Лилиан сидит, сгорбившись, и вспоминает этот взгляд и эти глухие безнадежные рыдания. Отнестись со всей серьезностью к шутке во времена юношества, быть готовым вернуться в атмосферу детства, если понадобится, нарядится в мальчишеские костюмы на праздники, найти деревянный меч, прискакать на осле в образе рыцаря - все что угодно, лишь бы твой мертвый друг видел все это через закрытую крышку гроба, лишь бы он понял, лишь бы удивился тому, как ты держишь свое слово. Все костюмы и наряды, все доспехи и орудия, преподнести все это к деревянному ящику, чтобы пронести свои слова через года, чтобы сквозь маскарадный облик промелькнула эта черта во взгляде, немая череда слов в стекшихся от туши глазах: 'Я пришел к тебе с приветом, Аугустиньо, друг. Я помню свое обещание, я тебя не предам, даже когда ты мертв, и даже когда все клятвы и условия исчезли вместе с нами'.

  - Много. Но больше всех рыдал его друг Альваро. За всех отревел, омыл все кладбище рекой слез и высох.

  - Его похоронили рядом с сыном?

  - Да, рядом с Мэно.

  Лили вспоминает ошарашенное лицо Тони, когда он увидел фотографии отца и сына в доме Аугусто. Он попытался скрыть удивление и крайнее смущение, но Лили долго будет помнить раскаяние и позднее сожаление - печать, которую поставил на лице Альвареса снимок молодого Аугусто с двадцатилетним Мэнолито - их последняя фотография перед отъездом мальчика в штаты. Все это время Тони ходил низко опустив голову, и не смея смотреть на легкое безжизненное тело старика, приготовленное для погребения. Странное дело, он ведь знал, что Аугусто не откроет глаз и не посмотрит на него. Тони не придется столкнуться с укоризненным старческим взглядом, потому что с этим покончено, он умер. Тогда почему ему было так беспокойно, так тревожно? Посмотреть на закрытые глаза оказалось куда труднее, чем на открытые, живые. Не связано ли это с тем, что если бы он застал старика живым, он бы мог все ему объяснить и поговорить с ним об этом волшебном совпадении, тогда страха перед его взглядом у Тони не было бы. Взгляд открытый, пусть и гневно уставленный на тебя с твоей ошибкой, это взгляд, который может измениться, если все объяснить, взгляд закрытый, взгляд мертвого, это окончательный ответ, бесповоротный вердикт - ты опоздал.

  11

  - Ну что скажешь, братиша?

  Лилиан стоит перед Антонио Альваресом в сшитом Мирандой платье, с готовым макияжем, в туфлях, крепко ухватившись за свой клач.

  - Пойдет, думаю, - криво ухмыляется Тони и чуть не получает щелбан по лбу. Он перехватывает руку Лили и начинает выворачивать ее.

  - Ай-ай-ай-ай! Оставь, больно, Тони!

  Лили топает каблуками по дорогому полу комнаты Альвареса в отеле Лос - Анджелеса - месте, где будет проходить церемония вручения премии Морриса Джордана. Номер парня светится от ночных огней города, время подходит к семи вечера, пора выходить. Но выходить пока не получается, потому что безнадежно влюбленный в свое собственное отражение стиляга Ромеро никак не может насмотреться на себя в зеркало, это он называет 'еще не оделся'. Все ждут Ромеро.

  Антонио одет в классический черный костюм с массивной блестящей бабочкой. Его волосы стянуты в безупречный тугой хвост, туфли до боли отполированы и вылизаны, рубашка хрустит от чистоты, брюки выглажены самым жестоким и горячим утюгом, ногти на руках и ногах выстрижены до самого основания, почти до мяса, ни единой соринки в глазу, ни единого кусочка еды во рту. Тони вымыт, откварцирован, чист и готов. Он ходит взад и вперед, мысленно проклиная Ромеро за безграничную любовь к самому себе, и строителей отеля за обилие зеркал во всех номерах, и издает аромат терпких мужских духов, их вместе с костюмом ему одолжил знакомый Фернандо с факультета экономики, Фернандо Красавчик, Фернандо, который вечно при деньгах.

  - Тебе Миранда рассказывала, что с ней вытворила сестра Джека?

  - Что такое? Нет.

  - Она ее оставила в мужской раздевалке, это случилось вчера, после того, как она уехала отсюда.

