Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Но бежать надо.

Левой, правой. Левой, правой.

Вот и опушка!

Дорофей ужом нырнул в подлесок – попробуй догони.

Олешек перевел дыхание, опершись о ствол ясеня.

Яроша все еще не было. Видно, конь попался не из доверчивых. На пустые обещания подманиваться не желал.

– Ведь не поймаем же… – чуть не простонал шпильман.

– Не каркай! – огрызнулся рыцарь.

– Пеше? Конного? Да ни за…

И в это мгновение из-за деревьев раздался ликующий, полный торжества вопль Дорофея:

– Ага! Влип, бесстыжий!

Годимир заслонил лицо локтем, спасая глаза от хлестких ударов ветвей, и вломился в кусты. Не ошибиться с направлением ему помогали звуки борьбы и испуганное ржание коня.

Вот и прогалина. Топчется, приседает на задние ноги и пытается оборвать чембур серый жеребец. Впрочем, что серый, можно только догадываться. Ночью серы не одни лишь кошки, но и лошади, коровы, собаки…

В паре саженей от копыт всполошенного коня возились в палой листве два человека. Оба сопели и покряхтывали. Верхний, Годимир очень надеялся, что это бортник, вцепился мертвой хваткой в зипун нижнего, а тот уперся ему ногами в живот, стараясь оттолкнуть.

– Врешь, не уйдешь… – хрипел бортник и вдруг взвыл не хуже котяры, которому дверью прищемили хвост. – Ой-ой-ой! Глаза!!!

Рыцарь шагнул вперед, хватая левой рукой бортника за ворот. Отбросил его на кучу весело затрещавшего хвороста. Конокрад на удивление ловко вскочил и юркнул в кусты, проскочив под рукой Годимира. Пожалуй, вор сумел бы удрать, но вот чего он не учел, так появление растерянного Олешека. Шпильман получил головой в живот, с криком, более похожим на кваканье перепуганной лягушки, упал навзничь, но успел вцепиться мертвой хваткой в штаны незнакомца. Тот лягался изо всех сил, но подоспевший Годимир придавил его коленом к земле, легонько коснулся кордом затылка:

– Сдавайся! Ну!

– Не «нукай», не запряг! – дерзко отвечал тонкий голосок.

«Да что они все, сговорились, что ли?» – успел подумать рыцарь и вдруг сообразил, что схватил женщину или ребенка.

– Глаз чуть не вынул, су-у-ука… – стонал Дорофей, корчась на земле с прижатыми к лицу ладонями.

Годимир осторожно взял воровку за плечо, поставил на ноги. Острие корда продолжало щекотать ее кожу. Длинная коса, скользнув по плечам и запястью Годимира, упала на спину.

– Ты кто? – спросил рыцарь.

– Тебе какое дело? – дерзко отозвалась девчонка.

– Вот те на! – восхитился Олешек.

– Вяжи ее, суку… – вмешался Дорофей.

– Закройся! – прикрикнул на него рыцарь. Развернул воровку.

Лучи розовеющего на восходе солнца, приглушенные древесными кронами, позволяли все же рассмотреть ее лицо – курносый нос, челку, падающую на брови, пухлые, упрямо сжатые губы. Большие глаза глядели с вызовом и оттенком насмешки.

Олешек прошелся к наконец-то успокоившемуся серому, похлопал по шее, почесал ганаш.

– Ты знаешь, пан рыцарь, почему она не удрала до сих пор?

– Ну?

– Что – «ну»? Седло надеть на коня не сумела. Не справилась…

– Да ну?

– Что ты заладил – «ну» да «ну»… Подпруги затянуть не смогла. А потом – ногой в стремя, а седло на бок. Угадал, красавица?

– Я тебе не красавица!

– Как хочешь. Наше дело предложить… Ого, пан рыцарь! Тут и меч твой!

– И меч сперла! – заорал бортник и опять застонал. – Ой, глаз мой глаз… Лишила зрения, зараза…

Годимир повернулся к нему на мгновение. И вправду, рожа – без слез не взглянешь. Две глубокие царапины через лоб, бровь и щеку. По краям разорванной кожи выступили крупные капли-бусины. Просто чудом глаз сохранился.

– Да… – протянул рыцарь. – Дела… Ладно, выбираемся.

Девчонка дернулась, попыталась убежать. Словинец без труда схватил ее за ворот. Остановил.

– Не спеши!

– Вот я бы ей врезал… – бухтел Дорофей.

– Молчи уж, – усмехнулся шпильман. – Ты себя уже показал. С девкой не справился.

– Я… понимаешь… по-хорошему хотел… А раз нельзя по-хорошему, могу и в ухо! У нас с конокрадами знаешь как?

