Неустанно следя за ходом военных действий, В. И. Ленин за две недели до падения Перми дал указания главкому Вацетису усилить пермское направление, но распоряжение своевременно выполнено не было.
Вместе взятые обстоятельства эти резко ухудшили для нас обстановку на левом крыле фронта, облегчив противнику захват Перми. «Общее состояние частей армии с моральной и численной точек зрения определенно скверное... Имеющимися людскими средствами сохранить положение не представляется возможным... необходима срочная присылка свежих частей»200 — эти слова из доклада командования 3-й армии на имя Реввоенсовета Восточного фронта показывают, что противнику удалось добиться серьезных успехов50.
Положение 3-й армии было обследовано Реввоенсоветом фронта и комиссией Центрального Комитета парши в составе Ф. Э. Дзержинского и И. В. Сталина. Выводы их, посланные В. И. Ленину и главкому, подчеркивали, что создалась также серьезная угроза потери г. Вятка. 3-я армия не была в состоянии надежно обеспечить это направление. В ходе оживленного обмена шифровками между советским главным командованием в командованием Восточного фронта был выработан план действий: войска 2, 3 и левого фланга 5-й Красных армий получили задачу в ближайшее время (после прибытия резервов и пополнений) начать решительную операцию по разгрому армии Гайды, имея конечной целью выход на рубеж Челябинск, Екатеринбург.
В силу ряда причин контрнаступление красных могло начаться только 19—21 января 1919 г. Уже через месить дней оно заглохло, не достигнув цели. Ни одна из поставленных командующим фронтом задач выполнена ие была. Пермский район остался в руках противника, в о продолжении операции по овладению районом Ека-м-рпибург, Челябинск думать уже не приходилось. В на-| |уплснне были брошены крупные силы, собранные с большим трудом, достигнуть же удалось весьма скромных результатов.
По замыслу советского командования контрнаступление должно было дать большой оперативный успех не ими.ко на левом крыле, но резко изменить в нашу поль-iy обстановку на всем Восточном фронте. Этого не про-iiiniiuio. Более чем скромные (по сравнению с брошенными в наступление силами) результаты были только I в к I ичеч’кнми успехами, которые не могли быть разви-|ы в успех оперативный. Ничего в этом отношении не мш ли исправить тяжелые бои, продолжавшиеся на 11• Р200 hi t с трех названных армий почти в течение еще це-...... месяца с переменным успехом на разных участках.
Отмеченные события известны в истории гражданской войны как пермская катастрофа, и, хотя о них опубликовано много трудов, тем не менее приходится с сожалением констатировать, что до сих пор нет еще исследования, которое давало бы документально обоснованное освещение операции.
Мы уже отметили, что левое крыло советского фронта было ослаблено в результате переброски крупных сил на другие фронты. Обстоятельство это не ускользнуло, конечно, от внимания разведывательных органов Колчака. Оно послужило одним из оснований принятия и осуществления белогвардейским высшим командованием ряда решений, имевших крупнейшее значение для дальнейшего хода войны. Мы имеем в виду:
1) отдачу Колчаком 6 января 1919 г. директивы № 779, предписывавшей закрепиться в пермском районе и наступления на Глазов, Вятку не продолжать;
2) ослабление армии Гайды снятием с ее фронта в декабре — феврале 1918—1919 гг. целиком 7, 11 и 12-й пехотных дивизий, Ижевской пехотной бригады и 2-й дивизии чехословацкого корпуса, а всего 20 пехотных полков с артиллерией.
В документах советского командования об этих решениях и действиях противника ничего не говорится: то ли о них не знали, то ли не считали заслуживающими внимания и ставили под сомнение их достоверность. Иначе ведь трудно объяснить многие недочеты, допущенные при подготовке и проведении контрнаступления, к примеру: спешка с началом его, приведшая к полнейшему разнобою во времени и во взаимодействии войск всех трех участвующих в операции Красных армий.
