Ганс Кох, обер-лейтенант СС, криминал-комиссар гестапо, бывший начальник полиции безопасности в Орле, Орше, Борисове, Слониме, во время судебного процесса в Минске в 1945 г. на вопрос, для чего сжигались трупы, ответил: «Основная цель заключалась в том, чтобы скрыть массовое уничтожение советского населения... Массовые могилы должны быть уничтожены для того, чтобы впоследствии Красная Армия не могла установить, сколько советских граждан нами было уничтожено... Трупы откапывали советские граждане, после чего трупы сжигались, а люди, откапывавшие трупы, по окончании работы были расстреляны и также сожжены».

Этот же Ганс Кох показал, что сжигание трупов проводилось по совершенно секретному приказу, который именовался «приказ тайной натуры» и исходил от Гиммлера. Все комиссары гестапо, находившиеся на территории Белоруссии, получили даже в Могилеве у генерала войск СС Эрлингера наглядный инструктаж, как сжигать трупы.

Вот что рассказывает по этому поводу чудом оставшийся в живых свидетель Пилунов.

«4 октября 1943 г. 280 человек, заключенных Могилевской тюрьмы, снабженных топорами, лопатами и пилами, привезли на поляну, близ Пашковского леса Могилевского района, и заставили рыть котлованы.

На них укладывались бревна и жерди, колотые дрова, кусковая смола и каменный уголь. Затем шел ряд трупов, снова ряд из дров, угля и смолы и снова ряд трупов. В такой штабель укладывалось до 20 рядов трупов. Все это сооружение высотой 8—10 метров, подпираемое вокруг кольями и жердями, обильно политое бензином, поджигалось с трех сторон. Каждая такая печь горела 3—4 дня.

Трупы извлекались просто руками. Из мест, залитых водой, их доставали навозными вилами и специальными крючками, сделанными из полудюймовых железных прутьев. Тех, у кого начинались бесконечные рвоты при виде разложившихся трупов, немцы заставляли по нескольку раз ложиться на трупы лицом вниз и дышать в течение 5—10 минут трупным запахом. Найденные ценности (часы, золото, в том числе и золотые зубы) собирались специально выделенным для этого человеком, который вознаграждал нашедшего сигаретой, кружкой кваса и др. Когда печь догорала, выделялась команда из 15—20 человек, которая специальными трамбовками, приготовленными по типу применяемых при ремонте дорог, дробила уцелевшие кости и смешивала их с грунтом. Партия в 35 человек занималась заготовкой дров, жердей, бревен для сжигания трупов.

Так в Пашковском лесу, близ Могилева, было сожжено в 5 подобных штабелях 35 тыс. человек.

С 20 октября начались раскопки ям-могил в бывшем артгородке, который находился в 12 километрах северо-западнее Гомеля. Там из трех ям было извлечено около 8 тыс. трупов военнопленных и гражданских лиц. Здесь были сооружены 2 таких же штабеля. Этой же группой заключенных в конце октября 1943 г. возле местечка Озаричи было извлечено из ям-могил около 4 тыс. трупов преимущественно гражданского населения и тут же сожжено в одном штабеле, который горел в течение двух суток» Г

Подобные факелы из трупов горели по всей Белоруссии вплоть до самого изгнания фашистов.

Например, в акте Гродненской областной комиссии по расследованию злодеяний немецких фашистов сообщалось: «По мере приближения линии фронта в 1944 г. гитлеровцы, стремясь смыть следы своих преступлений, откапывали трупы, укладывали их в штабеля по 3—7 рядов, перекладывали соломой и сжигали. Пепел просеивали через сито, а могильные холмы сравнивали граблями и затем разбивали на них «цветники» и «огороды». Например, во дворе гродненской тюрьмы под такими «огородами» были раскопаны тысячи трупов и среди них живьем зарытые дети»^{259 260}.

В докладе Пинской областной комиссии также приводятся факты о том, что перед изгнанием фашисты разрывали экскаватором могилы, извлекали трупы, обливали их горючим веществом и сжигали. Всего в Пинской области таким образом сожжено свыше 30 тыс. трупов.

