– Эри?!

Она обернулась. Причард всматривался в нее сквозь полосы дождя.

– С ним все в порядке? – попытался он перекричать ветер.

– Рана неглубокая, но он все еще без сознания, – она посмотрела на крутые ступеньки, ведущие на верхний уровень утеса. – Мне как-то нужно будет перенести вас обоих в дом. Уже темно, и шторм крепчает. Еще нужно, чтобы маяк продолжал работать.

– А не легче ли будет перенести его на маяк? Мы можем перенести его в дом позже, когда шторм успокоится. Может быть, к тому времени он и сам сможет идти.

Эри с удивлением посмотрела на него. Что произошло с тем маленьким плаксивым мальчиком, за которого она выходила замуж? Он не только беспокоился о ком-то другом, он даже не жаловался на боль. А она знала, такая рана, наверняка, сильно болела.

– А что, если его рана серьезнее, чем она выглядит? – спросила она. – Вам обоим будет удобнее в доме. К тому же там находятся все медикаменты.

– Возьми лошадь, веревки и пару одеял. Мы потянем его на носилках. – Причард попытался сесть и вскрикнул – волна боли прокатилась по его груди. Эри поторопилась к нему и заставила его снова лечь.

– У тебя снова начнется кровотечение, если ты начнешь двигаться слишком быстро. Лежи здесь и отдыхай, а я приведу лошадей и принесу одеяла.

– Тебе понадобится помощь.

– Ничего, я справлюсь, Аполлон поможет мне.

Ей понадобилось немного времени, чтобы пройти эти триста ярдов до дома, взять одеяла и веревку и запрячь одну из лошадей, стоящих в сарае, но ей показалось, что прошло несколько часов. Она даже не стала переодеваться в сухое, подозревая, что когда она вернется, то снова будет все мокрая. Она привязала коня к ограждению рядом с верхними ступеньками, взяла одеяла и пошла вниз, к мужчинам.

– Ты не подумала захватить немного бренди? – спросил ее Причард, когда она склонилась, чтобы завернуть его в одеяло. – Я совсем продрог.

Она протянула руку и положила кожаную флягу в его ладонь. Причард отпил, закашлялся, потом снова отпил и вернул ей флягу.

– Влей немного в рот старому Симу. Это поможет ему поддержать температуру. Он тоже, наверное, замерз.

Кивнув, Эри пошла к старику. Трудно сказать, сколько бренди она влила ему в рот, а сколько разлила мимо. Причард смотрел, как она пыталась перетянуть Сима на одеяло, которое она постелила рядом. Превозмогая боль, он подошел к ней.

– Возьми его за плечо, – сказал Причард, – а я возьму за ноги.

– А твое плечо? Я попробую одна.

– Ничего, я осторожно. Сейчас нам нужно побыстрее добраться к дому. Если шторм усилится, то мы туда никогда не доберемся. К тому же мне до смерти надоел этот проклятый дождь. Вместе они положили старика на одеяло и обвязали веревкой его тело.

– Протяни веревку под мышками, – голос Причарда становился все слабее от боли и усталости. – Мы привяжем второй конец веревки к луке седла.

Когда все было готово, Эри помогла Причарду подняться по скользким ступенькам. Когда он смог взобраться в седло и привязался к луке, рана его вновь открылась. Его лицо стало таким же серым, как пистолет Ксеноса, который сейчас лежал где-то в грязи. Эри молилась, чтобы седло не упало. Она была не уверена, что правильно укрепила его. И если он упадет, то она уже не сможет усадить его обратно. Кроме того, падение ничего хорошего не принесет его ране.

Сидя в седле, Причард направлял лошадь, а Эри поправляла мокрое тело Сима, которое тащила лошадь. Так они добрались до ступенек. Ветер и дождь безжалостно хлестали Эри, запутывая юбки и мешая двигаться. Сквозь ветер она расслышала обрывки фразы своего мужа.

– Не давай… биться…

– Что?

– Не давай его голове биться о ступени.

Ступени были слишком узкие, чтобы Эри могла идти рядом с Симом. Ей приходилось почти садиться на ступеньки, брать его за голову и за плечи, приподнимать их над ступенькой, а потом толкать вперед, приподнимать и толкать, приподнимать и толкать.

Измученный, промокший и усталый Причард мог только просто сидеть в седле. Эри вела лошадь под уздцы, а Сим лежал на одеяле, привязанном к лошади. Так они и дошли до дома.

