Но только так он еще мог вернуть корабль… точнее, «ОбМАН Инкорпорэйтед» могла бы доставить его туда на высокоскоростной «летяге», дать взойти на борт «Омфала» и начать восемнадцатилетнее путешествие. В противном случае…

– Не надо сосредоточиваться на предложении Ферри, – мягко сказала Фрея. Она кивнула официантке, и та поставила охлажденный бокал перед Рахмаэлем, который послушно отпил глоток белого буэна виста 2002 года. Воздержавшись от повторного глотка, он кивком выразил одобрение, делая вид, что для него вполне привычен ошеломляющий букет и аромат божественного напитка. По сравнению с ним все, что он до сих пор пил, низводилось до абсурда.

– Я и не думаю, – сказал он Фрее, размышляя скорее о том, что может лежать у нее в сумке.

Эта большая сумка из черной кожи, смахивающая на сумку почтальона, стояла на столике так близко, что он мог до нее дотянуться.

– В сумке компоненты, – тихо пояснила Фрея. – Они в круглом контейнере из поддельного золота с пометкой «Аромат бесконечной сексуальности № 54» – обычные континентальные духи, не привлекающие внимания при обыске сумки. Все двенадцать компонентов, разумеется, сверхминиатюрны и размещаются под внутренней крышкой. На обороте бумажного ярлыка – диаграмма подключения. Сейчас я встану и уйду в дамскую комнату, а вы, Рахмаэль, несколько секунд должны просидеть спокойно. Вероятность того, что агенты ТХЛ следят за нами напрямую, прикидываясь посетителями, либо с помощью приборов, составляет семьдесят к тридцати. Обнаружив, что я не возвращаюсь, вам следует занервничать и привлечь внимание Жанет, хотя бы чтоб заказать себе ужин, а главное – добыть меню.

Он кивнул, внимательно слушая.

– Официантка заметит вас и даст вам меню; оно жесткое и довольно большое, поскольку содержит карту вин. Вы положите его на стол так, чтобы оно накрыло мою сумку.

– После чего я ненароком роняю сумку на пол, – подхватил Рахмаэль, – и, собирая рассыпавшееся содержимое…

– Вы спятили? – холодно перебила Фрея. – Вы накроете сумку. На оборотной стороне меню справа есть полоска из титана. Контейнер с духами содержит титанотропный датчик, благодаря чему за пару секунд выберется из сумки, которую я оставляю открытой, и переместится на нижнюю обложку меню. Полоска находится у нижнего края листа, где ваша рука, пока вы держите это неудобное меню, покоится совершенно естественно. Коснувшись титановой полоски, контейнер выбросит слабый заряд, вольт на десять, – вы ощутите его, возьмете контейнер четырьмя пальцами и отсоедините от титановой полосы, к которой он притянут, и под меню уроните его себе на колени. Затем переложите контейнер другой рукой с коленей в карман. – Она поднялась. – Я вернусь через шесть минут. До свидания. И удачи.

Он проводил ее взглядом.

Когда она ушла, ему захотелось тоже встать и что-нибудь сделать. Переместить компоненты систем глубокого сна, добытые для него на черном рынке, было непросто, поскольку с тех пор, как «ОбМАН Инкорпорэйтед» отобрала у Теодориха Ферри его спутник с экипажем, а заодно и симулякр, тот вел тотальную слежку за всем, что делал Рахмаэль, введя в игру все технологические и кадровые ресурсы ТХЛ, усугубленные личной неприязнью Теодориха.

Прежде далекий и безликий конфликт вновь превратился в глубоко человеческую, неимоверно важную проблему, изначально стоявшую перед его отцом. Эта борьба в конечном итоге принесла гибель отцу и распад организации.

Размышляя над этим, Рахмаэль заерзал, как ему было сказано, затем встал и принялся отыскивать взглядом девушку со швейцарским устройством, испускавшим свет и игравшим жизнерадостную музыку.

– Меню, сэр? – Жанет стояла перед ним, протягивая огромное, роскошно отпечатанное тисненое меню. Он поблагодарил ее, покорно принял меню и вернулся за свой стол. В ушах звучала приятная мелодия Иоганна Штрауса.

