А пленумы Центрального Комитета Коммунистической партии собирались от случая к случаю. По уставу пленум должен собираться не реже одного раза в три месяца. Но буйно цвели, так сказать, неуставные отношения: пленумы собирали и через четыре месяца, и через шесть, а то и вообще раз в год.
На Восьмом съезде было установлено, что в течение всего 1918 года, с момента переселения правительства в Москву и до съезда Советов в декабре, не было ни одного собрания ЦК партии, и все решения за ЦК принимали вдвоем Ленин и Свердлов (Николаевский Б. И. Тайные страницы истории. С. 134).
Красная Армия была создана в 1918 году. Жуков пишет, что мозгом Красной Армии с первых дней ее существования является ЦК. Но сами коммунисты на своем съезде установили, что ЦК в том году никаких вопросов не обсуждал, никаких решений не принимал, и даже ни разу не собирался. И это – в самый драматический период борьбы коммунистов за власть над огромной страной.
И во время советско-германской войны роль ЦК была точно такой же. На время войны Центральный Комитет вообще самоустранился и затих. Как у нас говорят: не высовывался.
Последний предвоенный пленум ЦК – 21 февраля 1941 года.
Первый послевоенный – 18 марта 1946 года.
Между этими датами на протяжении всей войны пленумы Центрального Комитета Коммунистической партии не собирались НИ РАЗУ.
Звания члена ЦК и члена Политбюро сохранялось. Но это было нечто вроде титула: член ЦК – что-то вроде графа, кандидат в члены ЦК – виконт, а член Политбюро не иначе – великий князь. Обладание таким титулом означало, что носитель его приближен к самым вершинам и обличен доверием вождя. Но ничего более.
С 1947 по 1952 год более пяти лет снова не было ни одного пленума Центрального Комитета. Кто же думал за нашу безмозглую армию все эти годы?
Содержание всех пленумов ЦК – выяснение отношений. Центральный вопрос – кадровый. Лучше всего содержание пленумов ЦК определить воровскими терминами: толковище, сходняк, разборка.
Никаких военных вопросов на тех пленумах не обсуждали. Но не следует думать, что если не проводилось пленумов, то не было и кровавых разборок. Они были, только в другом оформлении.
За время войны Центральный Комитет Коммунистической партии не проявил себя ничем, не обсудил ни одного вопроса, не принял ни одного решения. Никто об этой лавочке и не вспоминал. На войне без Центрального Комитета обошлись. С 23 июня 1941 года коммунизм в советских газетах не упоминается. «И коммунизм, и советская власть, и даже намеки на мировую революцию исчезают из советских газет» (там же. С. 204).
Мало того, мгновенно прекратились любые упоминания о ЦК. Полистайте «Красную звезду» за все военные годы – ни единого слова о Центральном Комитете! Да что там «Красная звезда»! Полистайте главную газету Коммунистической партии. Под названием газеты «Правда» значилось: «Орган Центрального Комитета и МК ВКП(б)». Однако за всю войну «орган Центрального Комитета» не упоминал о Центральном Комитете.
Уже 23 июня 1941 года коммунисты сменили свои лозунги. Они мгновенно перестроились. Они перековались. Из интернационалистов они вдруг превратились в патриотов.
Уже 23 июня 1941 года был разогнан так называемый «Союз воинствующих безбожников».
Уже 23 июня было дано разрешение на колокольный звон в церквях.
Коммунисты вдруг начали объяснять народу, что мы воюем не за мировое господство, не за коммунизм на всей земле, не за захват соседних стран, не за массовые расстрелы, не за голодные очереди, не за пытки, не за Лубянку с Таганкой и Бутыркой, не за колхозное рабство и трудодни, не за прописку, не за исправительно-трудовые лагеря, не за Центральный Комитет, а за березки-осинки, за вечерний звон малиновый, за Волгу-матушку, за купола золотые, за иконы чудотворные, за белых яблонь дым, за конфетки-бараночки! За Россию, мля!
И войну назвали «отечественной».
Нашлись такие, кто и поверил.
