На съезде, который открылся в начале декабря 1927 г., основной политический доклад сделал Сталин. Он заявил, что в ходе предсъездовских обсуждений в партийных организациях страны за тезисы оппозиции проголосовали только 4 тыс. из 728 тыс. членов партии. Сталин отверг предложение оппозиции, в соответствии с которым ее фракционная организация была бы распущена, а сама она подчинилась бы решениям большинства, сохранив за собой право продолжать отстаивать свои позиции в рамках, определенных Уставом партии. Сталин мотивировал это тем, что в партии нет места для «дворян», пользующихся привилегиями, и «крестьян, лишенных этих привилегий», и подчеркнул, что «мы не хотим иметь в партии дворян»¹⁰. Его бескомпромиссная позиция взяла верх. В резолюции, представленной специальной комиссией под председательством Орджоникидзе, участие в троцкистской оппозиции объявлялось несовместимым с членством в партии и содержалось указание об исключении из партии 75 видных оппозиционеров, в том числе Каменева и Пятакова. Резолюция была принята единодушно, несмотря на то что один из 75 исключенных, Смилга, выступил с мужественным, но безрезультатным протестом. Ему было разрешено огласить принципиальное заявление от своего имени и от имени трех других исключенных — Радека, Раковского и Николая Муралова. После того как съезд принял такое решение, в начале 1928 г. около тридцати лидеров оппозиции во главе с Троцким были высланы. Местом ссылки Троцкого стала Алма-Ата. Многие из членов оппозиции публично заявили о своей политической капитуляции и обратились с просьбой о восстановлении в партии. Это был разгром левой оппозиции как политической силы.

В докладе съезду Сталин перечислил семь основных политических разногласий между «партией» и оппозицией. Первое противоречие, которому он уделил больше всего внимания, было вызвано тем, что оппозиция якобы отрицала возможность победоносного строительства социализма в СССР. Какими бы левыми фразами и революционными жестами ни прикрывалась оппозиция, сказал Сталин, это отрицание равнозначно «капитуляции» перед лицом капиталистических элементов в стране и перед международной буржуазией. Важно отметить, что, обосновывая обвинения в капитулянтстве, Сталин напомнил о революции 1917 г. В обширном историческом экскурсе он заявил, что Зиновьев и Каменев отказались поддержать Октябрь, а Троцкий, который поддержал его, сделал это «с оговорочкой», так как в июне 1917 г. он опубликовал новое издание своей брошюры «Программа мира», в которой утверждалось, что революционная Россия не сможет выстоять в условиях консервативной Европы, если революции не произойдут и в других странах. Ленин же поддержал Октябрьское восстание «без оговорок», так как считал, что пролетарская власть в России сможет сама по себе стать основой, которая поможет рабочим других стран избавиться от буржуазии¹ *. Здесь мы видим еще одно свидетельство того, что Сталин усматривал взаимосвязь между революционной ситуацией в 1917 г. и той ситуацией, которая, по его мнению, назревала в России в описываемый период.

