Генералы, переглянувшись, промолчали. После допроса их направили в штаб фронта.
7
Войска Донского фронта рассекли окруженную группировку немцев пополам. Паулюс сообщил в ставку Гитлера: «Катастрофа неизбежна. Для спасения еще оставшихся в живых людей прошу немедленно дать разрешение на капитуляцию». На следующий день он получил ответ. «Запрещаю капитуляцию! - радировал Гитлер. - Армия должна удерживать свои позиции до последнего человека и до последнего патрона».
Шестая армия была гордостью фюрера. Ее дивизии формировались из «чистокровных арийцев», зачастую исключительно из молодежи в возрасте от 20 до 27 лет.
Командующий 6-й армией генерал-полковник Фридрих Паулюс сидел за столом в своем КП в подвале сталинградского универмага и тупо смотрел на карту Европы, вспоминая свою головокружительную карьеру во время службы в рейхсвере и вермахте. Это он, Фридрих Паулюс, будучи первым оберквартир-мейстером*, являлся одним из главных участников разработки плана нападения Германии на Россию. И вот что теперь из этого получилось. Его прославленные войска непобедимой 6-й армии разбиты и агонизируют. Он достал из кобуры пистолет и безумными глазами уставился в его черное отверстие, но, ощутив дрожь во всем теле, положил его в стол. Ведь ему исполнилось только 52 года. Он только что отметил свой день рождения с начальником штаба армии. «Рано, рано уходить из жизни», - подумал он.
Наверху сотрясали землю разрывы снарядов. От каждого такого взрыва заходилось сердце, стучало в висках. Высокий, худой, с осунувшимся не по годам лицом, поседевший за несколько дней штурма, он напоминал человека, который выброшен на необитаемый остров после жестокого кораблекрушения и обречен на гибель.
Опустив седую голову, он ходил по ковру, курил одну сигарету за другой и, словно перед кончиной, вспоминал свою жизнь. Исполнилось 33 года, как он служил в германской армии. Первую мировую войну начинал строевым офицером. После поражения немецкой армии в 1918 году он не ушел, как другие, в отставку, а продолжал служить. Как хорошо складывалась его жизнь, когда Гитлер пришел к власти. Он сразу же сталначаль-ником штаба армии, которой командовал сам генерал-фельдмаршал Рейхенау*. С этой армией осенью 1939 года он прошел Польшу, а в 1940 году громил Францию.
Его армии поручались наиболее ответственные задачи. Это его армию Гитлер бросил на восток. Сколько было славных побед на Украине, под Харьковом. Фюрер ему доверял. Именно поэтому он поручил его армии захватить Сталинград.
Паулюс закурил очередную сигарету и продолжал топтать трофейные ковры до тех пор, пока не принесли ему телеграмму. В ней говорилось о том, что Гитлер наградил его «Дубовым лист том» к рыцарскому ордену Железного креста и присвоил ему звание генерал-фельдмаршала. Прочитав телеграмму, Паулюс сел за стол и вслух произнес:
- Это, вероятно, означает приказ о самоубийстве. Такого, , мой фюрер, ты от меня не дождешься. Жизнь у каждого человека одна.
Чтобы не слышать грохота взрывов, он включил на полную громкость радиоприемник. После истеричного выступления Геббельса диктор передал сообщение ставки Гитлера: «Русские предлагают 6-й армии сдаться, но все без исключения продолжают драться там, где стоят».
Паулюс выключил приемник и зашел в комнату к начальнику штаба, который сидел за столом, окутанный табачным дымом.
8
Шёл завершающий этап операции. На НП в армии Батова было необычное оживление. Наблюдательный пункт был оборудован в основании насыпи окружной железной дороги. Стереотрубы, будто головы удавов, едва заметно вертелись между шпалами.
Рокоссовский, Телегин, Воронов и Казаков наблюдали за последними залпами орудий Сталинградской битвы. После трех -пяти минут артподготовки из блиндажей, подвалов, из-под танков и машин, из окопов выползали фашисты. Одни метались, бежали, другие падали на колени и поднимали к небу руки.
После артподготовки началась атака. Организованного сопротивления уже не было. Сотни, тысячи гитлеровцев сдавались в плен.