И тут Гитлер подыграл Сталину. «Гитлер ухитрился объединить всех русских под сталинским знаменем». Это сказал Гудериан. (Heinz Guderian. Panzer Leader. London: Futura, 1979. P. 440).
Если бы Гитлер был платным агентом Сталина, если бы действовал только по указаниям из Кремля и Лубянки, то и тогда вряд ли смог бы он действовать в интересах мирового коммунизма лучше, чем действовал на самом деле. Поясню.
Германия была совершенно не готова к войне. Эта неготовность прежде всего выражалась в том, что Гитлер и его окружение не понимали самых простых вещей. Они не знали, кто им враг, а кто союзник. Они не понимали, кого нужно бить, потому гвоздили по кому ни попадя, прежде всего – по своим союзникам: народам Украины, России, Белоруссии. Они воевали против народов Советского Союза, которые поначалу встречали гитлеровцев как освободителей. При таком руководстве, при таком непонимании обстановки Германия не могла победить.
Не в стратегических «талантах» Жукова надо искать причины разгрома Германии, а в потрясающей глупости Гитлера и его полководцев.
5
Коммунизм не может жить без культа. Развенчав на своем ХХ съезде культ Сталина, Коммунистическая партия осталась без знамени. Попытки возвести новые культы Хрущёва, Брежнева, Андропова, Горбачёва провалились, не говоря уже о Черненко. Потому пришлось воспевать «коллективную мудрость партии» и строить обобщающий культ Центрального Комитета.
На этом ратном поле и отличился величайший стратег. Сравнив, мягко говоря, не слишком бурную деятельность Центрального Комитета на войне и работу Генерального штаба, Жуков решительно взял сторону ЦК. Тем самым «великий русский полководец» обессмертил свое имя. Как ни крути, а это – открытие. Диалектический метод марксизма-ленинизма в своем блистательном воплощении: если сотни и тысячи генералов и офицеров Генерального штаба вкалывали на износ до войны, на войне и после, значит, Генеральный штаб – не мозг. Мозгом армии, по Жукову, был Центральный Комитет, который за время войны вообще ничем себя не проявил, который полностью самоустранился от своей «руководящей и направляющей роли», который от жизни страны отключился, который просто дезертировал.
Даже генералы-коммунисты при еще живом Центральном Комитете находили смелость признать, что он во время войны вообще никакой роли не играл:
В те суровые годы почти полностью бездействовали верховные органы Советского государства и партии. Практиковались чрезвычайные формы руководства, была практически полностью свернута внутрипартийная демократия. Все в великой стране, в героически сражавшейся армии решал ГКО, а значит – Сталин (генерал-полковник Г. Кривошеев. Красная звезда. 5 сентября 1990 г.).
А покойный Жуков упорствует: Центральный Комитет не бездействовал, а действовал! ЦК – мозг армии!
Столь выдающегося открытия не смог сделать никто. Только гению это оказалось под силу. Не только генералам и маршалам такое в голову не ударило, но и сами идеологи Центрального Комитета до такого не дошли. Идеологи после Сталина говорили: Центральный Комитет – «руководящая и направляющая сила», но ни один идеологический мракобес не заявил: Центральный Комитет думает за армию.
Об этом заявил Жуков. И только он.
6
Удивительно вот что. В октябре 1957 года пленум ЦК отстранил Жукова от рычагов власти. И вот защитники Жукова разоблачают Центральный Комитет за подлость: собрались проходимцы в отсутствии великого стратега и мерзким закулисным маневром сбросили нашего дорогого и любимого.
Дорогие товарищи, это не жуковский взгляд на вещи! Вам следует помнить слова величайшего стратега о том, что ЦК – мозг армии. А коль так, зачем вообще нужны маршалы? Объявив Центральный Комитет мозгом армии, Жуков сам себя признал «пятым колесом», бездельником и паразитом. И если защитники Жукова согласны с мемуарами своего кумира, то события октября 1957 года следует трактовать иначе: Центральный Комитет занял положенное ему место мозга армии, при этом было ликвидировано ненужное звено управления в лице величайшего стратега.
