— Великая цель оправдывает великие средства, а тут какие-то несколько человечков, — мой палец напрягся на спусковом крючке.

— И ради ваших грязных делишек и потребовались эти убийства, эти лужи крови, весь этот ужас!

— Мы всего лишь выполняли приказ, — забеспокоился террорист, — тут ничего личного.

— Чего, чего? Приказ!? Ты что, хочешь сказать, что вы из МВД, МБ или еще откуда?

— Именно, и лучше убери пушку. Мы из группы Гамма, Министерство безопасности России. Так что лучше давай-ка дуй к телефону и звони на Лубянку, дежурному по министерству. И поторапливайся, если хочешь…

— Заткнись, мразь! — я снова навел револьвер на его брюхо. — Если бы вы были из МБ, я был бы давным-давно покойником. Да и ваши глушители доверия не внушают. А может у тебя документ какой имеется?

— На задание документы…

— Понятно, не выдаются. Даже если бы я тебе и поверил, это не имело бы значения — вы убийцы! А потому продолжи нашу беседу. Где тела погибших?

— Ты уже и сам догадался, в силосах, конечно.

— А почему собаки ничего не обнаружили и так странно себя вели?

— Это просто, — ухмыльнулся террорист.

— После того, как сходила кровь, мы прятали тело в пластиковый мешок и бросали в силос А место обрабатывали свежей шкурой белого медведя. Видишь тюк? А его запаха и лайки зачастую боятся, что уж говорить о городских собаках, хотя бы и розыскных.

— Ясно, — вот значит, чью шерсть я находил. Последний вопрос. И не юли, если хочешь жить. Кто на элеваторе?

— Этого ты не узнаешь!

— Не корчи из себя героя. Ты всего лишь смрадный ублюдок, наемный убийца! Так что давай, колись! — и я качнул револьвером. — С каждым поворотом барабана твои шансы падают!

Террорист помолчал, раздумывая.

— А, да ладно. Это Вася.

— Вася?! Значит, все же он!

— Ага, я! Не шевелись, командир, а то прострочу! — послышалось у меня за спиной. — И все то ты хочешь знать, командир. Не спроси ты про меня, может быть и остался бы в живых. А теперь извини. Брось пушку! и не беспокойся, в случае чего я не промахнусь!

Я бросил револьвер и скосил глаза вправо. В руках у Васи был не какой-нибудь там ПМ или Вальтер, а АПС! Курок на боевом взводе, переводчик в положении «АВТ» — шансов никаких.

— Отлично, теперь Вальтер. За ствол и медленно, очень медленно!

Я положил пистолет. Вася слегка расслабился.

— Жаль не удалось сжечь тебя в лифте, а как было бы хорошо! Записали бы в акте: «Возгорание пыли, скопившейся на крыше кабины лифта, приведшее к несчастному случаю, произошло в следствии неисправности контактов СПК…». А может в результате самовозгорания с магнитной отводки, неважно. И все. Никаких хлопот и можно продолжать дальше. Но ты вывернулся!

— Говорил ведь вам, — обратился Вася к раненому, — начинать надо с него! Слишком умен, а значит, опасен. Как говорил Шопенгауэр: «Мозг человека оружие более страшное, чем когти льва». Но вы же не слушаете хороших советов, вы сами с усами, умники!

— А теперь все, дело закрыто. — Вася перевел пистолет на террориста. Я незаметно отодвинул левую руку назад и взялся за конец висящих за спиной ножен.

— Подожди, Вася…

— Нечего ждать, лучшего ты, козел, и не заслуживаешь…

Вася не договорил. Я прыгнул в его сторону, выхватывая из-за плеча меч. Уже в прыжке мне стало ясно, что конечно я не ниндзя и опередить Васю, похоже, не успею. Но выбора то все равно не было, это был последний шанс. Лицо Васи перекосила ухмылка, и он нажал на спусковой крючок. Но эта ухмылка сменилась недоуменной гримасой, когда боек громко стукнул по капсюлю, а выстрела не последовало! Осечка! Я перехватил меч двумя руками и вкладывая в удар скорость броска, тяжесть тела и придавая клинку дополнительное ускорение левой рукой, смещая на себя нижнюю часть рукоятки обрушил меч на плечо Васи! Клинок легко разрубил телогрейку и углубился дальше почти до пояса! Я выдернул меч и тело Васи тяжело рухнуло на бетонный пол.