Утром 31 января генерал-фельдмаршал гитлеровской армии Фридрих Паулюс вместе со штабом сдался в плен воинам генерал-полковника Рокоссовского*. Еще днем командующий фронтом и маршал артиллерии Воронов вернулись в штаб фронта в Зварыгино.
Вечером этого же дня у домика, куда должны были прибыть военнопленные, царило всеобщее возбуждение - люди ликовали, поздравляли друг друга, у некоторых ifa глазах сверкали слезы радости. Рокоссовского и Воронова донимали вездесущие журналисты, писатели, операторы кинохроники.
- Не надо устраивать из этого спектакль, - сказал командующий фронтом. - Будем допрашивать Паулюса без посторонних лиц. Разрешаем присутствовать только одноМу оператору Роману Кармену.
Паулюса привезли глубокой ночью. По дороге он спросил у переводчика:
«Как можно узнать - кто маршал Воронов, кто генерал Рокоссовский?»
Переводчик подробно описал их.
Запела деревенская дверь, и в комнату, где находились Рокоссовский и Воронов, вошел Паулюс. Он остановился и поднятием правой руки приветствовал советских военачальников, сидевших за небольшим столиком. Рядом с ним находился переводчик Белозеров.
- Подойдите к столу и сядьте, - предложил Воронов.
Паулюс сел и внимательно посмотрел сначала на Рокоссовского, потом на Воронова.
На болезненном и худом лице Паулюса бегали усталые глаза. Левая часть лица время от времени нервно подергивалась; он не находил места.своим длинным дрожавшим рукам. Воронов подвинул к нему лежавшую на столе коробку папирос.
- Курите!
- Данке, - ответил Паулюс, но курить не стал.
- У нас к вам всего лишь несколько вопросов, генерал-полковник, - продолжал Воронов.
- Простите, - прервал его Паулюс, - я генерал-фельдмаршал, Телеграмма о присвоении мне этого звания пришла недавно, и я не успел поменять форму. - Он снова внимательно оглядел Рокоссовского, будто уточняя, что именно этот генерал опозорил его на весь мир и нанес его армии самое сокрушительное поражение. - Кроме того, я надеюсь, что вы не будете заставлять меня отвечать на вопросы, которые вели бы к нарушению военной присяги.
- Таких вопросов мы касаться не станем, господин генерал-фельдмаршал, - сказал Воронов. - Мы предлагаем немедленно отдать приказ группе ваших войск в северо-западной части Сталинграда прекратить сопротивление.
- Это даст возможность избежать лишних жертв, - добавил Рокоссовский, закуривая. - Он протянул пачку папирос Паулюсу. - Курите. ,
Тот глянул на генерала, в знак благодарности кивнул головой, дрожащей рукой взял папиросу. Медленно прикурив и затянувшись дымом, Паулюс начал отвечать на вопросы.
- Я не могу принять ваше предложение, - сказал он. - В настоящее время я являюсь военнопленным и мои приказы не имеют силы. Северная группа войск имеет своего командующего и продолжает выполнять приказ Верховного командования германской армии.
- В таком случае вы будете нести ответственность за напрасную гибель своих подчиненных, - сказал Рокоссовский. - Я располагаю силами и средствами, достаточными для их полного уничтожения. Если вы не отдадите приказа и будете настаивать на своем, то завтра с утра мы начнем наступление и эту группировку уничтожим.
Но Паулюс отказался снова и в свое оправдание привел те же аргументы.
- Теперь перейдем ко второму вопросу, - произнес Воронов. - Какой режим питания вам необходим, чтобы не вредить вашему здоровью? То, что вы больны, мы узнали от Вашего армейского врача.
Паулюс поднял удивленно брови, мельком, глянул на Белозерова и, медленно подбирая слова, ответил:
- Мне ничего особенного не нужно. Я прошу лишь, чтобы вы хорошо относились к раненым и больным моей армии. Это единственная моя просьба.
- Эта просьба будет выполнена, - сказал Воронов. - В нашей армии, в отличие от немецкой, к пленным, особенно к раненым и больным, относятся гуманно. Я должен вам сказать, что наши врачи встретились с большими трудностями. Ваш медицинский персонал бросил на произвол судьбы переполненные госпитали. Думаю, вы понимаете, как трудно в такой обстановке Заладить нормальное лечение десятков тысяч ваших солдат и офицеров.
