Эта лесть подкупала Широкова. И он поглядывал на Стукалова всё дружелюбней, внимательно слушая его прожекты о гиганте.

— В центре пяти деревень будет построена большая усадьба… Будут общие дворы, хозяйственные постройки… Правление… Клуб… Электричество…

В плане всё было грандиозно. Стукалов говорил с увлечением обо всём, кроме самого сельского хозяйства. Но Сергей попросту этого не заметил. Он был покорен, увлечён общей идеей Стукалова.

"Как это прекрасно! — думал он. — Русские, украинцы, корейцы объединились. В клубе танцует молодёжь… И по-русски, и по-украински, и по-корейски звучат песни… Какая демонстрация дружбы народов! Пусть приезжают и посмотрят иностранцы — вот где настоящий интернационализм!" Широков ещё не знал, что даже самые высокие идеи могут быть извращены.

— Чудесно! — повторял он, слушая Стукалова. — Как чудесно! Это — кратчайший путь к коммунизму! — Ему захотелось самому жить в гиганте.

— Да, — ответил Стукалов. — У Чернышевского, кажется, в пятом томе сочинений написано: мы должны приближать будущее и работать для него… — Стукалов с важностью взглянул на молодого журналиста: что-что, а подходящую цитату он всегда подыщет!

"Будущее! — думал Сергей. — Вот как оно близко!"

— Конечно, есть маловеры, которые открыто боятся выступить, а ведут против гиганта замаскированную борьбу, — осторожно сказал Стукалов.

Речь шла о Трухине. Сергей уже давно разобрался во взаимоотношениях людей в районе. Трухин — в конфликте с Марченко и Стукаловым. Сейчас Трухин, по словам Стукалова, не только возражает против гиганта, а вообще ведёт себя возмутительно.

— Он оппортунист! — сказал Стукалов Сергею, и в глазах его появились злые огоньки. — Он вообще выступает против взятых темпов коллективизации. Жалко, что мы не разобрались в нём во-время! Таким людям не место в райкоме партии!

"Вот как, оказывается, можно ошибиться в человеке", — думал Сергей, вспоминая своё первое наивное очарование Трухиным.

Между тем в деревнях Кедровского куста слух о колхозе-гиганте вызвал большое возбуждение. В самой Кедровке крестьяне — русские и корейцы — подавали заявления о выходе из колхозов. Сразу, как только об этом стало известно Трухину, он пришёл к Марченко. Но секретарь райкома не стал его слушать. А Стукалов теперь уже во всеуслышание начал заявлять, что неудивителен низкий процент коллективизации в районе, если среди членов райкома находятся… не оппортунисты, нет, этого он ещё не может сказать, — но явные примиренцы.

Трухин мог всего ожидать от своих противников. Однажды на квартиру к нему пришёл Яськов. Он оглядел небогатую обстановку, задержался взглядом на хлопотливой Полине Фёдоровне, вечно окружённой детьми.

— И не жалко тебе, Степан Игнатьич, ребятишек? — сказал он Трухину, когда тот вышел его проводить. — Ну что ты, неужели не понимаешь? Ты ввязался в распрю с Марченко и Стукаловым, это люди опасные. Я, уважая тебя, говорю, предупреждаю. Если уж ты не хочешь себя жалеть, то пожалей хоть детей…

Как видно, Яськов и в самом деле желал ему добра.

Трухин задумался. Он вернулся домой, рассказал жене, что услышал от Яськова.

— Мы же с тобой не из пугливых, — сказала Полина Фёдоровна. — По чести, по совести поступай, а не по трусости!

Трухин думал: "Вот именно из-за детей, из-за их будущего я всегда и буду поступать так, как считаю правильным". Он не отступил, когда перед ним выдвинули и самые страшные обвинения. На заседании райкома, где обсуждались причины выходов из колхозов в Кедровском кусте, Марченко сказал:

— Трухин не унимается. Он считает, что мы приняли неправильное решение о колхозе-гиганте. Колебания Трухина в вопросах коллективизации давно известны членам бюро. — Марченко жёстко усмехнулся. — Пора им заняться всерьёз. Пусть он изложит свою точку зрения.

Слова были произнесены убийственные: "колебания в вопросах коллективизации"!

