- Да разве-ж это мед, сказал я, с трудом удерживаясь от смеха: это не мед, а клей, которым бумагу склеивают. Вот у вас теперь от него все кишки слипнутся и придется вам животы резать.

- Никак нет, извольте попробовать: это самый настоящий немецкий мед. Он, правда, не имеет такого скусу, как наш рассейский мед, однако - кушать можно.

Выпроводив любителей меда из аптеки, я вернулся в штаб и, доложив Лопухину о передаче его приказания, рассказал ему о том, что я видел в аптеке.

- Ну что с ними делать, улыбнулся генерал. Я сам сейчас убедился в том, что все магазины и склады не тронуты и что наши ребята никаким немецким добром не попользовались. А вот до аптеки с "немецким медом" - они добрались I

И Лопухин приказал мне поставить у аптеки

часового.

—4444444444—

КАУШЕНСКИЙ

БОЙ,

D-ro августа 191k года кавалерийский корпус Хана Нахичеванского широким фронтом про -двигался вглубь Восточной Пруссии. Корпус наступал тремя колоннами. Наша, 2-я гвар -дейская кавалерийская дивизия, составляла левую ко -лонну, прикрывавшую правый фланг 20-го арм. корпуса.

В начале десятого часа утра дивизия, вытянув -шись длинной походной колонной, свернула на север от Гумбиненского шоссе. Слева раздавались отделенные орудийные выстрелы, свидетельствовавшие о большом сражении, завязавшемся под 'Гумбиненом.

Люди хорошо выспались, а лошади вдоволь поели найденного в брошеных хозяевами "бауергофах" овса. Поэтому все были в превосходном настроении и даже аэроплан, все время кружившийся над колонной, не возбуждал на этот раз никаких опасений.

- Это наш, уверенно говорили солдаты: вчера весь день своих за немцев принимали. Вот теперь из армии и послали ероплант, чтобы не вышло снова ошибки.

В авангарде шли два эскадрона лейб улан под начальством полковника Арсеньева. Наш полк шел в голове колонны. При полку находились начальник дивизии генерал Раух и начальник штаба полковник А.П.Богаевский.

Около 11-ти часов колонна остановилась. Со стороны авангарда доносилась оживленная перестрелка. Мы уже привыкли к тому, что с самого перехода границы наше движение по нескольку раз в день задерживалось не -большими отрядами ландштурмистов. Каждый раз, после короткой перестрелки, авангард выбивал ландштурмистов из засады и дивизия двигалась дальше.

Но на этот раз дело приняло другой оборот. Скоро к винтовочным выстрелам присоединилось тявканье пулеметов. Прискакавший от Арсеньева ординарец доложил, что у входа в деревню Каушен авангард столкнулся с ба-талионом противника. Арсеньев просил подкрепления.

- Its -

- Генерал Лопухин, занервничал Раух: скорее пошлите вперед два эскадрона Конногренадер.

5-й и 6-й эскадроны нашего полка пошли галопом на поддержку улан* Только что они тронулись с места, как со стороны неприятеля бухнули два орудийных выстрела и два белых облака шрапнельных разрывов показались над столбом пыли, поднятым скачущими лоша -дьми.

Раух со штабом ускакал к хвосту колонны, а генерал Лопухин, командир нашего полка и одновременно командовавший 1-й бригадой, пришпорив коня вынесся на возвышенность, с которой был хорошо виден разыграв -шийся у подступов к Каушену бой.

Сражение разгоралось. Немцы стреляли уже из четырех орудий и соломенные крыши сараев, за которыми укрывались коноводы спешеных эскадронов авангарда, загорались одна за другой. Испуганные, необстреленные еще лошади вырывались из рук солдат и носились по полю.

Лопухин решил ввести в бой всю свою бригаду. Не дожидаясь приказаний уехавшего в тыл Рауха, он приказал остальным эскадронам спешиться и наступать на Каушен. В это время правее нас затрещали отдельные выстрелы. Оказалось, что шедшая рядом с нами 1-я дивизия также вступила в бой у северо-восточной окраины Каушена.