На основании свидетельских показаний и расследований судебно-медицинской экспертизы установлено, что весной 1944 г. недалеко от Минска, на хуторе Пет-рашевича, происходило сжигание извлеченных из ям трупов. Из восьми ям-могил было извлечено и сожжено около 25 тыс. трупов. Среди закопанного тут же пепла экспертная комиссия нашла в массовом количестве недогоревшие кости, зубные протезы, металлические вещи, остатки обуви и др.²⁶¹

Те же братские могилы, из которых фашисты не успели извлечь и уничтожить трупы, тщательно маскировались.

Утрамбованные могилы устилались сверху дерном либо маскировались под окружающий ландшафт. Если могилы находились вблизи пашни, чаще всего они запахивались и засевались каким-либо злаком. На могильных ямах вблизи леса производилась посадка деревьев. Например, в березовой роще Арабовщина, возле г. Барановичи, могильные холмы на местах массовых расстрелов были сровнены с поверхностью и на них было проведено лесонасаждение. В Бобруйской области братские могилы маскировались путем прокладки по ним дорог, посева зерновых культур.

В шталаге № 337 (Барановичская область) многочисленные канавы, искусственные рвы, траншеи, заполненные трупами, сравнивались с поверхностью земли, а рядом делались ложные одиночные могильные холмики.

Отступая под ударами советских войск, гитлеровские захватчики стремились превратить оставляемую ими территорию в «зону пустыни». Они силой оружия стремились угнать на запад поголовно все население. Подобные «эвакуации» сопровождались чудовищными насилиями над мирными гражданами и массовым истреблением ни в чем не повинных беззащитных людей. Люди, которые отказывались покинуть родные места, как правило, расстреливались на месте, а их трупы сжигались в ближайших постройках. Чаще же всего уклоняющихся от эвакуации фашисты сжигали заживо.

Заместитель командира взвода штабной роты 530-го пехотного полка 299-й немецкой пехотной дивизии Генрих Гупе в своих показаниях вынужден был признать, что во время насильственной эвакуации населения из Гомеля все укрывавшиеся сгонялись в ближайшие дома и сжигались. Письменный приказ гласил о расстреле. Но Гупе признался, что «при отправке на свои участки командир 1-го взвода лейтенант Аренд сказал мне... что все обнаруженные на нашем участке люди должны исчезнуть» *.

Перед отступлением из поселка Красный Берег Кличевского района 22 местных жителя, спасавшиеся в подвалах, были загнаны фашистами в один дом, который они облили бензином и подожгли.

Накануне отступления фашисты повсеместно проводили «разгрузки» тюрем и концентрационных лагерей, т. е. поголовное уничтожение заключенных.

С 15 июня по 1 июля 1944 г. проходила «разгрузка» концлагеря по улице Широкой в Минске, где постоянно находилось около 2,5 тыс. человек. Ежедневно приходило 4 «душегубки», в каждую из которых погружали по 100— 120 человек и отвозили в кремационную печь в Малом Тростенце. За эти 2 недели таким образом были уничтожены все заключенные лагеря^{262 263}.

28 июня 1944 г., перед самым отступлением из Минска, фашисты наполнили доверху трупами огромный сарай колхоза имени Карла Маркса Минского района и подожгли. Притом, несмотря на поспешность этого мероприятия, немцы после каждой партии расстрелянных укладывали ряд дров. Трупы укладывались штабелями. Все это было обильно полито бензином и подожжено. Кроме того, для усиления темпера-

туры в сарай было заброшено большое количество немецких зажигательных бомб. Судебно-медицинской экспертизой установлено, что в этом сарае и рядом в специально установленном штабеле было сожжено 6,5 тыс. человек *. В тот же день, отступая из г. Борисова, фашисты прямо во дворе борисовского концентрационного лагеря расстреляли всех мужчин. 600 трупов заключенных были облиты горючей жидкостью и подожжены.