2 мая, иод прикрытием сильного артиллерийского огня, ночью уложили щиты на дно реки (в несколь-
ко рядов, один сверху другого) во всех местах, где была намечена переправа, и началась переправа кавалерии. Шиты легли на дно и выдержали. Сейчас же переправили пластунов — на крупах кавалерийских лошадей.
Захватили плацдарм. Кавалерия повела дальнюю разведку ... Переправили пулеметные повозки ... Удачно ... Щиты еще прочнее легли на дно реки. Пустили артиллерию... и хотя щиты были покрыты водой, и артиллерия прошла удачно. Вместе со штабом переправился и ген. Врангель. Под огнем противника он лично руководил дальнейшим наступлением. Противник оказывал очень упорное сопротивление. Три дня и три ночи шел упорный бой, наконец, противник начал отходить. (У ген. Деникина в "Очерках- описания этих боев нет). 6 мая была взята ст. Великокняжеская (по приказу ген. Врангеля, с наступлением темноты, под оркестры музыки, с развернугымы знаменами — войска двинулись в атаку). Было взято всего: 15 тысяч пленных, 55 орудий, 150 пулеметов. На следующий день ген. Врангель поехал в Торговую, но в пяти верстах от станицы встретился с автомобилем ген. Деникина, Романовского и др. "Главнокомандующий был весьма доволен нашим успехом; обнял и расцеловал меня, горячо благодарил. По его словам, он наблюдал атаку моей конницы с набл. пункта 6-ой дивизии. "За всю гражданскую войну я не видел такого сильного огня боль-шевицкой артиллерии", — сказал ген. Деникин".
Можно сказать, ген. Врангель сделал то, чего другие не могли выполнить, в том числе и ген. Деникин.
Следующий этап... 'Ген. Врангелю овладеть Царицыном-. Он про сил помочь ему присылкой кубанской пластунской бригады н артиллерии. Ген. Врангель рассчитывал на беспрерывное преследование про тивника.
Ген. Деникин помощь обещал, но Романовский тормозил. Почему? Чем можно объяснить?
22 мая заняли ст. Котельниково и по аппарату юза ген. Романовский, оставляя без ответа просьбы о скорейшей присылке пехоты, — "запрашивал, какие части конницы могли бы быть выдвинуты на добровольческий фронт вместо пластунов, если их пришлют-. Значит Романовский фактически помощи не оказывал, и это при взятии (предстоящем) Царицына.
Бои за Царицын 1 и 2 июня показали, что город очень сильно укреплен, имеет сильную артиллерию, даже тяжелую дальнобойную, и бро непоезда. Ставка ген. Врангелю помощи не давала. А противник, придавая большое значение Царицыну, беспрерывно усиливал свои войска. 2 июня ген. Врангель доносил: "Без помощи пехоты, артиллерии, технических средств взять Царицын не могу... переход противника в наступление приведет к потере обескровленной армией части'Захваченного пространства. Армию упрекать не могу... некоторые полки дошли по составу до сотни. Убито или ранено пять нач. дивизий, гри командира бригад, одиннадцать командиров полков-.
4-го красные перешли в наступление ... в результате кровопролитного боя наши войска были оттянуты ген. Врангелем на более удобную позицию. Ген. Врангель ... ’’негодовал на Ставку, сорвавшую весь успех ... не усилив, своевременно, меня пехотой, артиллерией и техническими средствами-... и напиедд
письмо ген. Деникину, "что невыполнение данного обещания ... лишает меня возможности и на будущее время принимать ответственные решения, не будучи уверенным, что последние не будут сорваны распоряжением свыше ... не считаю возможным нести лежащую на мне перед войсками ответственность н прошу после завершения Царицынской операции освободить меня от должности командующего армией-. С письмом, ознакомленным с его содержанием, был послан полковник А. А. фон Лампе.
