Дни и ночи караулил Шоин-Кулак возвращение на землю Ер-Тостика. Нашел его спящего. Связал по рукам и ногам и притащил к Векторы.
Приказала Векторы бросить Ер-Тостика в глубокий колодец, Кункей отдать в жены Шоин-Кулаку, а Шалкуй-рыка держать в путах.
Много лет просидел Ер-Тостик на дне колодца. Родила за эти годы Кункей сына Шоин-Кулаку. Только для Шал-куйрыка никак не могли найти подходящих пут. Все время лошадь рвала их на части.
Однажды оседлал Шоин-Кулак Шалкуйрыка и поехал на охоту. На обратном пути спутал он ноги лошади ремнем длиной в сорок саженей. Но сыромятный ремень не мог долго держаться. Развязался один конец, и вырвался Шалкуйрык на свободу. Помчался он к колодцу, где томился Ер-Тостик. Начал рыть землю копытами и сбросил ремень в колодец. Увидел Ер-Тостик привязанный к нему белый камень. Достал он перышко, подаренное орлом, и потер его. Тут мигом прилетел двуглавый орел. Вытащил он Ер-Тостика из колодца, развязал ему руки и ноги и говорит:
— Тебя я освободил, но осилить Шоин-Кулака никак не могу’. Душа его находится не при нем. Ты избавишься от него лишь тогда, когда найдешь место, куда он прячет свою душу. Постарайся найти ее. Тогда ты будешь свободен.
Улетел орел, а Ер-Тостик вскочил на Шалкуйрыка и поскакал в аул Шоин-Кулака. Тут его с плачем встретила Кункей. Рассказала она Ер-Тостику, как мучает ее злой муж.
— Освободи меня от него, иначе я умру! — просит Кункей.
— Хорошо! — обещает Ер-Тостик.
Узнал он, что Шоин-Кулак сильно любит своего сына, и научил Кункей, как выведать тайну.
Ер-Тостик выкопал яму под колыбелью ребенка и спрятался в ней.
Поздно вечером приехал Шоин-Кулак. Весь день искал он убежавшего Шалкуйрыка и очень устал. Накор-мила Кункей -мужа и уложила в постель. Сама же стала качать колыбель сына и ущипнула незаметно его. Заплакал ребенок.
Говорит Шоин-Кулак:
— Убаюкай его!
Стала Кункей баюкать, а сама еще сильнее ущипнула ребенка. Заплакал сын громче.
Спрашивает отец:
— Почему он плачет?
Отвечает Кункей:
— Ребенок говорит: «Должно быть, я сын не Шоиш Кулака, а Ер-Тостика. Если бы Шоин-Кулак был родной отец, он мою душу спрятал бы вместе со своей. А он до сих пор скрывает, где находится его душа. Ер-Тостик мне бы давно рассказал!»
Поверил Шоин-Кулак словам Кункей и говорит:
— Пусть не болтает сынок глупостей. Отец его не Ер-Тостик, а я. Если же сын хочет знать, где моя душа, я ему скажу.
Тут Шоин-Кулак удалил Кункей из юрты, а сам подошел к колыбели и шепчет на ухо сыну:
— Свою душу я при себе не храню. Она далеко отсюда. Возле родника Борык-Булака пасутся дикие козы. Среди них есть Черная коза. В животе она носит девять черных сундучков. В самом маленьком девять цыплят. Это моя душа! А если, сынок, твоей душе тесно в твоем маленьком теле, она может соединиться с моей. Но об этом никто не должен знать. Иначе нас может постигнуть смерть.
Погладил Шоин-Кулак сына по голове, лег в постель и сраву уснул. А Ер-Тостик выбрался потихоньку из ямы и поехал к роднику Борык-Булак. Схоронился он возле водопоя и стал поджидать.
Ровно в полдень прибежали сорок диких коз. Постояли они вблизи родника, понюхали воздух и умчались.
Немного погодя появились новые козы. Посмотрели по сторонам, посовещались между собой и тоже скрылись. . *
А день стоял жаркий. Жажда сильно мучила животных. Все время стремились козы к воде, да не решались подойти.
Говорит одна коза:
— Возле воды я слышу чужой запах.
Другая подтверждает:
— Он похож на запах человека.
А третья добавляет:
— Должно быть, это враг Шоин-Кулака.
Услышала Черная коза последние слова и мигом умчалась.
Тогда Ер-Тостик начал успокаивать коз. Сидит в камышах и поет:
Приветствую вас, сорок коз, у чистой, прозрачной воды!
Не вижу я Черной козы: хранитель души, где же ты?
Свободное время найдя, тебя повидать я пришел.
Хранитель души, подойди, явился проведать тебя!
Прозрачна вода в роднике — напейся прозрачной воды!