Впоследствии индустриализация с упором на тяжелую промышленность, осуществлявшаяся головокружительными темпами, и насильственная массовая коллективизация крестьянства стали отличительными приметами той революции сверху, начало которой было положено Сталиным в 1929 г. А пока что на XV съезде, который закрепил победу коалиции Сталина—Бухарина над коалицией Троцкого—Зиновьева, он лишь обозначил начало новой фазы партийной борьбы, наметив эти две темы в самых общих чертах. Прежде всего Сталин заявил, что проявившиеся «элементы товарного голода» неизбежно просуществуют еще «несколько лет», так как, исходя из потребности индустриализации, промышленность средств производства должна развиваться быстрее легкой промышленности. Одновременно он исказил суть предлагаемой Троцким «сверхиндустриализации» как средства преодоления товарного голода путем полномасштабного развития легкой промышленности за счет тяжелой. Таким образом, Сталин подготовил почву для того, чтобы впоследствии предложить собственную концепцию сверхиндустриализации. Далее он заявил, что пока еще мало сделано для того, чтобы ограничить и изолировать класс кулаков экономическими мерами, например отказывая в предоставлении сельскохозяйственных кредитов. В данной ситуации, добавил он, была бы ошибочной и ликвидация кулака административными мерами, т. е. силами ГПУ, хотя, конечно, нельзя исключить «применения некоторых необходимых мер против кулака». Этот осторожный шаг, свидетельствующий о сближении с антибухаринской политикой раскулачивания, придал больший вес его словам в докладе съезду о том, что выход из тяжелого положения в сельском хозяйстве заключается «в переходе мелких и распыленных крестьянских хозяйств в крупные и объединенные хозяйства на основе общественной обработки земли». В последние минуты съезда, когда шло голосование по резолюции о сельскохозяйственной политике, в ее текст была поспешно включена следующая поправка: «В настоящий период задача преобразования и объединения мелких индивидуальных хозяйств в крупное коллективное хозяйство должна быть поставлена в качестве основной задачи партии в деревне»¹². Таким образом, призыв Сталина к коллективному ведению сельского хозяйства стал частью официальной политики, и XV съезд вошел в учебники по истории партии как «съезд коллективизации».

Поражение правой оппозиции

Итак, политическая ситуация изменилась, и Сталин получил возможность подготовиться к решающему наступлению на бухаринцев. Возникли новые экономические обстоятельства, которыми можно было воспользоваться. В конце 1927 — начале 1928 г. советская власть столкнулась с острой проблемой нехватки хлеба. Одной из причин того, что крестьяне отказывались поставлять зерно на рынок, был товарный голод, вызванный, среди прочего, финансовой политикой, принятой под влиянием бухаринской философии низких цен¹³. Руководители партии выехали на места в главные житницы страны, для того чтобы активизировать кампанию хлебозаготовок. Сталин поехал в Сибирь. Отправляясь в эту поездку на поезде из Москвы 15 января 1928 г., он, возможно, вспоминал о том, как десять лет назад участвовал в хлебозаготовительной кампании в Царицыне. Сталин провел три недели в крупных сибирских городах — Новосибирске, Барнауле, Рубцовске и Омске. На совещаниях с представителями местного партийного аппарата и органов государственной власти он указывал, какую линию им следует проводить. Наконец-то он получил возможность применить на практике ту «ленинскую твердость», которая, как он предвидел, понадобится для революционного процесса строительства советского социализма.

Краткое изложение выступлений Сталина в Сибири было впервые опубликовано в его собрании сочинений только двадцать четыре года спустя. Эти выступления свидетельствуют о том, что представители на местах реагировали на сложившуюся ситуацию в духе нэпа, а Сталин — в духе «военного коммунизма». Узнав о том, что кулаки придерживают излишки хлеба в ожидании троекратного повышения цен, Сталин дал указание сдавать запасы по существующим ценам, а в случае отказа — конфисковать их и распределять 25 процентов среди бедняков по твердым низким ценам или в кредит. Это был возврат к «комитетам бедноты». Кроме того, он дал указание привлекать уклоняющихся к ответственности по статье 107 Уголовного кодекса, предусматривающей строгое наказание за «спекуляцию». Когда представители на местах сказали, что это будет «чрезвычайная мера», к которой не готовы работники суда и прокуратуры, Сталин ответил: «Допустим, что это будет чрезвычайная мера. Что же из этого следует?». Чрезвычайные меры могут дать великолепные результаты, а работники суда, которые не готовы применять их, должны быть подвергнуты чистке. Если же кулаки ответят на это саботажем поставок в следующем году, то ведь угроза саботажа всегда существует, и тогда понадобятся новые меры, в частности организация колхозов и совхозов. Советская индустрия не должна зависеть от капризов кулака. В течение трех-четырех лет следует создать достаточное количество колхозов и совхозов для того, чтобы хотя бы на треть удовлетворить потребности страны в зерне. Мандатом на такие действия, по словам Сталина, является положение о коллективизации, в последнюю минуту включенное в резолюцию XV съезда о сельскохозяйственной политике. В заключение Сталин сказал: «Наша обязанность — выполнить эти указания»¹⁴.