Вовсю уже шли приготовления к войне, и при дворе говорили только о ней. С тем, чтобы еще сильнее разобщить моего брата с протестантами, король назначил его командующим одной из своих армий. Жениссак нанес мне визит и рассказал, какой жесткий ответ он получил от короля. Это побудило меня тотчас же отправиться к королеве моей матери, где я застала и Его Величество. Я пожаловалась на то, что чувствую себя обманутой, поскольку мне чинят препятствия с отъездом к королю моему мужу и, используя хитрость, делают все, чтобы я осталась в Париже и не присоединилась к нему в Пуатье. Я представила, что меня выдали замуж против моего желания и воли, поскольку таково было решение и воля короля Карла, моего брата, королевы нашей матери и его [Генриха III] самого. Раз уж это случилось, никто не вправе помешать мне разделить судьбу моего супруга. Я намерена отправиться к нему; и если даже не получу на это разрешение, то уеду тайно – неважно, каким способом, пусть с риском для жизни. Король ответил: «Сестра моя, сейчас не время обсуждать Ваш отъезд. Я согласен со всем, что Вы говорите, потому что действительно оттягивал его с тем, чтобы в итоге Вам отказать. Ибо с тех пор как король Наварры вернулся в гугенотскую веру, я не считал возможным Ваше с ним воссоединение. Все, что мы делаем с королевой нашей матерью – только ради Вашего же блага. Я собираюсь начать войну с гугенотами и искоренить эту недостойную религию, которая принесла нам столько горя. Что касается Вас, которая является моей сестрой и католичкой, то, окажись Вы в их руках, сразу превратитесь в заложницу, и никак иначе. Кто знает, может, гугеноты в ответ на мои действия способны в своей мести посягнуть на Вашу жизнь, чтобы нанести мне непоправимое оскорбление? Нет, нет. Вы никуда не поедете. А если решитесь бежать, как Вы заявляете, то тем самым станете нашим крайним недругом, что повлечет за собой такие наши ответные действия, на которые мы только способны. Этим Вы скорее ухудшите, а не улучшите положение короля Вашего мужа».
Я вернулась к себе в большом неудовольствии от этой суровой отповеди, решив посоветоваться с самыми влиятельными придворными – моими друзьями и подругами. Они дали мне понять, что мое пребывание при дворе, который столь враждебно настроен против короля моего мужа и при котором открыто идут приготовления к войне, принесет мне несчастье. Друзья советовали мне [94] на время военных действий покинуть двор и, по возможности, даже уехать за пределы королевства, найдя для этого какой-нибудь достойный предлог, например совершение паломничества или визит к кому-нибудь из родственников. Госпожа принцесса де Ла Рош-сюр-Йон [402], которая была среди приглашенных мной на совет, предложила отправиться вместе с ней на воды в Спа. Здесь же присутствовал и мой брат, который пришел в 402 1. Филиппа де Монтеспедон, герцогиня де Бопрео (1510-1578) – дочь и единственная наследница барона Жоашена де Монтеспедона, анжуйского дворянина, в первом браке жена Рене де Монтежана, маршала Франции, во втором – Шарля де Бурбона, принца де Ла Рош-сюр-Йон, мать маркиза де Бопрео, о котором Маргарита говорит в начале своих мемуаров (см. выше). Обладала безупречной репутацией, славилась красотой и богатством. Близкая подруга королевы Наваррской.
сопровождении Мондусе, посланника короля во Фландрии [403].
Последний, недавно вернувшийся [в Париж], рассказал королю, насколько фламандцы страдают от узурпации, которую, к сожалению, чинит им Испания, попирая законы Франции о владении и суверенитете над Фландрией [404] Многие сеньоры и городские общины просили его передать [королю], что сердцем они остаются французами и примут его власть с распростертыми объятиями. Видя, что король пренебрег этим известием, поскольку голова его была занята гугенотами, к которым он продолжал испытывать враждебность из-за того, что они помогли моему брату, Мондусе более не говорил с ним на эту тему и рассказал обо всем моему брату, который, как настоящий Пирр [405], любил участвовать только в делах великих и рискованных, рожденный скорее завоевывать, чем сохранять. Его сразу же захватила эта идея и тем более [95] пришлась ему по душе, когда он увидел, что это предприятие выглядит весьма справедливым, желая единственно возвратить Франции все то, что было отнято Испанией [406]. По этой причине Мондусе перешел на 403 2. Клод барон де Мондусе прежде являлся посланником короля Франции в Брюсселе, столице испанских Нидерландов. С 1576 года – советник и ординарный камергер Франсуа Алансонского.