– Причард, Причард, мы пришли, дай мне веревку. Я помогу тебе спуститься.

Он что-то пробормотал в ответ, перекинул ногу через коня и соскользнул в ее руки. Эри не удержала его, и они оба упали на землю. Уставшая до изнеможения и дрожащая от холода Эри попыталась поднять его. Она не помнила, как все они попали в дом. Непонятно, как она смогла раздеть их. Для Сима она устроила постель на полу в гостиной, поближе к огню, а Причарда уложила на диван. Она смыла грязь с их лиц, перевязала раны. Потихоньку они согрелись.

Все, чего Эри хотелось, это добраться до своей постели и провалиться в сон, который унес бы ее от ужаса последних нескольких часов. Но там, на вершине утеса, остался погасший маяк, ничего не подозревающие корабли могли наткнуться на скалы. Несмотря на страшную усталость, она не имела права забыть о своих обязанностях. Из-за нее сегодня один человек упал в бушующее море, а еще двое лежали, раненые, в соседней комнате. Ее совесть взбунтовалась против возможности принести своим бездействием горе кому-нибудь еще. Поэтому она надела самую теплую одежду, которую смогла найти в доме, и опять пошла наружу, в неистовый шторм.

Лошадь, также усталая от прогулки сквозь бурю, медленно двигалась к конюшне. Эри догнала ее – она стояла, повернувшись хвостом к ветру и прижавшись головой к ограде. Эри отвела животное в конюшню, поставила перед ним ведро зерна и укрыла круп оставшимся одеялом.

Она уже прошла половину ступенек, когда поскользнулась и покатилась вниз, в конце пути ее ждало счастливое приземление в грязную лужу.

Фонарь, который она несла с собой, погас. В черноте ночи белая башня маяка лишь слегка виднелась на общем фоне. Вся промокшая, потирая ушибленные места, Эри потащилась вперед, к двери, молясь о том, чтобы добраться до маяка до того, как бушующая стихия смоет ее в океан.

Добравшись невредимой до двери маяка, она вошла внутрь и всей спиной оперлась о стену, пытаясь отдышаться. Немного отдохнув, она на ощупь пошла к кладовой, где нашла спички и запасной фонарь. Минуту спустя теплый желтый огонек уже освещал стены побеленной комнаты.

Захватив с собой фонарь, Эри поднялась по ступенькам, чтобы проверить, подготовил ли Причард все пять фитилей и залил ли керосин в тяжелый бронзовый фонарь до того, как в спокойную жизнь маяка, как разрушительный смерч, ворвался Ксенос. Убедившись, что все в порядке, она зажгла фитиль. Загорелся фонарь силой в восемнадцать тысяч свечей, а следом – прикрытый красным стеклом 16000 Свечевый. Красные и белые лучи зажигались поочередно, предупреждая об опасности всех застигнутых ночью в бушующем море в радиусе двадцати одной мили от мыса. Закончив, Эри спустилась на второй этаж и установила систему шестерен и противовесов так, чтобы через определенное время линзы вращались. Этот механизм нужно было заводить каждые четыре часа. Но это будет потом, а сейчас Эри могла идти домой.

Дождь бешено стучал в окна, а ветер продолжал дико завывать, когда Эри принялась обмывать лицо и голову старого Сима. Она почему-то больше беспокоилась о старике, чем о своем муже, Удар, который достался старому морскому волку, мог вызвать серьезные внутренние повреждения. Она подумала, что, по крайней мере, сотрясение мозга у него точно было, иначе он давно пришел бы в себя, Эри тяжело вздохнула и отвернулась. Помощи ждать неоткуда, ей самой придется все делать на маяке. Хвала Господу, что Причард показал ей, как все работает. Но как она сможет все успеть, разрываясь между маяком и домом? Ведь ей все равно придется готовить еду, убирать, доить коров и кормить животных, пока Причард или Сим не поправятся настолько, что смогут помогать ей. Или пока не прибудет замена Бартоломью.

Ей вдруг захотелось просто сесть на коня и понестись в Барнагат. Плыть на лодке через залив ей хотелось меньше всего, но все равно она бы и на лодке поплыла, чтобы встреть Бартоломью и найти убежище в его надежных руках. Искушение, которое она не сможет долго выдерживать.