— Нет,— хрипит старуха и давит ему горло.

У Ерназара душа из нижней части живота сразу пере* кочевала в верхнюю. Продолжает молить старик:

— Везу девять снох. Что хочешь возьми из их богатого приданого, только отпусти меня!

— Нет! — отвечает старуха и еще крепче жмет горло.

Почувствовал старик, что душа его вошла в грудь

и стала подниматься вверх.

— Если мало этого, то пастбища мои полны верблюдами., Всех отдам, только отпусти меня!

— Нет! — отвечает старуха и сильнее сжимает костлявые пальцы.

Душа Ерназара поднимается горлом все выше и выше.

— Если этого мало, возьми моих снох. Белые они, как яйца, бойкие, как сороки. Всех отдаю тебе. Отпусти меня!

— Нет!

Душа Ерназара уже готова выйти из горла.

— Если этого мало, возьми девятую сноху Кенжекей, самую красивую и умную. Только выпусти меня, матушка!

— Нет!

Душа Ерназара подбирается к самому носу.

— Если этого мало, есть у меня восемь сыновей—■ как столбы они крепки. Все они твои. Выпусти меня, матушка!

— Нет!

Тут душа Ерназара чуть не выскочила из ноздрей. Увидел он смерть перед самыми глазами. Начал стонать старик:

— Если и этого мало, отдам я тебе самое дорогое, что есть у меня: крыло мое в бедствии, силу мою в одиночестве— любимого сына моего . Ер-Тостика. Возьми его, только выпусти меня.

Тут Баба-яга сразу ослабила пальцы.

— А как же ты мне отдашь Ер-Тостика?

Отвечает Ерназар:

— У меня в кармане точилка. Ер-Тостик точит ею свою стрелу. Она ему очень нужна. Я оставлю ее тебе в залог. Он придет за ней сюда.

Отпустила Баба-яга старика. Вернулся Ерназар к каравану. Ведет за собой в поводу Ак-Тюс, словно и не слу-* чилось ничего. Не подозревал только старик, что Кенже-кей, незаметно подкравшись к саксаулу, слышала его разговор с Бабой-ягой.

Прошло несколько дней.^УЗаметил Ер-Тостик: ночью Кенжекей закрывает на запор свою юрту. Не понравилось это ему.

Вошел он в нее силой и лег в постель.

Кенжекей вынула стальной кинжал, приставила к своей груди острием, а рукояткой к груди Ер-Тостика и шепчет:

— Лежи спокойно, иначе мы погибли оба.

— Почему погибли?

— Отец твой отдал тебя Бабе-яге. Ты теперь не мой. Сначала освободись от Бабы-яги, а потом приходи и будешь моим мужем.

Усомнился Ер-Тостик в словах Кенжекей:

— А зачем отцу было отдавать меня Бабе-яге?

Отвечает Кенжекей:

— Если не веришь, спроси у отца свою точилку.

Наутро говорит Тостик отцу:

— Я хочу сходить на охоту. Дай мне точилку наточить стрелу.

Поискал Ерназар в кармане и отвечает:

— Должно быть, я потерял ее в Соркудуке, когда искал Ак-Тюс. Точилка осталась возле саксаула. Там я кормил лошадь.

Решил Ер-Тостик отправиться на поиски своей точилки.

Посоветовал ему Ерназар ехать на двух лошадях — пегой, резвой, как о шести ногах, и рыжей, резвой, как о семи ногах. Так и поступил Ер-Тостик. Увидела Кенже-кей, как муж сел на шестиногую лошадь, семиногую взял в повод, и запела она:

Вот вижу твой путь я опасный, Ер-Тостик: Безводные степи лежат пред тобою.

Пройти через степи нельзя и кулану —

Тебе на коне их придется проехать.

Пустыня песка-ми твой путь преградила, Пустыней лететь и орлу невозможно,

А должен проехать ее на коне ты!

Заменят ли коки в пути тебе крылья? Шестиногую пегую в табун привели,

От смирной кобылы она — не товарищ. Когда перетрутся копыта о камень,

Когда в лоб ударит ей пламенем солнце,

Не выдержит лошадь шесть дней перехода! Семиногую рыжую в табун привели,

От старой кобылы — совсем не годится!

• Когда в лоб ударит ей пламенем солнце, Не выдержит даже семь дней перехода!

У отца не взяла я себе иноходцев,

А выбрала лошадь, чтоб ездить батыру! Возьми, Ер-Тостик, Шалкуйрыка в дорогу, Крылом твоим будет, опорой и другом!

