С конца мая 1918 г. и по март 1920 г. (когда Сибирь была окончательно освобождена от интервентов и белых) имел место ряд восстаний рабочих. Одни из них терпели неудачи, другие увенчались полным успехом. Доискиваясь причин этого, приходится констатировать, что успех венчал те рабочие восстания, которые по условиям военной обстановки были (во времени и в пространстве) связаны с действиями Красной Армии. К ним следует отнести вооруженные выступления рабочих уральских заводов летом 1919 г., рабочих Челябинского района в июле того же года, рабочих Томска, Барнаула, Семипалатинска, ст. Тайга в декабре 1919 г., рабочих Красноярска в январе 1920 г. и другие, менее значительные.
Но в тех случаях, когда такой связи между восстаниями рабочих и действиями Красной Армии не было, восстания успеха не имели. Сказанное относится к Томскому восстанию в ночь на 2.11 1918 г., к Омско-Кулом-зинскому, Канскому и Иланскому восстаниям в декабре 1918 г., ко второму Омскому восстанию в начале февраля 1919 г., к Енисейскому восстанию 6.2 1919 г., к попытке восстания в Томске в начале марта 1919 г., к вос-• laiiiiio в Тюмени 13.3 1919 г., к восстанию в Кольчугин-1 них рудниках 5—6 апреля 1919 г., к восстанию рабочих и Иодайбо в январе того же года и некоторым другим, более мелким 267. Кроме главной причины провала городских восстаний (в критический момент войска гарни-юиа решительно и энергично не выступили на поддержку рабочих, как это было обещано) в сибирских рабочих городских восстаниях сказывался еще ряд причин неудач: изолированность — замкнутость в себе пунктов носстаний — и колоссальный перевес сил врагов в них; >изданные господствующим положением белогвардейцев преимущества (связь, быстрота концентрации сил со |• троны, лучшая осведомленность и т. д.); непривлечение к восстанию повстанческих и партизанских отрядов, не говоря уже об организационных неполадках. Опыт I иких восстаний показывает, что, если бы даже и удалось восставшим захватить власть, скажем, в Омске, ирид ли бы они сумели ее удержать и развить успех in пределы города, стать центром восстания в больших районах 268.
Но абсолютно неверно и даже вредно ставить вопрос так, что, раз обстановка в целом и в частности поенная не благоприятствовала, нечего было вообще нпчинать. Надо со всей решительностью подчеркнуть, что политическая обстановка в Сибири и на Дальнем Востоке настоятельно требовала вооруженных выступлений рабочих, как ведущей силы социалистической революции, и они сыграли историческую роль.
В условиях господства интервентов и белогвардейцев и в силу малочисленности рабочего класса в Сибири были найдены еще и другие пути и возможности создания единого фронта рабочих и трудового крестьянства против общего врага при условии сохранения руководящей роли пролетариата и его авангарда и руководителя— партии большевиков. Сибирские рабочие уходили к партизанам и повстанцам, составляли там основное, наиболее сознательное и боевое во всех отношениях ядро 269. Рабочие Сибири оказывали повстанцам и партизанам большую помощь в самых разнообразных формах: приобретение и доставка оружия, передача инструментов и материалов для патронных заводов, мастерских по ремонту оружия и т. д. Если по условиям обстановки здесь и не могло быть массового движения пролетариата на помощь крестьянской бедноте в борьбе ее против кулаков и на фронты вооруженной борьбы, как это происходило в годы гражданской войны там, где у власти были Советы, то это привело лишь к изменению масштабов и форм и не влияло на сущность явления — создание военно-политического союза рабочих и трудового крестьянства под руководством пролетариата.