– Знаю! – отрезал Годимир. – А потому еще раз говорю – закрой рот и сопи в две дырки. Твои, что ли, кони?

– Да нет… – растерялся бортник.

– Вот и молчи. – Рыцарь повернулся к пленнице. – Еще раз спрашиваю – ты кто?

– Тебе какое дело?

– Это я уже слышал. Дорофей, ты ее знаешь?

– Откуда?

– Оттуда! Знаешь или нет?

– Не знаю. Чужая она, понимаешь… Пришлая…

С треском проламываясь через кустарник, топча чахлые побеги у корней, появился Ярош. Все-таки сумел поймать саврасого.

– Ну, вы и шум подняли! – довольно проговорил разбойник. – Только глухой не услышит.

– Выбираемся, пожалуй. – Годимир показал Олешеку, чтобы взял девчонку за рукав, а то, не приведи Господь, отвлечешься, а она снова удерет.

– Вижу, поймали вора! – осклабился Ярош. – Ух, ты! Во дела! Девка?

– Сам ты девка, мерзавец! – выкрикнула пойманная.

– Я – девка? – удивился разбойник. – Не. Это ты ошиблась, пожалуй.

– Противная девка, ух, какая противная, понимаешь, – вмешался Дорофей. – Ты гляди… А не боишься? Мы ведь и ремешком можем, и розгой, а можем и…

– Заткнись! – побелел Ярош, аж перекосило его. – Охолонь! Я тебе не Сыдор!

– Да я чо? Я ничо… – забормотал бортник, вытирая бороду рукавом. Он втянул голову в плечи, съежился, стал еще меньше ростом и скрылся где-то за серым.

– Пошли, что ли? – махнул головой Ярош.

– Идем, – согласился Годимир. Взял коня под уздцы.

Шагая вперед, он не оглядывался, но слышал, как девчонка честит Олешека:

– Что ты в меня вцепился как клещ? Синяк на руке будет!

Шпильман не отвечал. Молчали и Ярош с Дорофеем.

У самой околицы рыцарь оглянулся. Девчонка что-то рассказывала шпильману, опираясь на его руку. Ну, чисто панночка на балу. И кто кого держать должен, чтоб не убежал?

– Удивительное дело, – задумчиво проговорил Ярош. – Девка. Одна. В этих краях… Не сходится, пожалуй…

– Что не сходится? – удивился Годимир.

– В этой глуши не всякий мужик, здоровый и при оружии, выживет. А тут девка…

– Ну, так и не местная ведь.

– Да. Не местная. Иначе Дорофей узнал бы.

– Переселенцы тут какие-нибудь не проезжали?

– Да откуда мне знать? С тобой вместе, пан рыцарь, приехал.

– А может, из старателей… – протянул словинец и вдруг хлопнул себя по лбу. – Оп-па!!!

– Ты чего это, пан рыцарь? – покосился на него Ярош.

– Кажись, догадался я!

– О чем же?

– Ты королевну Аделию в глаза видал когда-нибудь?

– Нет… Что? Эк ты хватил, пан рыцарь! Не может быть!

– Почему не может?

– Ты же сам говорил – ее дракон унес.

– Ну, может, и унес. Но не съел. Откуда мне знать, что драконы с королевнами делают?

– Ох, сказал бы я тебе…

– Перестань! А вдруг она от него удрала?

– От дракона? Не верю. Да я и в драконов не верю! Сказки это все!

– А кто стожки селянам пожег? А пожар в замке королевском?

– Да мало ли что там загорелось?

– Ты там не был, а я видел! От свечи опрокинутой такого пожара не будет.

– Все равно не верю! И одежа у нее, прямо скажу, не королевская…

Годимир задумался. Это был сильный довод. Он тоже не представлял королевских дочек, блуждающих по лесам в мужских портках, разбитых опорках и распоясанной домотканой рубахе. А с другой стороны, поди узнай, какие причуды у панночек королевской крови?

Вот и подворье Дорофея. Олешек первым делом вытащил цистру из-под корыта, придирчиво осмотрел, словно кто-то ее трогал без него.

– Ух ты! Дай посмотреть! – тут же потянулась девчонка.

– Еще чего! – Шпильман опасливо отодвинулся, заслоняя инструмент собой.

– Вот жадный!

Ярош перевернул лежавший на боку кувшин донышком вверх, похлопал ладонью, провел пальцем по краю и вздохнул.

– Да, похмелиться бы не помешало, – согласился бортник. – Сбегать?

– И не думайте! – прикрикнул на них Годимир. – Не время!

55
{"b":"23649","o":1}