При проезде ф. Лампе через штаб армии (Котельниково) ген. Юзефович (нач. штаба армии) хотел задержать его (чтобы не вручать это письмо ген. Деникину), но у того было категорическое приказание письмо передать, и он поехал в Екатеринодар, но согласился до получения телеграммы от ген. Юзефовича письма не вручать. Ген. Юзефович поехал к ген. Врангелю и уговорил его этого письма ген. Деникину не передавать, так как 4-го июня "Главком (после рапорта от 2 нюня) отдал приказание спешно отправить 7-ую пех. дивизию в составе двух лолков н пяти батарей, с тремя бронепоездами, вооруженными тяжелой артиллерией и шестью танками. "Лишь после полученного кровавого урока Ставка спохватилась-. (135).
17 июня Кавказская Добровольческая Армия геи. Врангеля взяла "красный Верден" — гор. Царицын.
Из записной книжки корреспондента :
"Мы едем в корпус ген. Писарева, говорит ген. Врангель. — У него сегодня может быть серьезное дело-. Подъезжаем к городу, в глаза бросается большое волнение и беспокойство. Видно было, что на берегу Волги совершалось что-то тяжелое и жуткое. Ч чае и чаще начинаем встречать одиночек солдат с винтовками, есть • без винтовок, раненых ... растерянных ... растрепанных ... Все суше и суше, сосредоточеннее делалось лицо ген. Вран геля. Сам он весь как-то вытягивался, как струна. Наконец он не выдержал. приказал остановить автомобиль и сам поднялся во весь рост. Толпа обезумевших людей сейчас же окружила его. "Какой части... какой?- — загремел новый и мне. незнакомый голос. "Встать на месте! Поставить пулеметы и никого не пускать дальше!" — "Ваше превосходительство! Красные уже входят в Царицын-. — "Встать на месте ... Женщины ... разойдитесь по домам ... уведите своих детей-... Из-за угла на полном карьере выскочил конвой Главкома. ’'Ваше превосходительство, — рапортовал начальник конвоя, — мне приказано генералом Шатиловым...- "Коня! Коня мне! — гремел ген. Врангель. — Покровский, ждите меня у моста! — крикнул он и во главе конвоя скрылся в облаках пыли.
К раннему утру честь армии, честь командующего были спасены генералом Врангелем-. (Вестник Перво-походннка. № 43, стр. 10).
Донцы к этому времени вышли за пределы своей области, начав наступление в середине мая (на Луганском направлении наступать начали 21 апреля).
20 июня ген. Деникин отдал ’ Московскую директиву-. Войска белых повели наступление на Москву.
Вернемся немного назад.
В Царицыне ген. Деникин благодарил ген. Врангеля и его войска, принял парад...
Ген. Врангель и ген. Юзефович подали рапорты (отдельно) и предлагали "учитывая отсутствие резервов и большую растяжку фронта, временно закрепиться на участке общего фронта Царицын—Екатери-нослав, обеспечивая оба фланга крупными водными преградами. В районе Харькова сосредоточить сильную, крупную массу конницы в 3—4 корпуса и этой группой действовать по кратчайшим к Москве направлениям, нанося удары в тыл красным армиям-. "Ген. Деникин выслушал нас и принимая рапорты усмехнулся: "Ну, конечно, первыми хотите попасть в Москву- ( Воспо минания, 160).
Ставка не могла оценить и предвидеть силу конной массы, что позже использовали большевики. Эти рапорты шли вразрез решениям Ставки и ... вызвали лишь ее недовольство н ... отчуждение начальников. (Об этом в ’’Очерках* ген. Деникин ничего не писал).
Повторим ... 20 июня вышел приказ о наступлении на Москву.
При дальнейших операциях начальники направлений "Харьковского*, "Новочеркасского*. "Пятигорского*... просили (писал ген. Деникин) и не выходили из пределов дисциплины и подчиненности; иначе обстояло дело с "Царицынским*. Почти ежедневно Ставка или я получали телеграммы нервные, резкие, требовательные, временами оскорбительные" (конечно, на основании доклада ген. Романовского, М. Б.). "Некоторые телеграммы имели цель доказать превосходство его стратегических и тактических планов и на меренное невнимание к его армии и вину нашу в задержках помощи и неудачах его операций. Особенное нерасположение, почти чувство ненависти он питал к ген. Романовско
му и не скрывал этого" (V(110). В армии ген. Романовского, кроме генерала Деникина, никто не любил.