2. НАРОДНЫЕ МАССЫ СИБИРИ В ВООРУЖЕННОЙ БОРЬБЕ В ТЫЛУ ВРАГОВ
Борьба народных масс Сибири против интервентов и белогвардейцев прошла несколько этапов — фаз своего развития. Вначале ее вели уцелевшие после первых поражений отдельные красногвардейские и красноармейские отряды, продолжавшие героически сражаться, несмотря на полную (с военной точки зрения) бесперспективность на победу. Затем борьба приняла форму вос-| пший крестьян против законов и распоряжений новой и 'Iнети. Характерным для последующей фазы были ниргизанские действия небольшими отрядами, совершающими налеты и нападения на милицию, органы бе-|и11 власти и т. д. Между двумя последними фазами |и 1|)ьбы существовала самая тесная зависимость и взаи-хы действие: в одних случаях именно партизанские отряды поднимали крестьян на восстания, составляли ядро ш п етавших, а в других — закончившееся неудачей вос-| пшие было причиной ухода части восставших в парти-
iiiuij.
Наиболее распространенным способом — формой гюрьбы были восстания отдельных сел, деревень, райо-IIIhi, иногда целых уездов. Связаны они были вначале между собою слабо—-не было единого политического и военного центра, способного организовать и руководить выступлениями на более или менее значительной и'рритории. Не было на первом этапе восстаний и четно сформулированных и ясно выраженных политических лозунгов. Движение носило ярко выраженный стихийный характер, и участвовало в нем почти все население данного населенного пункта. Начиналось, как правило, восстание с того, что крестьяне оказывали сопро-Iпиление представителям колчаковской власти и защищались— оборонялись — в районе своих деревень от нападения правительственных отрядов. К активным действиям за пределами села, деревни восставшие переходили тогда, когда в первых столкновениях им (или же их соседям) удавалось добиться успехов. В этих случаях объектами нападений были: а) ближайшие уездные города и б) ближайшие казачьи станицы, реже станции железной дороги. Белогвардейские администра-юры представляли Омску следующие объяснения: на юрода крестьяне нападают потому, что там есть что пограбить и чем «поживиться»; крестьяне всегда завидовали казакам, как привилегированному сословию, от которого они немало натерпелись в прошлом и рассчитаться с которым им теперь, по их мнению, представляется благоприятная возможность.
Уездные города давали, конечно, восставшим возможность «поживиться», но главное было не в этом. Красной нитью через всю историю крестьянских восстаний всех времен и народов проходят сообщения о
захвате восставшими прежде всего ближайших городом как административных и политических центров; в анти гонистическом классовом обществе то было вполне закономерное проявление борьбы противоположностей между городом и деревней. Об этом же говорят восстания крестьян в Сибири.
Многочисленные жалобы иркутских, енисейских, иртышских и семиреченских казаков показывают, что нападения крестьян на казачьи станицы преследовали одну основную цель — захват земли, которой у казаком было больше и притом более удобной 270.
Самый переход от одной фазы к другой носил в разных областях и губерниях Сибири в разное время характер длительного, постепенного изменения сил, объектов и приемов борьбы.
Вооруженные восстания крестьян уже не возникают стихийно то там, то здесь, а как бы сосредоточиваются в определенных районах (Степной Баджей, Тасеево, Славгородский уезд и др.). Обозначились уже вполне отчетливо основные очаги повстанческого и партизанского движения, сохранившие свое первостепенное значение до окончательной ликвидации Колчака и изгнания интервентов. Борьба трудящегося крестьянства ведется уже под определенными политическими или патриотическими лозунгами: против власти контрреволюционеров и против насилий иностранных захватчиков.
Вместе с тем для рассматриваемой фазы характерно то, что основная масса сельского населения (середняк) еще не везде сделала окончательный выбор и стремилась держаться золотой серединки, быть нейтральной. Этим именно объясняется наступление уже отмеченного нами некоего затишья, характеризующего переходный период от первой фазы ко второй. Активно действующие против белогвардейцев и интервентов вооруженные силы численно не увеличиваются, в большинстве районов действуют только мелкие отряды, создающие в тылу дезорганизацию и напряженное положение. Борьбу с ними ведут почти исключительно команды и небольшие