Читатель уже знает, что решение о нанесении главного удара на пермском направлении было принято белыми за несколько месяцев до прихода к власти Колчака. То был не его план, а план его предшественников. Осуществление плана дало белым сразу же крупные успехи: 1) красные войска отброшены на несколько сот километров на запад и понесли тяжелые потери; 2) захвачен весь горнопромышленный район Среднего Урала;
3) обе основные дивизии 3-й армии (29-я и 30-я) разбиты, боеспособность их утеряна в значительной степени, сопротивление их все более слабеет; 4) в тылу открытого левого фланга 3-й армии в ряде волостей Верхту-|ншского уезда действуют белопартизанские части, установившие связь с районами Ижевского и Боткинского шйодов, где только недавно был подавлен крупный контрреволюционный мятеж и еще действовали подпольные антисоветские группы.
И в этот момент, когда всякому элементарно грамотному в военном отношении человеку ясно, что надо стремиться во что бы то ни стало использовать достигнутые успехи и напрячь все силы для продолжения энергичного наступления на вятском направлении и далее (как это предусматривалось в упомянутых директивах Ьолдырева) для соединения с северной группой союзников, Колчак отдал директиву — наступление приостановить. Естественно, немедленно встает вопрос: что же побудило Колчака отказаться от пермского направления, несмотря на достигнутые успехи и многообещающие перспективы их развития?
В предыдущей главе мы уже сказали, что в конце НИ 8 г. центр тяжести ведения войны против Советов переместился с*войск интервентов на белогвардейские формирования. Главным ударным кулаком, давшим противнику крупный успех в Пермской операции, были части 2-й чехословацкой дивизии, но их пришлось снять с фронта и отвести в тыл. Уход с фронта чехов и нругих менее крупных частей войск Антанты51, с одной стропы, и разгром Народной армии на путях от Волги к Уралу —с другой, заставили Колчака пересмотреть в корце и переоценить военно-политическое положение колчакии и стратегическую обстановку. Положение на фронте было для Колчака достаточно ясным:
I) успех против наших 2-й и 3-й армий расценивался как пх полный разгром, позволяющий считать пермское направление обеспеченным от угрозы крупного наступления красных в ближайшее время; ход дальнейших событий показал, что так оно и было на самом челе;
'.!) успешное наступление центра и правого крыла красных создавало реальную угрозу не только потери ' речисто и Южного Урала — богатейших источников • ре н т и сил для войны, но и выхода Красной Армии а I чубокип тыл левого крыла белого фронта с проникновением ее и Туркестан и Западную Сибирь.
В условиях, когда с фронта армии Гайды пришлось убрать и отправить в тыл наиболее боеспособную 2-ю дивизию чехословаков, когда с падением Уфы и ввиду разгрома Народной армии открывался путь советским войскам через Урал на Златоуст, Челябинск и далее в Сибирь, когда морально-политическое состояние Оренбургской и Уральской казачьих армий угрожало полным развалом их и потерей боеспособности еще дерущихся казачьих полков,— в этих условиях Колчаку только и оставалось, как перейти к обороне и попытаться удержать занимаемую территорию, пока не удастся создать свою боеспособную армию 52.
Директива Колчака от б января 1919 г. означала приостановку приказа Болдырева о прорыве на соединение с северной группировкой интервентов, т. е. отказ от основной и главной дели всех планов Директории. Отменен был также приказ Болдырева о наступлении на Ташкент и на Гурьев и о наступлении Уральской армии для связи с Доном и армией г&нерала Алексеева.
Фактически директива привела к тому, что на два месяца белые приостановили какие бы то ни было активные операции на всем Восточном фронте. И даже тогда, когда на левом крыле создалось для них катастрофическое положение (потеря Южного Урала до Оренбурга включительно, разобщение Оренбургской и Уральской казачьих армий, развал в этих армиях, переход башкирского корпуса на сторону красных), Колчак не дал ни одного войскового соединения ни на помощь Дутову, ни на помощь Ханжину за счет тыловых формирований.