- Поедемте вперед, обратился Лопухин к своему

штабу.

Сопровождаемые штаб трубачем и ординарцами, мы поскакали к нашим цепям, спустившимся уже в овраг, лежавший между деревнями Опельнишкен и Каушен.

Вскоре мы свернули на шоссе и попали под сильнейший обстрел. Один из ординарцев был ранен в ногу, под другим пала убитая лошадь.

Взглянув случайно на находившееся рядом с шоссе картофельное поле, я увидел, что оно буквально дымилось от града немецких пуль, перелетавших через наши головы. Мы полевым галопом пронеслись через поражаемое пространство и быстро достигли укрытия -первого дома деревни Каушен, за которым и спешились.

Вскоре к этому дому стали с,езжаться командиры и штаб офицеры других, втянувшихся в бой полков. Выяснилось, что, кроме нашей бригады, в деле принимают участие несколько эскадронов Кавалергардского и л.гв.Конного полков. Общего руководства этими частями не было и каждый из командиров распоряжался самостоятельно.

Командиры Кавалергардского и Конного полков-генералы князь Долгоруков и Скоропадский - под,ехали к Лопухину и стали говорить о необходимости начать отступление, так как немцы значительно превосходят числом стрелков наши слабые эскадроны.

- Я пока еще не убедился в превосходстве немцев и отступать не намерен, ответил им Лопухин.

Перестрелка усилилась. Мимо нас замелькали одиночные фигуры пробиравшихся в тыл кавалеристов. Вскоре к одиночным людям присоединились целые цепи, во главе которых довольно поспешно отходил полковник Уланского полка Маслов.

- Кто приказал вам отступать, крикнул ему Лопухин: назад, сию-же минуту возвращайтесь на фронт \

Но Маслов, сделав вид, что не расслышал Лопухина, продолжал отступать, подпираемый расстроенной толпой солдат.

- Вы слышите, полковник, что я вам приказываю ? закричал возмущенный Лопухин.

И видя, что его слова не производят впечатления, он вытащил из кобуры свой "Наган" и крикнул ор -динарцам :

- Шашки вон, гоните этих паникеров * Я им покажу, как не исполнять приказаний в бою *

Маслов приостановился.

- Ваше превосходительство, обратился он к Лопухину, вытянувшись и приложив руку к козырьку: мои

солдаты не паникеры, а исполняют мой приказ об отступлении.

- Молчать, заревел взбешеный Лопухин: вы с ума сошли, полковник ? Я - ваш бригадный командир - приказываю вам привести в порядок ваших солдат и вер -нуться на позицию. Не рассуждать J Еще одно слово -и я вас на месте пристрелю из этого "Нагана".

Маслов побледнел и, чувствуя, что Лопухин действительно способен его пристрелить, остановил своих солдат, на которых энергичный приказ командира бригады тотчас-же оказал магическое действие. Они отнюдь не были трусами, но, попав неожиданно под губительный вражеский огонь, растерялись и бросились искать какого-либо прикрытия.

Оба генерала - Долгоруков и Скоропадский -молча наблюдали за разыгравшимся инцидентом, а Маслов поглядывал на них, ожидая, что они вступятся за него и осадят "зазнавшегося Лопухина".

Генерал Лопухин всего за три месяца до войны был назначен командиром нашего полка и являлся первым

-KI

TS. единственным командиром гвардейского полка, неслужившим раньше в гвардии. Поэтому старшие гвардейские офицеры относились к нему с некоторым пренебрежением, считая его "выслужившимся армейцем". Вот почему Маслов, обиженный резкостью Лопухина, искал сочувствия у двух"коренных гвардейцев" - Долгорукова и Скоропад-ского. Но в этот решающий момент даже старшие по службе генералы как-то сразу признали за Лопухиным право командовать и, увлеченные его примером, прекратили разговоры об отступлении и разъехались по своим частям, не обращая никакого внимания на сконфуженного Маслова.