404 3. Фландрия – графство, с IX века являвшееся частью французского королевства в результате брака Марии Бургундской с Максимилианом Австрийским, наряду с другими территориями Нидерландов (Эно, Брабантом, Артуа, и т. д.), в конце XV века оказалось в руках династии Габсбургов. Во время Итальянских войн мирные соглашения в Мадриде (1526) и Камбре (1529) только закрепили сложившееся положение вещей: Франция отказалась от суверенитета над Фландрией. С середины XVI века, после разделения Габсбургов на австрийскую и испанскую ветви, Нидерланды остались под властью Филиппа II.
405 4. Пирр (ок. 319-272) – царь Эпира с 306 г. до н. э. Пытался обрести славу Александра Македонского и создать мощное средиземноморское государство.
406 5. Момент для вмешательства Франсуа Алансонского во фламандские дела был очень удобен: поднявшие мятеж против Филиппа II католические провинции юга и протестантские области севера Нидерландов осенью 1576 года заключили между собой Гентское соглашение, фактически лишающее испанского короля и его представителей реальной власти и передающее ее выборным Генеральным штатам. Вместе с тем обеим нидерландским сторонам требовался принц-посредник, который был бы в состоянии противостоять испанцам и мог бы регулировать религиозно-политические противоречия. Лучшей кандидатуры, чем младший брат французского короля, найти было трудно. См.: Пиренн А. Нидерландская революция. М., 1937. С. 194-198.
службу к моему брату и готовился вновь отправиться во Фландрию под предлогом сопровождения госпожи принцессы де Ла Рош-сюр-Йон на воды в Спа.
Видя, что каждый из собравшихся ищет какой-нибудь значимый предлог, чтобы помочь мне уехать из Франции на время войны, а среди прочего называли Савойю и Лотарингию, Сен-Клод и Нотр-Дам-де-Лоретт, Мондусе сказал тихим голосом моему брату: «Месье, если королева Наваррская скажется больной и нуждающейся в лечении в Спа, куда собирается госпожа принцесса де Ла Рош-сюр-Йон, они могут поехать вместе, что было бы очень кстати для Вашего предприятия во Фландрии, где королева может оказать Вам прекрасное содействие». Мой брат нашел этот совет очень хорошим и так ему обрадовался, что сразу воскликнул: «О королева, не ищите ничего более! Нужно, чтобы Вы отправились на воды в Спа вместе с госпожой принцессой. Я видел как-то на Вашей руке рожистое воспаление, и поскольку Вы говорили, что доктора уже предписывали Вам лечение на водах, но время года тогда было неблагоприятным, то сейчас – самый подходящий для этого момент. Попросите же короля отпустить Вас туда».
Мой брат не сказал всего, чего хотел, потому что на этом совете находился также господин кардинал де Бурбон, который слыл гизаром [407] и настроенным происпански. Что касается меня, то, услышав эти слова, я сразу же догадалась, что речь идет о деле во Фландрии, о чем Мондусе прежде говорил нам обоим. Вся компания поддержала это предложение, а госпожа принцесса де Ла Рош-сюр-Йон, собиравшаяся туда, получила в результате 407 6. Буквально: guisard, т. е. сторонник герцогов Гизов, союзников испанцев.
огромное удовольствие, пообещав сопровождать меня. Она также изъявила [96] желание находиться рядом, когда я буду просить королеву мою мать одобрить мое намерение.
Наутро я нашла королеву в одиночестве и представила ей, как обидно и неприятно видеть мне, что король мой муж будет воевать против короля моего брата. Я хотела бы избежать всего этого, покинув двор на время ведения военных действий, что стало бы самым уместным и достойным решением. Если же я здесь останусь, то не смогу избежать одну из двух бед: либо король мой муж подумает, что я живу при дворе в свое удовольствие и не выполняю по отношению к нему своего долга, что обязана делать, либо король [Франции] начнет подозревать меня в том, что я регулярно передаю [какие-либо] сведения королю моему мужу. И то, и другое принесет мне много несчастий, поэтому я умоляю ее понять, что мой отъезд поможет избежать обеих бед. К тому же какое-то время назад доктора уже предписывали мне воды в Спа по причине рожистого воспаления на руке, которым я страдаю уже долгое время, а сезон для лечения сейчас самый подходящий. Мне кажется, если бы она согласилась с тем, что такой предлог весьма благовиден, дабы покинуть не только двор, но и Францию, а мой отъезд сделал бы понятным королю моему мужу, что я не могу присоединиться к нему по причине недоверия короля [Франции], но и не желаю пребывать в месте, где против него затевают войну, то, как я надеюсь, благодаря своей осторожности, она со временем устроила бы все дела таким образом, чтобы король мой муж заключил бы мир с королем и вернул бы себе ее милостивое расположение. Я же буду ждать этой счастливой новости, чтобы отправиться к королю моему мужу, после того как они [Генрих III и Екатерина Медичи] дадут мне на это разрешение. В моем путешествии на воды в Спа госпожа принцесса де Ла Рош-сюр-Йон, здесь присутствующая, окажет честь меня сопровождать.