  - Как понять 'оставила в мужской раздевалке'?

  - После тренировки завела в одном полотенце в мужскую раздевалку и привязала к батарее. Команда регбистов должна была туда зайти после игры.

  - Какого лешего...эта сука больная. Ты разговаривал с Нандой? Как она? Они ее тронули?

  - Нет, к ней подбежала Мелитта, развязала ее, когда в раздевалку успели войти парней пять, не больше.

  - Мне нужно с ней связаться.

  - Она сказала, что сама тебе позвонит, после премии, и еще просила передать, чтобы ты не беспокоилась, что с ней все хорошо.

  - Никак не пойму что Мэган нужно от Мири?

  - А меня в этой истории удивило следующее: Джек ударил сестру после этого.

  - Что-о-о?

  Лилиан отворачивается от своего отражения в зеркале и озадаченно смотрит на Тони.

  - Сначала увел Миранду с пар, чуть не подрался с парнями в раздевалке, хотя, опять- таки, никто из них ей даже слова не сказал. Потом узнал, что это подстроила Мэги, и повел ее за территорию университета, чтобы поговорить. Фернандо мне рассказал, как видел Джека, ведущего Мэги за руку, та упиралась, орала на него, он ей тоже грубил. Потом студенты, которые находились поблизости, увидели, как Джек два раза влепил ей пощечину. Она разрыдалась и убежала.

  - А дальше что?

  - Дальше со слов ребят, дружащих с Джеком, ему пришлось ответить родителям за раздачу ударов сестре, она пожаловалась отцу и матери. Джек и с ними поссорился, сказал, чтобы оставили Миранду в покое, чтобы не трогали ее. Его мать ее прокляла, отец сказал, что если он посмеет взять для нее визу невесты, он откажется от сына, пригрозил, что если Джек еще раз поднимет руку на сестру, он получит от отца.

  - Вот это не повезло моей Нанде. Мать Джека ненавидит ее больше всего на свете, отец тоже не в восторге от выбора сына, но вот эта Мэган, это уже уголовной ответственностью попахивает, а если бы они ее тронули? Додуматься...привязать девочку в одном полотенце к батарее в мужской раздевалке! Сука! Я бы сама ее привязала и оставила! Овца!

  - Лили, успокойся, нам выходить через пять минут, а ты стала вся красная! Мэган получила свое, ты сама знаешь, Джек никогда не поднимал на нее руку, все знают, что Джеку класть на сестру, но он никогда открыто на ней не срывался. Поэтому меня и удивила его реакция, раньше, когда он проводил эти свои эксперименты, он никогда не ввязывал в это свою семью, а Мэги никогда не принимала близко к сердцу времяпрепровождения Джека с другими девушками. Понимаешь, о чем я?

  - Откуда ты так много знаешь о Джеке?

  - Это мне рассказал Фернандо, он тесно дружит с компанией Джека, сам от Доссена я бы это узнать не смог, ты сама прекрасно знаешь, как он ненавидит нас испанцев.

  - А ты говорил 'эксперимент'. Какой это эксперимент, если он срывается на сестру? Хотя та, конечно, перегнула палку.

  - Он сам столько раз перегибал эти палки, сложить их вместе - получится целое дерево. Дело не в этом, Джек, вытворяя дела намного хуже, оставался предельно равнодушен и расчетлив, это со слов его друзей, а тут драки с сестрой, не ссоры, а драки, рукоприкладство. Это новый уровень, Лили, я все еще продолжаю твердить свое - это эксперимент, но уже с участием семьи; лично для меня это уже попахивает дерьмищем. Можно быть психом-ученым и вытворять все, что тебе заблагорассудится, но семью лучше не трогать, в каких бы отношениях ты с ней ни был, а Джек расширил размеры своего зала, размахнулся со своим представлением, взял еще три кресла для матери, отца и сестры. Ты ведь знаешь, что он водил ее на ужин с родителями?

  - Что? Нет, Мири мне не рассказывала.

  - Был большой ужин с родителями Джека, он ее туда позвал, представил всем как свою девушку.

  - Интересно, почему моя красавица умалчивала об этом.

  - Это было еще в самом начале, думаю, она сама не понимала, как это все серьезно.

  - И все же, я считаю, что это уже не эксперимент, Тони.