По душе пришлось Ер-Тостику предложение Кенже-кей. Послал он жигитов найти в табуне Шалкуйрыка. Только жигиты никак не могут поймать лошадь. Никого не подпускает к себе близко Шалкуйрык. Кто спереди подойдет, того он укусит; кто сзади подойдет—того лягнет. Пошел Ер-Тостик сам к Шалкуйрыку. Протянул руку с уздечкой. Почуяла лошадь настоящего хозяина, дала себя взнуздать.

Оседлал Ер-Тостик Шалкуйрыка, а Кенжекей загадала про себя примету:

«Ак-Тюс принесет верблюжонка либо в тот день, когда умрет Ер-Тостик, либо в тот день, когда он возвратится домой».

Опоясалась она платком и еще загадала:

«Развяжется либо в тот день, когда умрет Ер-Тостик, либо когда он приедет назад».

Поняла Ак-Тюс думы Кенжекей. И дала ей клятву обязательно принести вебрлюжонка в день возвращения или смерти Ер-Тостика.

Когда отъехал Ер-Тостик подальше от каравана, зато* варил Шалкуйрык человеческим голосом:

— Теперь у нас с тобой одна душа, Ер-Тостик. Запомни, что я скажу. Возле твоей точилки нас поджидает Баба-яга. Она попытается тебя поймать, когда ты будешь поднимать точилку. Отвлеки внимание старухи, а я сделаюсь .ниже полыни. Ты на ходу сможешь поднять и увезти точилку. Только назад не оглядывайся.

Вот подъезжает они к саксаулу. Увидел Ер-Тостик ветхую старуху.'Закричал ей 'громким голосом:

— Бабушка! Сидящие за тобой девушки все ли твои?

Оглянулась старуха. Шалкуйрык сделался ниже полыни, схватил Ер-Тостик на полном скаку точилку — и был таков!

Догадалась старуха, кто ее перехитрил. Захрипела она страшным голосом. Зашипела по-змеиному. Засверкала глазами. Кинулась догонять Ер-Тостика.

Быстрей стрелы летит Шалкуйрык. Но и Баба-яга не отстает. Гонится за ним по пятам. Такая тут. началась скачка, что горы стали рассыпаться, как кучи песка. Зацепил Шалкуйрык на полном скаку копытом черный камень величиной с юрту. Пополам треснула земля под лошадью. И провалился под землю Ер-Тостик вместе с конем. Долго летели они вниз. Наконец остановились.

Встал Шалкуйрык на четыре ноги и заговорил чело* веческим голосом:

— Мы в подземном царстве змеиного хана Ба-ны. Здесь поблизости должен быть его дворец. Оставь меня, когда увидишь его. Войди во дворец один. Вход охраняют две черные змеи. Они будут свистеть и бросаться на тебя, но ты не пугайся. Это рабы хана Баны. Когда пройдешь через дверь и войдешь в комнату, подползут к тебе две серые змеи. Они заберутся за пазуху и вылезут из голенищ. Эти змеи — дочь и сын Баны-хана. Ты их тоже не страшись. Когда ты сядешь на пол, к тебе со свистом подвинутся две громадные желтые з-меи. Это сам Баны-хан и его жена. Держись с ними смело, иначе потеряешь к себе уважение, и мы не сможем найти дорогу назад, на поверхность земли.

Все так и вышло, как предсказал Шалкуйрык.

Когда желтые змеи превратились в людей — в мужчину и женщину,— увидел Ер-Тостик перед собой хана-Баны и его любимую жену.

— Добро пожаловать, Ер-Тостик! — приветствовал гостя хан.— Жители подземного царства уважают сме-лых людей, живущих на земле. Они не обидят тебя!

И серые змеи тоже приняли человеческий образ. Уви-дел Ер-Тостик стройного юношу и красивую девушку. Дети хана Баны радостно приветствовали Ер-Тостика.

А две черные змеи превратились в черных рабов. С низкими поклонами подошли они к гостю, готовые служить ему.

Долго прожил Ер-Тостик в подземном царстве. За это время он узнал, что Баны-хан сильно враждует с Темир-ханом. Несколько раз Баны-хан сватал у него дочь за своего сына, но Темир-хан всегда отказывал.

Сказал Баны-хан Ер-Тостику:

— Если ты привезешь ко мне дочку Темир-хана, то я отдам тебе в жены свою дочь.

И отправился Ер-Тостик сватать дочь Темир-хана. Ехать предстояло семь месяцев. Едет Ер-Тостик через пустынную степь и видит человека с ножом, притаившегося за деревом.

«Какое зло замышляет этот человек?»—подумал Ер-; Тостик и начал наблюдать за ним.

Тут две сороки сели на ветку. Человек с ножом изловчился — вмиг срезал и переставил птицам хвосты. Даже не почувствовали сороки, какую проделку с ними совершил удивительный ловкач.