Трухин огляделся. Осуждающе, сурово сжав губы, смотрела на него Клюшникова. Кушнарёв отвернулся в сторону. Яськов поглядывал тревожно, с сожалением.

— Да, я считаю, что мы приняли неправильное решение насчёт сселения и его надо отменить, — бесповоротно сказал Трухин. — Я убеждён, что не переселением целых деревень в один гигант надо нам сейчас заниматься, а быстрее готовить колхозы к севу. Моё мнение, прошу точно записать его в протоколе. Добавлю, что выходы из колхозов в Кедровском кусте — прямой результат нашего неправильного решения.

Марченко молча оглядел всех собравшихся злыми глазами. Словно вызванный его взглядом, с места поднялся Стукалов.

— Теперь всё ясно, — сказал он, и торжествующая улыбка осветила его лицо. — Ясно, что Трухин с самого начала был против принятых в районе темпов коллективизации. Поэтому он так неактивно работал в Кедровском кусте. Ему не нравилось, как другие работали. "Администрирование"! "Зажим активности бедноты и середняков"!. Конечно, я понимаю Трухина. По-человечески понимаю. — В голосе Стукалова послышались нотки снисхождения. — Трухину обидно, что он на ответственном деле оказался не на высоте. Но что же поделаешь? — Стукалов развёл руками. — У каждого из нас есть свои недостатки. Всякий другой человек на месте Трухина извлёк бы из случившегося уроки и постарался исправиться на практике. С Трухиным этого не случилось. Он упорно стоял на своём. Это привело к тому, что у Трухина в настоящее время определилась явная линия на подрыв колхозного строительства. Такова логика ошибок. Начинают с малого, а кончают большим. Так и с Трухиным. В Кедровке и в соседних с нею деревнях у него есть друзья-приятели, которых он поддерживает, и они знают это. Так вот, чтобы подорвать гигант в самом зародыше, нанести вред колхозному строительству, Трухин использует свои партизанские связи. Вы посмотрите — кто подаёт заявления о выходе из колхоза в Кедровке? Друзья Трухина..

Стукалов зачитал несколько фамилий.

Трухин весь подобрался. Так вот какое обвинение против него выдвигается! Он — противник колхозного строительства! Чудовищное обвинение!.. Неужели никто не даст отпора этому демагогу?

Встал Марченко и сказал, что "персональным делом Трухина придётся заняться специально, а сейчас надо практически решать дело с гигантом".

Давал ли Марченко этой отсрочкой Трухину возможность для отступления? Для покаяния в ошибках и полного подчинения воле секретаря райкома? Или, пользуясь подавленностью его друзей, спешил провести решения о гиганте?

Последнее ему удалось. На этот раз даже Клюшникова и Кушнарёв голосовали за сселение.

В Кедровке Широков не заметил ликования крестьян по поводу сселения в гигант. Скорее было наоборот. Председатель Кедровского колхоза Денис Толстоногое двигался вяло, всё делал неохотно. Илья Деревцов на чём свет стоит ругал Стукалова. Широков узнал, что Стукалов арестовал Ивана Спиридоновича.

— За что? — спросил он.

Старик неправду не любит, а Стукалов хотел, чтобы Иван Спиридонович сказал, что будто бы Трухин велел ему говорить против колхозов.

Сергей содрогнулся, услышав это. Впервые в своей ещё очень молодой жизни он узнал о провокации. В ту же секунду Стукалов стал ему ненавистен. "Я увижу Трухина в Имане и скажу ему", — думал Сергей, совершенно не заботясь о последствиях, которые могли от этого быть. Но странно, думая о Стукалове как о самом низком и подлом человеке, он агитировал в Кедровке за стукаловскую идею колхоза-гиганта. Теперь уж он всё знал о гиганте. Центр его в Кедровке представлялся ему выбранным удачно. Вокруг — поля четырёх или даже пяти соседних деревень. А самые эти деревни стоят на расстоянии всего пяти — семи километров друг от друга и от Кедровки. Собственно, собранного им материала было уже достаточно, чтобы написать в газету обычную корреспонденцию, но Сергей решил побеседовать с крестьянами. Многие отвечали на его вопросы уклончиво, другие же говорили: