — рассмеялся Ёжик.

— А это какой? — вдруг спросил Мэр, и, взглянув на Главного Ёжика, понял, что ответа получать явно не желает. Но было уже поздно.

— Малый, конечно! — радостно ответил Главный. Тысячи ежиных лап захлюпали по лужам, прейдя в движение. Мэр поджал ноги и с тоской смотрел на прыгающую по лужам стаю.

— Слушайте, а зачем вы танцуете? — в отчаянии спросил он. Этот вопрос тревожил его больше всего, но он до самого последнего момента боялся его задать.

— Нада! — уклончиво прокричал издалека Главный Ёжик. — До вечера!

Мэр печально вздохнул, и, напялив шляпу, угрюмо поплёлся к дому.

Ёжики танцевали под дождём. Вскоре к ним присоединились прохожие.

Ежи были зверь номер один на всей планете Земля. Как Майкл Фелпс, только с иголками. Бегают, значит, странности всякие творят… Может их в зеленый покрасить? Для маскировки. Только вот где столько краски взять — непонятно. Впрочем, не о том речь. Однажды ежи решили спилить дерево…