Меню размером с конверт из-под старинного винилового диска с легкостью накрыло сумку Фреи. Сидя за столом, он изучал карту вин, обращая особенное внимание на цены. Господи! Вино здесь стоило целое состояние. К примеру, четверть галлона белого вина трехлетней выдержки…

Все розничные заведения типа «Лисьей норы» эксплуатировали перенаселенность Терры. Люди, прождавшие три часа, просто чтобы очутиться здесь, поесть и выпить, готовы платить – к этому времени у них не остается психологического выбора.

Правая рука Рахмаэля дернулась от слабого электрического разряда. Он коснулся круглого контейнера с миниатюрными компонентами для систем глубокого сна и, охватив пальцами, отделил от меню. Контейнер упал ему на колени, и он ощутил его тяжесть.

Выполняя указания, он потянулся к нему левой рукой, чтобы переложить в карман…

– Извините – ой! – На него наткнулся, заставив покачнуться на стуле, нагруженный тарелками по самую грудь робот – помощник официанта. Кругом царила суета: покидали и занимали места посетители, прибирали столы роботы-подручные, обслуживали гостей официантки со своими фонариками и мелодиями… Рахмаэль смущенно уселся поудобнее и снова потянулся к контейнеру на коленях.

Контейнера не было.

Упал на пол? Он недоверчиво поглядел вниз, увидел свои ботинки, ножки стола, пустой коробок. Никакого круглого золотистого контейнера.

Они украли его. Те, кто подослал механического «помощника официанта». А теперь в общей суматохе исчез и он со своей грудой посуды.

Побежденный Рахмаэль сидел, уставясь в пространство. Наконец он налил себе из бутылки второй бокал вина и поднял его, словно признавая поражение и поздравляя с успехом невидимую сеть агентов ТХЛ, в решающий момент вступивших в игру и лишивших его средства, насущно необходимого для того, чтобы покинуть Солнечную систему на своем корабле.

Теперь неважно, встретится ли он с Доскером на борту «Омфала»: отправляться в путь без компонентов – безумие.

Вернулась Фрея, уселась напротив и улыбнулась:

– Все в порядке?

– Все пропало, – мрачно пробормотал он, решив про себя, что дело все же еще не закончено.

И с колотящимся сердцем выпил нежный, дорогой, восхитительный и совершенно бесподобный напиток – вино сокрушительного (хотя и временного) поражающего действия.

Омар Джонс, президент Неоколонизированной территории и чиновник высшего эшелона в огромном модуле-поселении на Китовой Пасти, весело произнес с телеэкрана:

– Я обращаюсь к вам, ребята, к тем, кто живет на родине в тесноте своих крошечных клетушек, – мы приветствуем вас и желаем удачи. – Знакомую приятную, круглую физиономию осветила теплая улыбка. – Нам здесь хотелось бы знать, ребята, когда вы присоединитесь к нам на Китовой Пасти? – Он приставил к уху сложенную лодочкой ладонь, и это напомнило Рахмаэлю двустороннюю трансляцию. Ложное впечатление: эту видеопленку прислали в виде сигнала с помощью филиала «Телпора» фон Айнема в Швайнфорте, Новая Единая Германия. Далее сигнал транслировали на телеприемники всей Терры посредством сети принадлежащих ООН орбитальных спутников.

– Извините, президент Неоколонизированной территории на планете Китовая Пасть Омар Джонс, – произнес Рахмаэль вслух, а про себя добавил, что сделает это по-своему. Не с помощью «Телпора» фон Айнема, за пять поскредитов оказывающего услуги в одном из розничных филиалов ТХЛ… Да и вообще, ему показалось, что ко времени его прибытия президента Джонса уже не будет в живых.

Впрочем, после поражения в «Лисьей норе»… По сути, противник отрезал его от источника снабжения, от «ОбМАН Инкорпорэйтед». Рахмаэль сидел напротив представляющей компанию хорошенькой темноволосой Фреи Холм, пил с ней вино, болтал и смеялся. Но когда пришла пора переместить важные компоненты от «ОбМАН Инкорпорэйтед» к себе на какие-то пять дюймов…

– Бз-з-з! – пронзительно просигналил видеофон в крошечной спаленке его общественного жилища, извещая, что кто-то желает с ним связаться.

Выключив жизнерадостную физиономию Омара Джонса, президента планеты Китовая Пасть, он подошел к видеофону и поднял трубку.