Как же обстоит дело с другими трудами французского мастера, коих нам известно еще три[19]? Самой лаконичной и, пожалуй, наиболее интересной в литературном отношении является работа под названием Краткое изложение философии, или скорее Сумма философии, поскольку в названии явно чувствуется намек на Фому Аквинского. Эта небольшая поэма, в которой излагаются основная герметическая концепция природы металлов и условия их трансмутации, была впервые опубликована в 1561 году, то есть за полвека до «Иероглифических фигур», в составе небольшой антологии «О трансмутации металлов: три старинных трактата в стихах»[20]. Историк герметико-алхимической традиции Николя Ленгле Дюфренуа предполагал, что Краткое изложение философии было написано Фламелем в 1409 году[21]. Интересно, что сопоставление несколько наивной стихотворной манеры Краткого изложения и надписей, оставленных Фламелем на различных памятниках (в частности, на надгробии его супруги Пернелль), демонстрирует, что эти тексты действительно могли быть написаны одним и тем же человеком. Так что, возможно, эта поэма действительно имеет непосредственное отношение к Фламелю – или скрывавшемуся под этим псевдонимом анонимному адепту XV века. Что же касается другой работы, самой длинной из всех, Книги прачек[22], то вплоть до ХХ века она была известна только лишь в виде манускриптов и чаще всего именовалась Книгой наижеланнейшего из желаемого по первым строкам повествования[23]. Представленный в русском издании[24] перевод выполнен на основе рукописи из Национальной библиотеки в Париже[25], датируемой XV веком.
Этот документ представляет собой стопку из 126 листов пергамента размером 15×11 см, заполненных каллиграфически выписанным готическим текстом, который завершают слова: «Настоящая книга принадлежит Николя Фламелю из общины Сен-Жак де ля Бушери, и написана она его собственной рукой». Прекрасный пример инструкции по лабораторной алхимии, Книга прачек посвящена так называемой Второй работе, состоящей из операций увлажнения и кальцинации. Ее название Le Livre des Laveures дословно переводится со старофранцузского как «книга стирок»; и действительно, каждый этап работы в ней называется Стиркой. Однако в современном французском слово laveur означает «мойщик», то есть в некотором смысле прачка мужского рода; значение же образа женщины, стирающей белье, в алхимии трудно переоценить. Например, в третьей эпиграмме «Убегающей Аталанты» под девизом Следуй примеру женщины, стирающей белье, Майер пишет: «Пусть тот, кто любит тайные доктрины, / Ни одного намека не пропустит. / Ты видишь женщину, что стиркой занята / И добавляет в чан воды горячей? / Ее примеру следуй, а не то познаешь пораженье / И с тела черного не смоешь грязь»[26]. Именно этому процессу смывания алхимической грязи и посвящена Книга прачек – а что еще представляет из себя алхимия, как не «отделение нечистот от чистой субстанции»?[27]
Заключительной работой в данной антологии вполне логично стало Завещание Фламеля. Упоминание об этом тексте впервые встречается в «Ежегоднике» Фрерона за 1758 год, в письме за номером XI, без подписи[28]. Анонимный автор этого письма, кстати, вступает в полемику по поводу того, был исторический Фламель алхимиком или нет, – и в доказательство своего положительного мнения по этому вопросу приводит воспоминания Пернети[29], который будто бы видел некий алхимический манускрипт, принадлежащий руке Фламеля, датированный 1414 годом. Он представлял собой карманный молитвенник, на полях которого был написан алхимический трактат. В нем Фламель обращается к своему единственному наследнику, сыну Изабель, сестры его дражайшей супруги; наставления дяди, конечно же, представляют собой рецепт получения Тинктуры философов. В 1762 году уже сам Дом Пернети выступает во французском «Ежегоднике»[30], на этот раз приводя отрывки из Молитвенника, как известна нам эта работа по-французски, или Завещания, как принято озаглавливать ее переводы, каковой традиции следует и данный русский перевод. Вряд ли стоит сомневаться, что анонимным автором первого письма был кто-то другой; несомненно, Антуан-Жозеф написал и его, а также – как считают многие исследователи – и само «Завещание». По многим признакам, цитируемый им текст не мог быть написан ранее середины XVIII века. В соответствии же с легендой, созданной Пернети, первоначальный текст был написан Фламелем на полях молитвенника в виде шифра, ключ к которому он передал своему племяннику. Каждая буква имела четыре варианта написания, так что общее число знаков, составлявших код, было 96. Дом Пернети и его друг господин Сен-Марк, предполагаемые обладатели текста, потратили очень много времени на расшифровку кода, но безрезультатно, и Сен-Марк уже был готов отказаться от этой затеи, когда Пернети сумел определить знаки, обозначавшие гласные, и вскоре они вдвоем расшифровали все «Завещание»; произошло это в 1758 году. Однако оригиналы текста (и французский, и кодированный) затем были объявлены утраченными. В 1806 г. появился английский перевод[31] «Завещания», созданный, очевидно, на основе цитат Пернети, так как текст значительно сокращен; кроме того, английская версия содержит неточности. Неточности относительно чего, вы хотите спросить? Дело в том, что ХХ век внес значительную ясность в это дело. Эжену Канселье, ученику Фулканелли, алхимику и исследователю герметической традиции, в 1958 году посчастливилось обнаружить утерянный текст в коллекции манускриптов Национальной библиотеки в Париже[32]. Автором этой рукописной копии, созданной в конце XVIII века, был шевалье Дени Молинье, любитель Герметического искусства, как он себя представил. Кстати, Канселье высказал весьма интересную мысль: на основе некоторых графических особенностей рукописи можно предположить, что этим любителем герметического искусства и был сам Антуан-Жозеф Пернети, отправивший своеобразное «письмо в будущее», – ведь два столетия этот текст считался безвозвратно утерянным[33].
Итак, вывод, который мы можем сделать, на первый взгляд весьма неутешителен: из четырех трактатов, представляющих собой алхимический корпус Фламеля, только два могли быть написаны этим автором в XV веке – если автором был Фламель и если Фламель был алхимиком. Два других трактата, а именно автобиографический роман «Иероглифические фигуры» и «Завещание», были написаны значительно позднее и точно неизвестно кем. Но эта неутешительность на самом деле мнимая, потому что мы имеем четыре превосходных алхимических текста, написанных адептами (на этот счет уж ни у кого сомнений не возникает), и они, подобно синоптическим Евангелиям, не содержат никаких противоречий – для тех, кто умеет видеть. Если же взглянуть на колесо истории с вершины горы философов, с точки зрения уходящей в далекое прошлое и простирающейся в невообразимое будущее герметической традиции, то оно покажется не более чем маленькой точкой – и уже не различить, где XIV век, где XX, где начинается жизнь, а где кончается смерть.
Г.А. Бутузов, 2016
Иероглифические фигуры
Объяснение иероглифических фигур, помещенных мной, Никола Фламелем, нотариусом, на четвертой арке Кладбища невинных, если войти в него через большие ворота с улицы Сен-Дени и повернуть направо.
