„Привязывание было кончено.

,.П-а-а-альба ротой!"

Стрелки, колебля фронт, засуетились. Нервпо, торопливо загремели затворы... Конец приближался... Осужденные, почувствовав, вероятно, весь, ужас загробной тьмы, невольно содрогнулись.

„Долой тиранов! Да здравствует свобода!"—вдруг громко и отчетливо произнес один из них. Этот дерзновенный крик, вырвавшийся из груди несчастного, воодушевил остальных. „Ура, ура1“—дружно подхватили другие, внезапно охваченные чувством предсмертного воодушевления.

„Ррр-о-та... Пли!"

Раздались неровные, беспорядочные выстрелы. Залп оказался недружным, сорванным. Произошло нечто невообразимое. Два или три человека были убиты на-

- ') Л. ЗатершП-Иовикои.— «Казнь 19 кронштадтских матросов в 1905 году».

повал, некоторые только ранены в живот, грудь, ноги: другие же остались невредимыми.

• Но первые, падая и затягивая книзу канат, увлекли за собою остальных. На земле образовалась барахтающаяся и извивающаяся куча человеческих тел. Легко раненые, обливаясь кровыо, подпрыгивали, вертелись вокруг каната, делали конвульсивные движения. Те. которых не коснулись пули, в ужасе рвались в стороны, но тщетно, так как были крепко привязаны. Они вскакивали на ноги, спотыкались об убитых и раненых товарищей и падали снова. Слышались стоны, проклятья, дикие вопли... „Изверги! Живодеры! Будьте прокляты!“—выделился чей-то хриплый голос. Снова выдали стролкам патроны и снова они зарядили винтовки. Началась трескотня ружейных выстрелов, длившаяся несколько минут. Теперь уже палили без всякой комапды с близкого расстояния... Живые, дергая канат, подбрасывали мертвых, производя на окружающих такое впечатление, что из расстреливаемых еще никто не был убит.

Тогда было приказано докончить пх „в рукопаш-ыую“. Ужас увеличился. Офицеры стояли бледные. Один не выдержал, ушел за вал. Солдаты, застывшие, смотрели на страшное зрелище, оставаясь безмолвными. Наконец, тела казненных перестали корчиться. Замерли крики, умолкли и стоны.

Приступили было к погребению, как вдруг из неподвижных трупов, застывших в вечном п таинственном сне, привстает одна окровавленная фигура и слабым, дрожащим голосом:

„Братцы, да как же я то?.. Я ведь жив...**

Подошел „шкура“ и выстрелил в упор...

Казненных начали складывать в большие мешки, которые должны были заменить собой гробы... Когда вое было готово, то эти мошки, наполненные человеческим мясом, погрузили на пароход и отвезли за Толбухин маяк. Там, привязав к ним предварительно же-

лезиый груз, выбросили их за борт. Волны расступились и скрыли в своих холодных и мрачных глубинах жертвы необузданного произвола. Но, словно стыдясь, что его делают участником непрощаомого ^злодеяния, море через несколько дней прибило несколько мешков с трупами к берегу, как раз против царской дачи Александрия".

Но на очереди уже стояли новые жертвы неравной борьбы. 14-го октября 1906 года в Кронштадте, на форту „6-ом Северном", были расстреляны: М. А. Туби-левпч, Венедиктова, Мамаева,^Власов и Ипатов, обвиняемые в покушении на коменданта крепости, генерал-лейтенанта Адлерберга и председателя Временного военного суда, генерала «Томашевича, и в стремлении насильственно освободить некоторых революционеров путем проникновения в тюрьму.

Общее количество арестоваппых в Кронштадте за июльское восстание составляло около 200 минеров, около 100 сапер, до 2000 матросов и более 80 гражданских лиц. ' ' • _:1-4

Одновременно с подавлением Кронштадтского восстания были ликвидированы правительством восстания в Свеаборге, на Памяти Азова и в др. местах.