Ер-Тостика я победил, жену молодую отнял.
Почуяла запах его? Ко мне от него он' пристал!
Не бойся, окорей подойди, нам надо поговорить!
Я душу сынка своего доверить желаю тебе.
Зову я тебя, подойди — чужого здесь нет никого!
Но не верят козы Ер-Тостику. Стоят в отдалении. Между собой переговариваются. Каждую минуту готовы умчаться.
Рассердился Ер-Тостик:
А если у Черной ко-зы доверья к словам моим нет,
Обиды я ей не прощу! Будь проклято имя мое,
Имя Шоин-Кулака, коль угрозы не выполню я!
Пусть гончая лишь прибежит ко мне собака моя,
Заставлю я ноги тогда у Черной козы ободрать!
Ручьем чтобы кровь полилась у Черной трусливой козы!
Посовещались козы и пошли потихоньку к роднику. Но к самой воде не подходят. Притаился Ер-Тостик в камышах. Даже дышать перестал. Приблизились козы к воде. Осмотрелись по сторонам. Опустили осторожно головы. А Черная коза, самая пугливая, после всех подошла. Тоже голову наклонила. Начала пить.
Утолили козы жажду. Стали уходить одна аа другой.
А Черная коза никак напиться не может. Пьет и пьет. Надулся у нее живот от воды. Почти земли стал касаться.
Тут прицелился Ер-Тостик из лука, спустил стрелу и распорол козе живот. Девять черных сундучков выпали на землю. Схватил Ер-Тостик самый маленький, открыл его и видит: девять цыплят ворошатся.
Восьми он сразу же головы свернул, а девятого пощадил. Хотел посмотреть Шоин-Кулака еще живого. Оставил ему девятую часть души.
Сунул Ер-Тостик черный сундучок с цыпленком к себе за пазуху, вскочил на Шалкуйрыка и поскакал в аул Шоин-Кулака.
Встречает его Кункей возле юрты. Спрашивает Ер-Тостик:
— Как Шоин-Кулак?
— Плохо! Чуть живой!
Вошел Ер-Тостик в юрту и видит в ней умирающего Шоин-Кулака. Брови у него ‘шевелятся, и сам чуть дышит.
Усмехается Ер.-Тостик:
— Эй, богатырь! Чего лежишь?
Тут Шоин-Кулак как накинется на него! Завязалась борьба. Ер-Тостик рассчитывал быстро одолеть противника. В нем ведь только одна девятая часть души осталась. Но чувствует он, что к Шоин-Кулаку прежняя сила возвращается. Упал Ер-Тостик на землю. Показалось ему,
что гора свалилась на него, а тело словно кто желез-» ной решеткой стянул.
Задыхается Ер-Тостик от усталости. Потом обливается, И стал он тут умолять Кункей:
Из подземного царства змея хана Баны Проводила одна нас на землю Кункей,
Чтобы рабство найти здесь и тягостный плен В доме мужа Шоин-Кулака своего.
Реки слез пролила от него ты, Кункей!
Вся надежда моя на тебя лишь сейчас.
Силы слабнут мои, смерть готовит злодей.
Ты приблизься ко мне, не пугайся,- Кункей!
Есть за пазухой здесь у меня сундучок,
Ты возьми поскорей и замочек открой.
В нем цыпленок сидит — ему шею сверни,
Умоляю тебя — мне в беде помоги!
Быстро вытащила Кункей из-за пазухи Ер-Тостика черный сундучок. Открыла крышку. В нем восемь цыплят сидят и пищат.
Закричал1 Ер-Тостик в ужасе:
- Рви им головы поскорей!
Как только оторвала Кункей голову последнему — восьмому цыпленку, так Шоин-Кулак сразу же дух испустил.
Тут понял Ер-Тостик, почему к Шоин-Кулаку сила вернулась. Пока шла борьба, цыпленок вывел еще семь цыплят. Хорошо еще, что не восемь! А то с целой душой был бы непобедим Шоин-Кулак!
Прилег усталый Ер-Тостик отдохнуть в юрте Кункей. Вдруг слышит он из колыбели голос сына Шоин-Кулака:
— Не радуйся, Ер-Тостик! Я отомщу тебе за смерть отца!
Тогда Ер-Тостик связал мальчишке руки и ноги и вместе с колыбелью бросил в воду.
Уничтожил Ер-Тостик своих врагов, сел на Шалкуй-рыка и отправился домой на родину. А здесь отец и братья уже давно забыли о нем. Решили, что погубила его Баба-яга.
Только одна Кенжекей не теряла надежды на возвращение Ер-Тостика. Терпеливо ждала она, когда Ак-Тюс принесет верблюжонка. В тот день, как загадала Кенже*.