Не знаю, что заставило меня оглянуться, но оглянувшись, я увидел, что раненый террорист уже дотянулся до брошенного мною Вальтера! Я круто развернулся, занося меч, и когда большой палец правой руки террориста сдвинул предохранитель, он был уже большим пальцем покойника, а голова его покатилась по полу.

— Отличная работа! — послышалось справа-сзади и из-за колонны вышли два человека в черном. Черные комбинезоны, черные шлем-маски с прорезями для глаз, черная обувь и черные перчатки. Ни дать ни взять настоящие ниндзя! Вот только в руках у каждого вместо меча был короткоствольный Хехлер-Кох с лазерным прицелом. Интуиция подсказала мне, что хвататься за оружие нет необходимости, и я спокойно ждал их приближения.

— Капитан Кольцов, спецназ МВД России, группа «Витязь», — представился первый.

— Сержант Глушко, — слегка поклонился второй.

— Спецназ? — растерялся я, — так что же, значит, вы все знали?

— Не все — Вася, правда был у нас на подозрении, но что касается остального… Словом мы знали слишком мало, что бы действовать, но вполне достаточно, что бы поставить ловушку. Уход ОМОНа — приманка, ну а мы — капкан.

— И никто об этом не знал?

— Только директор.

— И вы что же, здесь с первого дня, как ушел ОМОН, а мы вас даже не заметили.

— Мы же все таки спецназ.

— Сержант, — обратился капитан ко второму «ниндзя», — а с вас ящик шампанского. Семьдесят пять процентов безвозвратных потерь противника от холодного оружия.

— Подождите, — перебил я их, — так что же вы следили за каждым моим шагом?

— Не только за тобой, за всеми. А тебя еще и подстраховывали. Но ты отлично справился со всем в одиночку.

— Но если так, то почему вы не остановили меня?

— А зачем? — ухмыльнулся, судя по голосу, капитан.

— Так даже лучше. Наши фотографии все равно бы не появились в газетах. А из тебя сделают героя, и как не банально и пошло это звучит, страна сейчас действительно нуждается в героях!

— Какой я герой.

— Самый настоящий!

— А сержант тем временем наклонился над Васиным телом и вынул из его руки АПС. Он ловко извлек магазин, передернув затвор выбросил несработавший патрон из ствола, ловко поймал его на лету и так же спрятал себе в карман. Затем он достал другой магазин, вставил его взамен вынутого, снова передернул затвор и вложив АПС в руку Васи дал короткую очередь!

Должно быть на мое лицо было жалко смотреть, потому что капитан ободряюще похлопал меня по плечу:

— Не надо огорчаться, ты сделал все сам, мы просто чуть-чуть помогли и все. Ладно, счастливо. Не забудь перевязаться и звони на Петровку.

И когда я повернулся, что бы уйти, неожиданно добавил:

— Надумаешь сменить работу, приходи. Вакансия найдется!

— У меня бессонница, мучают страхи. А таблетки не помогают. Иногда от досады я их топчу ногами. И все время — страшно, невыносимо, как будто рядом идет война и тебе жить осталось неделю, от силы месяц. Порой закроешь глаза, и кажется, что валишься в пропасть, а в голове такой грохот, точно работает артиллерия. Но это всего лишь машины. Они шумят под моим окном, и это — мое наказание… Но особенно плохо утрами, тело как будто ватное или, точнее сказать, соломенное. Я уверен, что, если в него запустить иголку, я ее не услышу. Зато сердце болит, как нарыв, а иногда совсем останавливается. А потом вдруг делает сильный разбег и начинает биться в грудную клетку. От этих ударов вздрагивает все тело, и я чувствую, что внутри у меня все замерзает. Кстати, за последние два месяца я похудел на семь килограммов.