Реакция торжеств овала. Революция была раздавлена. Рабочий класс нс выдержал длительной борьбы с царем и, не поддержанный во-время крестьянством, должен был капитулировать, чтобы начать новую подготовку к грядущим боям. Разбитые отряды борцов за революцию в одном только флоте и крепости потеряли 5757 человек; из этого количества часть была расстреляна, часть приговорена к каторге, сослана в арестантские роты и т. д. Потери были громадны.

Что дало самодержавию возможность так легко справиться с восставшими?

Недостаточная организованность матросской и солдатской массы, слабость руководящего центра, медлительность руководителей восстаний—меньшевиков, бо-

явшихся решительных действий, преждевременное начало эс-эрами восстания в Кронштадте, 'отсутствие достаточной связи между частями гарнизона—матросами и солдатами, а также между рабочими Кронштадта и Петербурга—все это были те ошибки и недочеты, которые лишили „бунтовщиков" победы. Наконец, большую роль в подавлении восстаний сыграли солдатские части, для чего царские генералы специально разжигали рознь между матросами и солдатами.

11 лет, разделявшие 1905—Об г.г. с их бурными днями от семнадцатого года, прошли для Кронштадта в тяжелой, упорной и кропотливой работе по сколачиванию новых революционных сил. Медленно покрывались части гарнизона крепости ячейками тайной революционной военной организации, через них—ячейками социал-демократической партии большевиков. Самодержавие продолжало натравливать солдат на матросов, а борьба против самодержавия сближала тех и других. Этот союз, цементировался соц. - демократической партией большевиков, которая свила себе прочное гнездо в Кронштадте.

В семнадцатом году Кронштадт шел уже в передовых рядах восставших, как победитель, об'едппив мат-троса, солдата и рабочего.

После свержения самодержавия к организации Совета Рабочих и Солдатских Депутатов было приступ-лено не сразу. Сначала создали „Комитет движения". В его состав вошли не пролетарские руководители, а люди, далеко стоявшие от жизни рабочих, матросов и солдат. 17-го марта организовался Совет рабочих депутатов, рядом с которым вырос Совет военных депутатов. Получалось нескладно. С одной стороны два независимых друг от друга Совета, а с другой—Комитет „без движения". Каждому хотелось командовать и все это

в одном городе. 24-го марта произошло слияние этих трех организаций в одну—Совет Рабочих и Солдатских депутатов. Первым председателем Кронштадтского Совета был солдат телеграфной роты, большевик Любови?.

Присланный в качестве комиссара Кронштадта наместник Временного Правительства Пепеляев не был в состоянии изменить языка кронштадтцев, требовавших:

1. Немедленно всю'землю отдать крестьянам. .

2. Немедленно всю власть отдать Советам.

Началась травля Кронштадта. Раздувались факты, связанные с арестом в Кронштадте офицеров. Заявились с „уговорами'* нежданные гости: А. Ф. Керенский, эс-эровская „бабушка русской революции" Брешко-Бреш-ковская. Но кронштадтцы стояли непоколебимо на своем.

13-го (26) мая кронштадтский Исполком Совета вынес резолюцию: „Единственной властью в городе Кронштадте является Совет Рабочих и Солдатских Депутатов, который по всем государственным делам входит в непосредственный контакт с Временным Правительством".

Коротко и ясно: „Вся власть Советам"—то, что совершилось во всей стране только через 6 месяцев.

16-го (29) мая Совет Рабочих и Солдатских Депутатов, обсз'дпв революцию Исполкома по поводу перехода всей полноты власти Советам, постановил: „Единственной властью в городе Кронштадте является Совет Рабочих и Солдатских Депутатов, который по делам государственного порядка входит ' в непосредственные сношения с Петроградским Советом Рабочих и Солдатских Депутатов. Административные места занимаются членами Исполкома или уполномоченными им лицами".

Так, без единого выстрела власть в Кронштадте перешла к Советам.

29-це мая — кронштадтский Октябрь, положивший начало Советской власти в городе;и в крепости.